А никому не известного режиссера Виленина и его труппу не так жалко.
Этого всего, конечно, Нине не сказали. Наоборот, администратор была любезна и предупредительна, уверяла, что культурный центр будет только рад, если первой постановкой, показанной на его сцене, будет именно «Горе от ума» в исполнении таких замечательных артистов.
После работы Нина съездила на разведку. Центр показался ей вполне культурным, хотя подходы к нему были еще не расчищены. Но во дворе уже размечали парковку. «ВИПы доедут на машинах и ничего не заметят, – подумала Нина, перепрыгивая с одной бетонной сваи на другую, – а остальные скандалить не будут». К тому же за такие деньги ничего лучше ей все равно не светит.
Узнав о том, что на сцене можно репетировать хоть с завтрашнего дня, Петр Светозарович издал указ: на склад в «Росинки» больше не ездить, а перебираться в «Арт-Табурет».
Владимир приехал на первую репетицию в культурный центр примерно за час до назначенного времени – чтобы разведать обстановку. Обогнув живописные кучи строительного мусора, припарковался под фанерным щитом, на котором от руки было написано: «Остановка Арт-Табурет». Трехэтажное кирпичное здание с двумя псевдоготическими башенками по бокам, некогда принадлежавшее мебельной фабрике, с внешней стороны было уже полностью отремонтировано. Все, что можно было сохранить, – сохранили. Перестелили крышу, вставили окна. Владимир открыл тяжелую деревянную дверь – тоже новодельную, но с претензией на старину и оказался в просторном холле. Стены из голого кирпича смыкались наверху, образуя живописные своды. Через каждые пятьдесят метров с потолка свисали гроздья электрических лампочек без абажура. По обе стороны, в застекленных отсеках, похожих на террариумы, уже расположились торговые точки. Увидев посетителя, продавцы стали перекладывать с места на место яркие, симпатичные вещицы, не особенно нужные в хозяйстве. И только в отсеке с книгами никак не отреагировали: молодой человек в роговых очках, сидевший за декоративным кассовым аппаратом старинной модели, даже не оторвался от чтения. Это пренебрежение задело Владимира. Он подумал: «Вот сюда я при случае непременно загляну!»
Многие «террариумы» были еще пусты, кое-где стекло было перетянуто желтыми лентами с надписью: «Арендаарендааренда».
Пройдя торговое пространство первого этажа почти полностью, Владимир наткнулся на Мальвину – девушку с голубыми волосами. На Мальвине были полосатые бело-оранжевые гольфы, шорты-комбинезон из грубой холстины и тельняшка в оранжевую полоску с растянутым воротом.
– Вы из труппы Виленина? – спросила Мальвина строго.
– Я собственно Виленин. Владимир Игоревич.
– О’кей, Владимир, это очень вэри гуд, что вы пришли первым. Таким образом, я сама лично вам покажу креативное пространство нашего культурного центра. Меня зовут Матильда, – она достала из кармана комбинезона визитку. Там значилось: «Матильда Коромыслова. Арт-директор арт-пространства „Арт-Табурет“». Ниже в столбик мелким шрифтом были напечатаны номер телефона, адрес сайта и внушительный список социальных сетей.
– У меня, извините, нет такой штуковины, чтобы вам вручить взамен, – промямлил Владимир.
Но Матильду это не огорчило. Подхватив Владимира под руку, она потащила его на второй этаж. Лестница была широкая и крутая, тоже освещенная гроздьями электрических лампочек.
– Художественное пространство первого этажа полностью посвящено творческим торговым проектам, – повествовательным тоном начала Матильда. – Торговля у нас пока еще в зачаточном состоянии, сами видите. Кофейно-едальные объекты проходят соответствующую сертификацию. Но к открытию тут все будет занято, и мы планируем даже поставить отдельные столики для мелких рукодельников.
Владимир тут же представил себе деревянный столик, на котором сидит группа мальчик-с-пальчиков и мастерит сережки, бусы и прочую бижутерию.
Они поднялись на второй этаж и оказались в длинном коридоре с множеством дверей, выкрашенных в разные цвета.
– Вот тут у нас располагается пространство для творческих активностей. Мастер-классы, тренинги, лаборатории. Занятия уже вовсю идут, – Матильда распахнула пару дверей. В одном помещении на разноцветных подушках сидели взрослые люди и хором повторяли за преподавателем французскую считалку. В другом за маленькими мольбертами стояли детишки и рисовали натюрморт: яблоки, виноград, груши и котика. Котик явно был пришлый и просто устроился поспать среди мягких плюшевых фруктов, но гнать его не стали.
– У вас, Владимир, конечно, есть аккаунты в социальных сетях? Блоги? – напрямик спросила Матильда.
– Я на автомобильном форуме зарегистрирован… – покраснев, признался тот.
Матильда сразу потеряла к нему интерес, но постаралась это скрыть.
– Ничего, это тоже гуд, – утешила она несовременного режиссера, – напишите хоть на форуме о том, как у нас тут все продумано для творческого развития автомобилистов. Подземная парковка тоже будет, со временем. Я подготовлю вам информацию. А на третий этаж мы не пойдем, там сейчас ремонт. А теперь – внимание! – наше театральное пространство.
В конце коридора стояла бумажная ширма на проволочных ножках, расписанная красными и зелеными зайцами. Обогнув ширму, Владимир и Матильда оказались за кулисами. Здесь пахло краской, клеем и кирпичной крошкой, но со временем театральные запахи наполнят это место.
– А почему так… внезапно? – оглянувшись на ширму, спросил режиссер.
– Такая концепция. Человек проходит все арт-лаборатории и тренинги, доходит до конца коридора, и театр как бы напрыгивает на него. Как внезапный финал творческого развития в нашем арт-пространстве. Вот тут, в коридоре, по обе стороны – гримерки. Там еще пока идет ремонт, но к вашему выступлению все будет готово.
Вышли на сцену: не слишком просторную, но удивительно гармоничную с точки зрения геометрии. В глубине стояли рядком фанерные щиты непонятного назначения. В будке осветителя происходило какое-то движение, свет менялся, мигал, луч прожектора пересекал сцену и скрывался за кулисами, свет в зале то загорался, то гас.
– Осветитель сегодня первый день на работе, осваивается. Но к вашему выступлению уже освоится. – пояснила Матильда. – Хороший парень. Раньше аппаратуру продавал на Митинском радиорынке, но поверил в мечту – и теперь он один из нас.
В неровном свете Владимир пересчитал ряды: всего пять, дальше – пустое пространство, затянутое черной пленкой.
– Тут не будет трехсот мест, – сказал он.
– Будет. Со временем, – успокоила его Матильда. – А то и больше. Заказали двенадцать рядов по двадцать пять кресел. Пять уже готовы. Остальные ждем к открытию… Ну, Владимир, вижу, что я вам больше не нужна. Тогда я пойду встречать остальных. Когда напишете о нашем культурном центре – пришлите мне ссылку. Я их коллекционирую.
И умчалась, встряхнув голубыми волосами.
Владимир обошел сцену, побродил за кулисами, спустился в зал. Вышел в коридор и заглянул в пустые комнаты, которые Матильда назвала «гримерками». Постепенно стали собираться остальные артисты.
