– Как ты, Лэн? – спросил я, с ужасом ожидая ответа.
Лэн вдруг поморщился, под прозрачным щитком очков блеснули слезы.
– Данька, я теперь Летящий? Да? Все, да?
– Дурак! – заорал я, мгновенно переходя от страха к радости. – Ты победил! Летящий такого вопроса не задал бы!
– И уж точно не плакал бы, – добавил Котенок. – Ты и вправду победил, Лэн.
Лэн бессильно опустился на камни рядом с нами. Тихо сказал:
– Это вы победили. Вы меня спасли.
– Глупости, ты боролся как герой! – возбужденно сказал я. – Есть хочешь?
– Ужасно, – смущенно признался Лэн. Я достал из карманов два свертка из блестящей фольги, гордо спросил:
– Любишь шоколад?
– А что это?
– Так я и думал, что гады-торговцы вам его не привозят, – без всякой злобы сказал я. – Попробуй, это здорово.
– Торговец расщедрился на прощание, – пояснил Лэну Котенок. – Дал из своих запасов.
– Фиг бы он дал, – возразил я. – Это дочка его противная, Реата, заставила.
– Еще бы, – развертывая фольгу, запетушился Лэн. – Я ее от Летящих спас! За такое всю жизнь надо быть благодарной…
Он смущенно посмотрел на меня и тихо добавил:
– Данька, я даже не знаю, что тебе сказать…
– Ну и не надо говорить, – согласился я, откусывая шоколад. Он был не такой, как наш: не плитка, а скорее еловая шишка, очень горький и твердый. Но все равно вкусный.
– Котенок, а ты будешь? – робко предложил Лэн.
– Котята не едят шоколад даже в Данькином мире, – гордо отказался Солнечный котенок.
– Они бы, может, и ели, да кто ж им даст, – возразил я, отламывая кусочек от своей порции. – Попробуй.
Лэн тоже поделился с Котенком, и мы принялись за свой скромный завтрак. Я с удивлением понял, что двести граммов шоколада – это, наверное, максимум, который можно съесть за один присест.
– А что теперь будем делать? – поинтересовался Лэн, доев свой кусок и бесцеремонно отстегивая с моего пояса фляжку. И я в очередной раз облегченно вздохнул, уверившись, что с ним все в порядке.
– Как что? Двинемся в город, – мусоля лапкой мордочку, заявил Котенок.
– В наш? – с облегчением, но и разочарованно спросил Лэн.
– Нет, в город торговцев, – сказал я. – Мы еще ничего не выяснили. Может, караван по пути догоним.
– Думаю, это будет трудновато, – заявил Котенок. – Но попробуем.
К счастью, Солнечный котенок ошибся. Он забрался за пазуху к Лэну, и мы взлетели. Караванная тропа была как на ладони, ветер оказался попутным, и часа через три мы увидели под собой медленно бредущих животных. Караван так спешил удалиться от башни, что о маскировке не заботились. При нашем появлении все остановились, а охранники подняли арбалеты.
– Это мы! – крикнул я, снижаясь.
– Кто с тобой? – словно не слыша моих слов, спросил торговец.
– Лэн! – не понимая, в чем дело, ответил я. – Мы садимся!
Торговец промолчал, и мы приземлились возле него. Я заметил, что дочка торговца прячется за его спину.
– Это же мы! – снова повторил я, складывая Крыло. – Вы чего?
– Лэн – Летящий, – не совсем уверенно заявил торговец.
– Никакой я не Летящий! – возмутился Лэн. – Данька меня спас!
Вокруг нас медленно сошлось кольцо охранников. И я сообразил, что если они решат выстрелить из своих арбалетов, то увернуться не удастся.
– Как ты мог его спасти? – обращаясь ко мне, поинтересовался торговец. – Мальчика утащили в башню. Оттуда еще никто не убегал.
– Он и не убегал, – сообразив, что переспорить торговца не получится, сказал я. – Мне пришлось разрушить башню.
Кто-то засмеялся. Но торговец молча разглядывал меня, потом достал из кармана черные очки, надел их. Я вспомнил, из чего делают стекла тьмы, и мне стало противно.
– Ты не врешь, – сказал наконец торговец, и я отметил, что он сказал именно «не врешь», а не «говоришь правду». – Как ни странно…
Он долго смотрел на Лэна, потом, сняв очки, – вновь на меня. Задумчиво, словно колебался, сказать что-то или не стоит.
– Уберите оружие, – приказал он наконец. – Они – люди.
Охранники повиновались не сразу. И еще постояли, разглядывая нас, как диковинку, но не подходя. Потом между ними протиснулся мужчина из нашего города, взял Лэна за подбородок, посмотрел в глаза. Удивленно сказал:
– А ведь правда, Лэн… Тебе повезло, парень.
– Я знаю, – серьезно ответил Лэн.
Охранники зашумели, подходя к нам. Казалось, что каждый имел цель потрогать нас, пихнуть или сказать какую-нибудь глупость. Прервал этот митинг торговец:
– Так, если двоим мальчишкам повезло, это еще не значит, что у нас не будет неприятностей в дороге. Охрана!
Люди стали быстро расходиться по своим местам.
– Я хочу поговорить с тобой, – тронул меня за плечо торговец. – Отойдем.
Мы отошли в сторонку. Мимо тащились буйволы, навьюченные товаром Летящих.
– Ты действительно разрушил башню? – спросил торговец, помолчав.
– Да.
– Хотел бы я знать, как ты стал таким, какой ты есть, – задумчиво продолжил торговец.
Я отвернулся:
– Это было не слишком приятно.
– Догадываюсь. Данька, ты уверен, что с твоим другом все в порядке?
– Конечно. – Я посмотрел на торговца. Тот был без очков, но пробовать Настоящий взгляд мне не хотелось. – А в чем дело?
– В нем тьма, мальчик. Я вижу ее сквозь очки Летящих. В нем тьма, она сжалась, затаилась, но она жива.
– Его… пытались сделать Летящим… – с трудом произнес я.
– Они почти успели. Ты можешь поручиться за своего друга?
– Да, – не раздумывая ответил я.
С минуту торговец молчал. Караван уже медленно удалялся по тропе.
– Хорошо. Вы продолжаете работать на меня. До города.
Я кивнул и спросил:
– Приказания будут?
– Воздушный дозор, разведка дороги. Как и раньше.
Расправив Крыло, я приготовился взлететь. Пусть торговец идет пешком, я все-таки Крылатый!
– Данька, постой…
Я обернулся.
– Меня зовут Габор. Запомнишь?
– Конечно, Габор, – ответил я. – Запомню.
И взмыл в темное небо.
4. Город у моря
До города торговцев мы добрались через неделю. Без всяких приключений, даже вспомнить нечего. Единственное, что изменилось, – это отношение к нам взрослых. Нас не то чтобы боялись или невзлюбили, но при нашем появлении разговоры стихали, лица у всех делались кислыми и скучными.
