— Да, возвращайтесь, — кивнул Сталин, — и передайте своим домашним, пусть приготовятся встречать гостей. В ближайшее время, во избежание самоуправства со стороны местных властей, в Гатчину будут доставлены ваш старший брат с семьей, сестра Ольга и мать Мария Федоровна. Скажу честно, им всем тоже придется решать ту же дилемму что и вам. — Сталин чуть повысил голос, — Товарищ Сергеев!
В дверь заглянул давешний морской пехотинец, — Слушаю, товарищ Сталин?
— Товарищ Сергеев, — Сталин быстро что-то написал карандашом на четвертушке бумажного листа, — вот записка, а на словах передайте товарищам, что гражданина Романова необходимо побыстрее доставить в Гатчину. Если нет другой возможности, то моя личная просьба — пусть его отвезут вертолетом. Все, товарищ Сергеев, выполняйте.
Когда дверь за бывшим Великим князем закрылась, Сталин провел руками по лицу, пытаясь снять усталость, и посмотрел на Тамбовцева, — Ну, что скажете?
— Сам Михаил прост, как дважды два, — ответил Тамбовцев, — а вот его супруга и секретарь для нас мутноваты. В первую очередь надо бы заняться связями его секретаря, некоего мистера Джонсона, к которому Михаил крайне привязан. Госпожа Вульферт-Брасова попроще, всего лишь искательница приключений. Но она может быть каналом для влияния на своего супруга. Причем, влияния извне, из-за границ России.
Сталин вздохнул, — Я понимаю, что ваши люди пытаются успеть везде и всюду, но их силы тоже ограничены. Но, если мы хотим хоть чего-то добиться, то ничего не поделаешь, придется просить товарища Ильина подключиться и к этой работе. Гатчину теперь придется контролировать не менее тщательно, чем Смольный. Когда туда прибудут остальные Романовы, она станет просто приманкой для заговорщиков всех мастей.
— Товарищ Сталин, — сказал Тамбовцев, — я бы посоветовал вам привлечь к работе молодежь. В частности, отозвать с Румынского фронта одного молодого инженера-гидролога. Его имя и фамилия Лаврентий Берия.
— Берия, — переспросил Сталин, — тот самый?
— Тот самый, товарищ Сталин, — ответил Тамбовцев.
— Хорошо, — Сталин сделал пометку в своей записной книжке…
14 (1) октября 1917 года 21:05, Петроград. Улица Моховая д.11
Яков Свердлов и Лев Троцкий.
Они встретились в квартире, принадлежавшей питерскому коммерсанту, имеющему интересы в САСШ. Он периодически предоставлял свое жилище для секретных встреч Льва Троцкого с людьми, которые желали бы приватно переговорить с восходящей звездой русской революции.
Еще в САСШ Троцкому была сделана бешеная реклама. Нью-йоркская киностудия «Vitagraph Studios» сняла фильм под названием «Моя официальная жена» («My official wife»), с Троцким в главной роли. За это владельцы киностудии отвалили Троцкому такой гонорар, который, наверное, не платили ни одному актеру в Новом Свете. На эти деньги Лев Давидович безбедно жил в Нью-Йорке, а потом, наняв пароход, отправился в Россию. Провожающие его местные евреи с уважением говорили: «Наш Лева едет отбирать работу у русского царя».
После прибытия в Петроград в мае 1917 года, Троцкого, избрали председателем Петросовета. Здесь подсуетился другой его знакомый Парвус-Гельфанд. Ну, а деньги из САСШ Троцкий получал прямо в Петрограде, из подконтрольного Якову Шиффу банк «Ниа Банк».
И вот все пошло прахом. Этот рябой грузин Сталин, с помощью каких-то шлимазлов с какой-то неизвестно откуда взявшейся эскадры, объехал на кривой козе их, сынов Израилевых. Сказать, что Троцкий был в ярости — это значит, ничего не сказать.
Троцкий скрежетал зубами, вспоминая свое унижение в Смольном, когда этот рябой коротышка Сталин так гнусно над ним насмехался, а его верные псы-телохранители вообще чуть было не пристрелили Демона Революции. На всю оставшуюся жизнь, Лейба запомнит взгляды тех двух военных, и чернявой девки. Они смотрели на него так, как будто он был уже мертв, но попустительством Сатаны сумел выбраться из могилы. Подумав об этом, Лейба непроизвольно потер вдруг зачесавшееся темя.
Сейчас у Троцкого была назначена встреча с Яковом Свердловым. Льву Давидовичу было известно, что этот человек имеет контакты с французской и британской разведками. Больше все таки с французской. Рыбак рыбака, хе-хе, видит издалека. Те же самые люди обидели не только их, Льва Троцкого и Якова Свердлова, они до икоты напугали и послов великих держав. Настало время объединить силы и действовать. Вот только как?
Яков Свердлов пришел немного опоздав. Он был возбужден, и до крайности озабочен. И это еще мягко сказано, Свердлов откровенно паниковал.
— Лейба, — сказал Свердлов, нервно бегая по комнате, — наши дела совсем плохи. Сталин ведет войну против нас, истинных революционеров, у него повсюду глаза и уши. Он заигрывает с царскими генералами, и даже с братом царя. До меня дошли слухи о том, что его люди взяли в Гатчине под свою защиту бывшего Великого князя Михаила. И вообще, он как-то умудрился создать свою личную армию. Их люди отлично обучены, дисциплинированы и вооружены. Они смотрят Сталину в рот, как будто этот грузинский недоумок может сказать что-то умное! Это черт знает что!
Троцкий стал в картинную позу оратора, — Яков, это все, конечно, скверно, но нам нельзя опускать руки. Подумай, что скажут наши друзья во Франции и Америке. Необходимо бороться. Я немедленно начну агитацию против предателя революции Сталина, который готовится сдать завоевания трудового народа бывшим царским сатрапам.
— Дурак! — подумал Свердлов, — хотя бы передо мной не кривлялся, — а вслух задумчиво сказал, — Лейба, это, конечно все замечательно, но надо агитировать не просто массы, а вооруженные массы. Надо поднимать военных. Их можно напугать тем, что, якобы, под влиянием царских генералов Сталин захочет продолжить войну с германцами. И направит гарнизон Петрограда на фронт под Ригу, чтобы отбить ее у противника. То-то они будут рады такому известию. Как ты считаешь?
— Интересная мысль, — сказал Троцкий, поглаживая свою бородку а-ля Мефистофель, — если умело ее подать этому быдлу в солдатских шинелях, то возможно и удастся натравить ее против Сталина и его прихлебателей.
— Моряков сагитировать, скорее всего, не удастся, — вслух размышлял Свердлов, — они смотрят Сталину в рот, и готовы за него порвать в клочки любого, кто скажет хоть что-то против него. То же самое Красная Гвардия. Путиловский — это самое настоящее сталинское гнездо и соваться тебе туда Лейба не с руки — могут сгоряча и пристрелить.
Остаются еще солдаты запасных полков. Они набраны зимой прошлого года из питерской шпаны, и дрожат, как зайцы, при слове фронт. Правда и под пули сталинских головорезов они тоже не пойдут — просто разбегутся. Значит, надо работать с казаками. Они, хотя и понюхали пороху, но воевать не желают. Кроме всего прочего, на них меньше чем на остальных действует сталинская пропаганда. Ведь «Декрет о Земле», который так ждали крестьяне в солдатских шинелях, для казаков, у которых с землей проблем нет, обычная бумажка. Вот их и надо попробовать поднять против Сталина.
