Я могу помочь.
Бен рассмеялся, но Акинли с радостью ухватился за идею.
– Тебе нужны новые воспоминания. Будет весело, – заявил он.
Так все и устроилось. После завтрака он направился наверх, поискать для меня подходящую одежду.
– Твой наряд с конкурса «Мисс Америка» не особо подходит для морского путешествия, – заметил Акинли.
Если бы он только знал. Но поскольку спорить обоснованно я не могла, пришлось согласиться на огромный комбинезон. Я собрала волосы в хвост, перетянула их резинкой, а Джулия одолжила мне пару ботинок. Те практически идеально подходили мне по размеру, но чувствовалось, что разношены чужой ногой. Я ощущала себя громоздкой, смешной, но счастливой. Наконец-то мне представилась возможность отблагодарить заботливых хозяев, к тому же поездка станет прекрасным поводом, чтобы осмотреться и понять, где я нахожусь.
Городок был небольшим, и до работы мы с Акинли решили добираться пешком. На лужайке перед домом стоял почтовый ящик. На его боку из разноцветных букв было наклеено слово «Шафер». Я остановилась перед ящиком, и Акинли повернулся. Я указала на буквы.
– Что такое? Хочешь проверить почту? Господи, Кэйлен, ты прогостила у нас всего один день и уже сменила адрес, по которому высылают счета? Я не буду их оплачивать! Нет, я серьезно. А если я узнаю, что, пока мы на работе, здесь устраиваются дикие оргии, ты будешь спать на крыльце.
Я успела дважды закатить глаза, но он не останавливался. Когда Акинли замолчал, я потрясла головой и пальцем подчеркнула слово «Шафер».
– Да, это наша фамилия. Мы с Беном – Шаферы и гордимся этим. – Акинли пригнулся к моему уху. – Никому не говори, но мне сдается, что вскоре Джулия тоже станет Шафер, – подмигнул он.
От радости и удивления я распахнула рот. Джулия мне нравилась. Я надеялась, что замужество сделает ее счастливой.
– Только не рассказывай по всему городу, болтушка ты этакая. Да я с тобой слова не успеваю вставить. – Акинли потянул меня за лямку комбинезона, и мы продолжили путь к городу.
Порт-Клайд оказался красивым, но крохотным. Мы шли по лабиринту улочек, мимо уже проснувшихся и готовящихся к новому дню жителей. Акинли махал рукой всем встречным и представлял меня как свою подругу Кэйлен. Затем мы свернули на главную дорогу, и наконец я увидела сердце города.
Между городом и Океан протянулось несколько небольших доков. Повсюду на воде покачивались лодки, где мужчины готовились к работе. Буйки разноцветными конфетти рассыпáлись по волнам. Неподалеку стояли дома, похожие на жилые, но там кипела работа. У бетонного забора рядом с маленьким пляжем выстроилась вереница автомобилей. Пляж походил на задний двор дома Акинли – те же крупные темные валуны, – но на спуске в море виднелась узкая полоска песка. Мне нравилось сочетание цветов, такое причудливое и в то же время невинное.
Только сейчас я обратила внимание, что Океан ведет себя здесь по-иному. Я вспомнила о южных пляжах, куда люди приходят исключительно для удовольствия. Там Она плескалась громко, задорно, почти игриво. Здесь Океан являла собой картину деловой сосредоточенности. Она понимала, что люди зависят от Нее, и катила свои волны медлительно и тихо. Даже все еще злясь на Нее, я оценила заботу.
Судно Бена и Акинли называлось «Мария». Оно стояло на якоре в глубине, и нам пришлось добираться до него на моторной лодке. Затем мы перебрались на борт и отправились ловить омаров. Акинли не дал мне толком поработать – следовало догадаться, что так и получится.
