Книга Синие ключи. Книга 1. Пепел на ветру, страница 29. Автор книги Наталья Майорова, Екатерина Мурашова

Разделитель для чтения книг в онлайн библиотеке

Онлайн книга «Синие ключи. Книга 1. Пепел на ветру»

Cтраница 29

– Верно, Люшка! Давай щипай его!

Огольцы слушают ее новости про воров из «Каторги» с горящими от возбуждения глазами. Им лет по тринадцать-четырнадцать, но каждый мечтает когда-нибудь стать фартовым. Один – сирота, родился и вырос на Хитровке, другой восьми лет отдан был из деревни в мальчики к портному, но не выдержал положенных пяти лет голода, холода и битья, повстречал шайку огольцов и прибился к ним, сбежав от хозяина.

– А чего звали-то меня? – спрашивает Люша. – Дело какое? На стреме где постоять?

– Ах! Забыл! – Старший из огольцов картинно хлопает себя по лбу. – Тебя ж ажник со среды господин разыскивает. Приличный на вид и не злой. Доктор, кажется, – вон, Алешке мазь от коросты дал. Вынь да положь ему Люшку! Не бойтесь, говорит, я ей плохого не сделаю… Чего у тебя с ним, Люшка, а? Стибрила у него вещь какую? А как он узнал?

– Или, может, у вас енто – любовь?! – добавил второй оголец и мелко захихикал.

Люша быстро вытянула над столом руку и, прежде чем мальчишка успел отклониться, щелкнула его по лбу.

– А не пошел бы он, дохтур, куда Макар телят не гонял… – оскалилась она и тут же непоследовательно спросила у старшего: – Так где ж он теперь?

– Да вон за столом сидит, чай пьет, – усмехнулся мальчишка и пальцем указал в угол, где за столом действительно сидели Аркадий и Лука Камарич.

Люша встала, начала рыться в кармане юбки, чтобы заплатить за чай.

– Не ищи, Люшка. Мы уплотим, нам дохтур денег дал, – сказал старший. – Пойдешь к нему? Или уж беги совсем, а мы его тут подзадержим. Не думай: мы ему, где у тебя нора, не заложили, только то, что ты книжки ходишь у букинистов покупать.

– Пойду поздоровкаюсь, что ж теперь… – сквозь зубы сказала Люша.

Аркадий поднялся навстречу девушке. Сказать по чести, он ее не сразу и узнал. Длинная темная юбка, длинный, явно перелицованный из мужского пиджак, пышные волосы как крышкой прикрыты маленькой шапочкой. В руках – книги и маленькая муфта из беличьего меха. В этом облике Люша выглядела года на три-четыре старше, чем ему показалось в прошлый раз. Весь его тщательно подготовленный зачин разговора сразу оказался неуместным. Эта невысокая серьезная девушка с темными тенями вокруг светлых глаз никак не связывалась в его мозгу с отчаянным баррикадным мальчишкой-гаврошем. И уж тем более с обнаженным ребенком, прятавшимся под его одеялом со старой куклой в обнимку…

– Куклу твою не верну, – вымолвила Люша, глядя прямо в глаза Аркадия. – Продала уже.

Зрачки у нее были острые, как булавки. Взгляд неприятно-голый.

– Не в кукле дело, – сказал Аркадий. – Мы с тобой тогда не договорили до конца… Как, кстати, твоя нога? Не болит?

– Как созрело, выпила водки и резнула ножом, – равнодушно отчиталась Люша. – Вытекло все и зажило как на собаке.

– Господи, Люша! – поморщился Аркадий. – Это же опасно, нужна дезинфекция…

– Я знаю, – важно кивнула девушка. – У нас в Кулаковке прежде фельдшер жил. Той зимой по пьянке в канаве замерз. Он, как выпьет немного и до того, как свалится, нас завсегда учил, как надо лечить. Мы слушали. Так нож Марыська на огне прокалила. А водку не только внутрь, но и снаружи рану полили…

Аркадий промолчал, ясно представив себе картину «операции».

