— За такие ошибки платят собственной шкурой, — проворчал Карлссон. — Как следует выдубленной и натянутой на каркас.
Но ногу со спины Гэндальфа убрал.
Тот поднялся, потирая голову. Двалин помог встать очухавшемуся Хьюки.
— Твою секирку я возьму на память, — заявил Карлссон. — Как трофей.
Двалин пожал широченными плечами: мол, нет проблем.
— Но не думай, что отделаешься железякой, — предупредил Карлссон. — Ты у меня в долгу, дварф! В очень большом долгу.
— Не возражаешь, если мы обсудим это в машине? — предложил Двалин. — Там и аптечка есть.
— Я — тролль, — с ухмылкой напомнил Карлссон. — Тролль-Охотник. Моя рана уже заросла.
Не совсем так, но Карлссон приврал сознательно. Чтоб боялись.
Это хорошо, что их было четверо. Впятером таким кряжистым существам, как гномы и тролль, даже в просторном «рейнжровере» было бы тесновато.
— Ага, — мрачно проворчал Карлссон, оглядев троих киллеров. — Братья-дварфы. Двалин, Гэндальф и Хьюки, чума на вас и ваши мерзкие имена.
— Чем тебе не по нраву мое имя? — задрал рыжую бороду Гэндальф, сидевший справа от водительского места. — Тринадесять моих почтенных предков носили его! Почтенное гномье имя!
— Три десятка дерьмоедов из паршивых выгребных ям!
— Дерьмоедов? — вскинулся Гэндальф, хватаясь за ручку топорика, но был перехвачен мозолистой дланью старшего брата.
— Полегче, Гэнни! — проворчал Двалин. — Это же огр. Йотун-недомерок. Выгребная яма — его родной дом. Уютнейшее логово!
— В первый раз встречаю дварфа с чувством юмора, — ухмыльнулся Карлссон. — Вижу, люди и вас кое-чему научили. А теперь выкладывайте, почему вам вздумалось меня убивать. Да еще так бестолково.
— Тебя заказали, — спокойно ответил Двалин.
— Меня?!
— О том, что это именно ты, у меня информации не было. Фотография, адрес, где объект можно найти — и всё.
— Фотография, должно быть, была очень скверная, — предположил Карлссон.
— Почему так думаешь?
— Потому что мне трудно поверить, что ты меня не узнал. Мы ведь недавно виделись с тобой, Двалин. Не надо мне врать!
Гномов было трое — против одного тролля. Но Двалин был далеко не уверен, что они сумели бы справиться с Карлссоном. Там, в подворотне, ему крупно повезло. Будь огр начеку, и Двалину пришлось бы несладко. Может, зря он его не добил?
Нет, не зря. Это же Охотник. Следовательно, где-то ошивается его зверушка. Втройне повезло, что в нужный момент Ночной Кошмар сидов был достаточно далеко. Хищник порвал бы троих гномов на сотню маленьких гномиков. Не помогли бы ни топоры, ни огнестрельное оружие.
— Я не вру, — буркнул Двалин. — Мне показалась знакомой твоя морда на фото, но у человеческой бумажки нет ни духа, ни запаха. А людей с такими мордами, как твоя, не так уж мало.
Карлссон подумал и кивнул, соглашаясь. Он бы тоже мог не узнать Двалина на картинке. Это ведь только лишенные всех нормальных чувств люди думают, что зрение — это главное… Да и зрение у людишек тоже…
«Стоп!» — оборвал лишние мысли Карлссон.
— Что ты можешь мне предложить, дварф, в искупление своей вины?
— Для начала — заказчика. Если надо помочь выяснить, чем ты ему не угодил, мы поможем.
— Тут сам справлюсь, — буркнул Карлссон. — Но от помощи не откажусь.
— Когда, что и как? — попытался конкретизировать Двалин.
— Когда потребуется, вы будете делать то, что я скажу. И до тех пор, пока не скажу: довольно.
— Не велик ли выкуп? — злобно поинтересовался Гэндальф. После того как огр приложил его о дерево, голова Гэндальфа мерзко гудела, а содержимое желудка просилось наружу. И то хорошо, что головы у гномов — крепкие. Человеческая от такого удара точно бы треснула.
— Велик, говоришь? — недобро оскалился Карлссон. — Так его можно уменьшить. На глупый язык одного глупого дварфа!
— Заткнись, Гэндальф! — рыкнул Двалин. — Мы принимаем твои условия, огр. Готов поклясться на топоре!
— Клянись! — Карлссон протянул гному трофейную секиру. — Вы все поклянитесь. Так будет надежнее.
Через пять минут всё было закончено. Теперь три брата были надежно привязаны к недобитому ими огру. Клятва на топоре для гномов нерушима.
— И что пожелает наш повелитель? — не без сарказма поинтересовался Двалин.
— Для начала — пожрать…
Глава шестнадцатая
ЗАГАДКА СТАТУИ
Прибежал маленький тролленок к маме.
— Мама, мама! Я домик для эльфа сделал!
— Красивый, — одобряет мама. — Только почему без дверей? Как же туда эльф попадет?
— Не беспокойся, мамочка! Он уже внутри!
Время близилось к полуночи. За окном свистел ветер, гнал по небу низкие тучи, морщил воду в Фонтанке. В такую ночь хорошо накрыться двумя одеялами и спать, а утром забыть все, что приснилось. Потому что, если всерьез относиться ко всему, что снится, жизнь сразу становится гораздо сложнее. Особенно когда сны начинают сбываться.
Кате с Лейкой вещие сны не грозили — потому что в квартире Лейкиных родителей спать все равно никто не собирался.
— Не понимаю, как такое могло случиться, — уже в который раз сказала Лейка. — Он же такой сильный! С ним и пятеро не справились бы. Ты точно ничего не слышала?
— Ничего, — уже разу по десятому ответила Катя.
— А может, он сам сел в машину?
— Может, и сам, — больше чтоб успокоить Лейку, ответила Катя.
О крови на асфальте она говорить не стала.
— Главное, номера джипа записались, — бодро сказала Катя. — Теперь его точно найдут. Если раньше сам не найдется. Он такой…
«Живучий», — добавила она мысленно.
И пригорюнилась. Лейка присела рядышком.
— А я Карлссончику хотела сюрприз сделать. Вкусненькое приготовила…
Чем именно она хотела порадовать тролля, Лейка сообщить не успела. Зазвонил Катин мобильник. Номер незнакомый…
— Да… — мысленно готовясь к новым бедам, сказала Катя.
— Малышка? — негромкий, чуточку гнусавый и такой знакомый басок заставил Катю подпрыгнуть на стуле. — Ты где?
— У Лейки! А ты где? У тебя всё нормально?
— Хищник с вами?
— Да! А ты…
— Там у Лейки и оставайся, — буркнул Карлссон. — Никуда не ходи, ясно?
— Ясно, ясно! А ты… Что с тобой случилось?
— Друзей встретил, — флегматично сообщил Карлссон. — Пиво пьем. За городом. Хорошо.