Поскольку смерть от голода мне не грозила, до сих пор я ела практически одни пирожные. Я знала, что рано или поздно мне придется перейти на другие виды пищи, отвратительные и несладкие. Поэтому я наслаждалась пирожными при любой возможности, пока они не грозили моей фигуре. Меня всегда пугало, что в другой жизни мне придется заплатить за свое пристрастие. Но сегодня любовь к сладкому поставила меня в неловкую ситуацию, когда Акинли спросил, люблю ли я омаров.
Сначала я просто пожала плечами. Жест дался труднее, чем обычно, поскольку Акинли нацепил на меня спасательный жилет.
– Ты же не сможешь позвать на помощь, если вдруг упадешь за борт. А я никогда не прощу себе, если ты утонешь под моим присмотром, – заявил он.
Меня умилила его забота.
– Прошу, скажи мне, что ты пробовала омаров! – воскликнул он. – Честное слово, ты не нюхала жизни, если никогда не ела омаров. Хватит прятать глаза! Посмотри мне в лицо и признайся: ты их ела?
Я медленно подняла глаза и, с краской на щеках, покачала головой.
– С ума сойти! И как ты прожила столько лет без омаров? Ладно, решено. Сегодня мы идем в ресторан. Если ты уедешь отсюда, так их и не попробовав, я буду рвать на себе волосы до конца своих дней. Почти как если бы ты утонула.
Я улыбнулась. На борту лодки Акинли говорил мало, он полностью сосредоточился на работе. А я наблюдала за ним. Солнце вставало все выше на горизонте, становилось жарко, и вскоре он скинул футболку. Я успела повидать достаточно парней без рубашек, но оказалось, что, когда парень тебе нравится, все обстоит по-другому. К тому же Акинли то и дело поднимал ловушки и натягивал канаты. Когда очередная ловушка поднималась из моря, вода заливала все вокруг, и струйками стекала по груди Акинли. Я честно старалась не засматриваться, но не могла удержаться. Он выглядел потрясающе.
В те редкие моменты, когда я не засматривалась на Акинли, я впитывала происходящее, не омрачая его мыслями о скором конце. Наслаждалась солнцем, сидя в лодке Акинли, в его одежде, ощущая рядом его присутствие. И предвкушала первое в своей жизни свидание, хотя Акинли и не назвал его так. Я понимала, что нужно держаться осторожнее, но не могла больше притворяться. Я хотела Акинли. И когда по дороге домой он взял меня за руку, я не стала сопротивляться.
Мы вернулись после полудня, к позднему обеду, но Бена еще не было. Утром Джулия позвонила в полицию. Никаких зацепок. И неудивительно! Когда Акинли упомянул, что собирается пригласить меня на ужин, Джулия едва не лопнула от восторга. Первым делом она попросила разрешения нарядить меня, и перед подобным энтузиазмом я не могла отказаться.
Ближе к вечеру Джулия взяла меня под свое крыло. По ее приказу я приняла душ и вымыла голову. Мне было немного стыдно: в мире не хватило бы мыла, чтобы смыть с кожи соленый привкус. Затем Джулия занялась моей прической и косметикой.
– На самом деле тебе даже не требуется макияж, настолько ты красива от природы. Да и в городе всего один ресторан, без дресс-кода, но мне так хочется побаловаться! Ты должна меня понять, ведь я живу с двумя мальчишками, – заявила она.
Я кивнула. Мне было приятно, что она вообще со мной разговаривает. В тот вечер, когда я здесь появилась, Джулия почти сразу ушла наверх, а вчера ее практически не было дома. А потому проявленная ею утром доброта оказалась совершенно неожиданной. Видимо, мысли Джулии текли в том же русле.
– Прости, если при первой встрече показалась тебе грубой. Я очень волновалась, что в доме появился незнакомый человек, и даже немного испугалась. Но с тех пор я много думала, как ты должна себя чувствовать. Ты не можешь говорить, ничего не помнишь и зависишь от незнакомцев. И в довершение всего на тебя еще и напали в нашем доме. – При этом воспоминании Джулия вздохнула. – Тебе и так нелегко. Прости, что я не сразу это поняла.