– Так о чем нам еще с тобой говорить-то? – напомнила Люша.

– Я… мне кажется, что, раз уж все так вышло, нам с тобой нужно познакомиться поближе. Мне интересно…

– Но мне-то нимало не интересно! – перебила Люша. – С этим как?

– Это просто невежливо, Люша, – улыбнулся Аркадий. – Все-таки я как-никак спас тебе жизнь…

Люша несколько раз моргнула. Длинные ресницы казались синими. Тот же синий отблеск промелькивал и в волосах, выбивающихся из-под шапочки.

– Ага, – сказала она. – Вот это понятно. Да еще и куклу памятную продала. За мной долг. Ты хочешь, чтобы я тебе его вернула, так?.. Подожди! Сама скажу! Я знаю, что у вас, у господ, эдак не принято, но лишних слов тоже не люблю. Они щекотятся… Значит, так: в квартиру я к тебе больше не пойду, для меня там след нехороший остался. А сейчас мы с тобой пойдем на Грачевку во флигель, там у меня знакомая есть, и номера недорогие. На два часа комнату возьмем – нам ведь хватит, ага? Для тебя там, конечно, не очень чисто покажется, но я Фросю попрошу, она специально для ентого случая дезинфекцию карболкой сделает. – Девушка растянула в холодной улыбке синеватые, словно изморозью покрытые губы, обозначая собственную шутку. – Там надо обязательно вино заказать, но тебе это все ничего стоить не будет, а я им потом все оплачу или отработаю – это уж как выйдет. Только учти – я вообще-то не по этому делу, а больше по воровскому, так что особо изысканных утех не ожидай… Ну что, зови полового, плати, и пошли, что ли? Чего тянуть?

Аркадий страшно покраснел. Пока девушка говорила, кровь прилила к его голове таким бурным и напористым потоком, что, казалось, сейчас фонтаном брызнет из ноздрей. Все слова застряли в глотке комком душных тряпок. Побелевшими пальцами он схватился за край стола.

– Эй, Аркадий Андреевич, ты чего? – позвал Камарич, который оставался сидеть и в общем гуле трактира не слышал тихого разговора. – Что-то не так? Девушка, да вы присядьте на лавку, а то его сейчас удар хватит – а из нас двоих доктор как раз он…

– Лука, пойдемте отсюда немедленно! – сдавленным голосом сказал Аркадий.

– А как же…

– Все после! Оставьте деньги, и пойдем!

Камарич послушно забренчал мелочью в кармане. Люша стояла, чуть отвернув голову в сторону, и искоса, с любопытством рассматривала обоих попеременно. Когда мужчины вышли, она пожала плечами и вернулась за стол к огольцам, которые сидели, жадно вытянув шеи, и пытались хоть о чем-нибудь догадаться.

– Ну, Люшка, ну! Ты их знаешь? Чего они от тебя хотели-то?!

– Есть такие люди, которые сами себе признаться не смеют, чего хотят. И получается – не знают. Так вот – эти из них.

– Неужто и вправду бывают такие? – задумчиво, подперев рукой грязную, поцарапанную щеку, спросил младший из огольцов. – Я вот в школах ни дня не учился, а знаю точно – хочу сто рублей денег, рубаху красного шелка, сапоги гармошкой со скрипом и цéпочку золотую в аршин… И догадать не могу: чего бы мне не сметь в этом признаться?

Глава 9,

из которой читатель многое узнает о прошлом семьи Осоргиных и о диковинном завещании Николая Павловича, отца Люши

Мужчины меж тем быстро, обгоняя праздно гуляющих по воскресному времени москвичей, шагали по Тверской улице. На них оборачивались.

– Аркадий Андреич, пойдем медленнее, – предложил Камарич. – И свирепость с физиономии слегонца убрали бы, а? Времена-то какие, не забыли? Нас ведь сейчас за боевиков примут и в участок заберут. И будут не так уж не правы, а?..

Вход
Поиск по сайту
Ищем:
Календарь
Навигация