Моему дорогому человечку и самому строгому критику посвящается. Эта книга тоже для тебя, солнышко мое.
Я неслась по мокрому тротуару, проклиная дождь, чертову дождливую осень в этом чертовом городе, свою недальновидность, когда решила сегодня надеть туфли, а не ботинки, несмотря на хмурое небо, и свою дурную привычку откладывать все на последний момент… До закрытия банка оставалось пятнадцать минут, а мне сегодня кровь из носу надо заплатить по кредитке, потому что завтра уже поздно, вчера с тренировки не успела – я на танец живота ходила два раза в неделю, – а до этого выходные заняты были учениками под завязку практически. Короче, не дойти до банка, ну никак. А сегодня с утра зарядил нудный, противный дождь, и у меня ноги уже по колено мокрые, а зубы вообще стучат. Еще и ветер. Хотелось домой, в уютную однокомнатную квартирку, в ароматную ванну, горячего чая и блаженного тепла, и внутри и снаружи.
Тормознула на перекрестке, на мгновение вынырнула из-под зонта, получила заряд воды в лицо и мысленно выматерилась, спрятавшись обратно. И как назло, скопилась толпа народу, тоже все с зонтиками, и вероятность с кем-то столкнуться почти стопроцентная. У-у-у!..
Понедельник – день тяжелый воистину. Хорошо на работе за день полтора студента пришли, остальное время я торчала в Сети, а напарница Катька не вылезала из Контакта – компов у нас еще не было, я носила свой, портативный, а Катюха с планшетом приходила. Хотя, по-честному, вроде как не приветствуется у нас это, однако за те деньги, что там платили, мы позволяли себе кое-какие поблажки. Я безумно радовалась, что в свое время решилась уйти из офиса в это тихое место, и пусть зарплата небольшая, зато работа спокойная и ненапряжная. По мелочи подрабатывала еще репетиторством по английскому, и на жизнь хватало.
Светофор переключился, я двинулась вместе с основной массой народа, глядя под ноги и свято уверенная в том, что те, кто шел навстречу, меня конечно же обойдут. Да еще и углубилась в рассеянные мысли по поводу завтрашнего урока, после работы предстояло ехать почти на другой конец города к пятикласснику. Ну и как результат, мой зонтик в кого-то врезался – я увидела только начищенные черные ботинки, мимолетно удивившись, какие они чистые, и черные же брюки со стрелками. И услышала низкий хрипловатый голос:
– Осторожнее.
– Простите, – пробормотала я и попыталась обойти товарища, чуть приподняв зонтик.
Узрела полы распахнутого черного же пальто – ветер и дождь, как ему не холодно! – невольно поежилась, но тут случилось странное. Пройти мне не дали, зонтик самым бесцеремонным образом подняли совсем высоко, и я уже внутренне ощетинилась, готовая снова вытирать морось с лица и шеи… И замерла как зачарованная, уставившись на незнакомца. Высокий, мощный, хищный. Оценивающий взгляд почти черных глаз. Темные волосы слегка тронуты сединой. Рука в кармане пальто, поверх свитера небрежно свисает шелковый шарф-кашне – кажется, так он называется. По моему мнению, такие мужики пешком по улице не ходят. И этот вот индивид крепко держит край моего зонтика, в упор меня разглядывая, и то, что мы вроде как стоим на середине дороги, похоже, его особо не трогает.
Тут время сдвинулось, и я резко вспомнила, что опаздываю в банк. А позволить себе влететь на штраф я не могла никак.
– Можно пройти? – не скрывая раздражения, произнесла я, дернув зонтик.
Вокруг проезжали машины, шелестел дождь, а нас – было такое ощущение – никто не замечал: ни прохожие, переходившие по светофору перекресток, ни водители. Незнакомец и не подумал отпустить мой зонтик, полные губы дрогнули в усмешке, и он чуть заметно покачал головой.
– Нет, – просто ответил мужчина, и мне показалось, в темной глубине его глаз мелькнул странный красноватый огонек.
Стало слегка не по себе. Я поджала губы, мысленно повторила, что вокруг люди, и еще раз потянула зонтик.
– Послушайте, я опаздываю…
– Успеешь, – негромко прервал он тем же хрипловатым приятным баритоном.
Я растерянно моргнула, слова возмущения замерли на губах. Вообще, общение с противоположным полом давалось мне с некоторым трудом, я, как бы так помягче сказать, в старых девах к своим двадцати семи годам ходила. Ну не складывалось, как-то все время другие дела отвлекали от личной жизни. А между тем незнакомец вынул руку из кармана, коснулся моей щеки, взял за подбородок и обвел большим пальцем контур губ. Вот тут меня как кипятком облило, я резко осознала, КАК это выглядит со стороны – столь интимный жест от совершенно постороннего человека, – и снова вспыхнуло возмущение. Я вцепилась в широкое запястье, пытаясь одновременно удержать зонт и оторвать руку мужчины от своего лица.
– Вы!.. – выпалила, понятия не имея, как действовать дальше.
– Ты, – мягко поправил незнакомец.
Вот, вот теперь определенно в черной глубине глаз загорелся красноватый огонек! Вдоль спины пробежала холодная змейка, я подавилась следующим возражением.
– Сколько тебе лет? – Неожиданный вопрос сбил меня, наверное, поэтому я и послушно ответила:
– Двадцать семь. Такие вопросы не задают женщинам!.. – вырвалось у меня все-таки, я почувствовала, как потеплели щеки.
Брови незнакомца поползли вверх, он окинул меня взглядом, медленным, оценивающим таким, и мне тут же стало вдруг жарко – на какой-то момент почудилось, что… одежда для него не помеха и видит он гораздо больше. Теперь горело уже все лицо. Да что это за тип и почему привязался ко мне?!
– Удивительно, – задумчиво, словно про себя, произнес он. – Как ты ухитрилась девственность сохранить, малышка?
Я поперхнулась ругательством, в онемении уставилась на него, потеряв от возмущения дар речи на несколько минут. И тут в голове спасительным красным замигало слово «БАНК!». Отступила на шаг, дернула головой и огрызнулась:
– С наглецами не общаюсь!
Рванув зонтик – к моему облегчению, мужик его отпустил, – я бегом побежала через дорогу, благо снова загорелся зеленый. Позади я услышала мягкий, довольный смех, и меня внезапно пробрала ледяная дрожь, несмотря даже на то, что пока я торопилась к банку, вспотела. Отчего-то подумалось, что не просто так эта встреча на дороге случилась… Я решительно рванула на себя дверь вожделенного отделения и торопливо шагнула внутрь, в тепло и сухость – хоть ненадолго.
Взгляд на часы показал, что я успела ровно за пять минут до закрытия – девушка за стойкой уже подправляла помаду на губах, готовясь уходить.
– Простите, можно заплатить? – не особо надеясь на удачу в этот понедельник, спросила я, торопливо открыв сумку и достав кошелек.
– Да, конечно. – Девушка заученно улыбнулась, ничем не выразив недовольства.
Барышня защелкала клавишами, занося мои данные, я рассеянно разглядывала рекламу на стенах, нет-нет да возвращаясь в мыслях к тому мужчине на перекрестке. Как… как он догадался, что у меня никого еще не было? Кроме мамы и пары подружек, об этом никто не знает! И все те немногочисленные знакомые мужского пола, что у меня были, тоже не догадывались – дальше поцелуев у нас никогда не заходило. А пару лет назад я вообще перестала искать того, к кому бы душа легла, и из мужчин общалась разве что только с мужьями подруг. Изредка. Вот так и превратилась в старую деву… Неожиданно послышался звук открывшейся двери, девушка за стойкой встрепенулась, и я тоже обернулась. Молодой мужчина в темно-сером пальто стоял к нам спиной и рассматривал рекламу на стойке.
