— И я тоже после школы не сразу пойду учиться дальше. Мы с подругами уже обо всем договорились. Полгода поработаем, а полгода будем путешествовать.
Хочется поехать в какое-нибудь необыкновенное место, скажем, в Австралию. Надин мечтает об экзотической стране, например Индии, а Магда спит и видит взять напрокат машину и отправиться по Америке — ну, конечно, если сдаст экзамен по вождению.
Я ему все это говорю, он вежливо кивает, а сам, наверное, думает, что мечтать не вредно… Потом вспоминает, как путешествовал месяц по Европе и останавливался в палаточных лагерях. Не люблю кочевой образ жизни! До покупки коттеджа мы тоже много ездили по Уэльсу. Было сыро и противно. В спальный мешок заползали муравьи, и я уверена, что однажды ночью по моей голове пробежала мышь. Может, и не мышь вовсе, а лишь волосы пощекотали лицо, но я подняла ужасный крик.
Рассказываю об этом принцу, и он весело хохочет. Вдруг поднимаю голову и вижу, что на нас во все глаза смотрит Рассел, хотя мы расстались всего полчаса назад.
— Рассел, что ты здесь делаешь?
— Не волнуйся. Не хочу вам мешать, мрачно говорит он.
— Ладно, пора и поработать, — замечает мой знакомый и, наклонив ко мне голову, спрашивает: — Это твой друг? Какой милый!
Однако поведение Рассела милым не назовешь. Он быстро удаляется, и я вынуждена догонять его бегом. Тележка виляет из стороны в сторону, милым старушкам и мамам с малышами ничего не остается, как в ужасе отскакивать, чтобы уступить мне дорогу.
— Рассел, ну подожди! — жалобно кричу я. — Что ты здесь делаешь?
— Меня совесть замучила, когда ты одна пошла в магазин. И я подумал: нужно тебя найти и помочь нести сумки. Мне и в голову не могло прийти, что ты вообразишь себя мисс "Уэйтроуз".
— Что? — не понимаю я.
— Не смотри на меня невинными глазами, Элли! Я и не подозревал, что у тебя что-то может быть с этим парнем в глупом колпаке.
Не могу удержаться от хохота, но Рассела это еще больше раздражает.
— Ах, Рассел, ну послушай! Мы с ним почти не знакомы!
— Да что ты говоришь! Меня чуть не стошнило, когда я увидел, как он на тебя смотрит. Наверное, влюблен по уши.
— Я только знаю, что он голубой.
Теперь наступила очередь Рассела широко раскрыть рот.
— Что?!
— То, что слышал, Рассел. И уж если ему кто-нибудь понравился, так это ты. Говорит, ты очень симпатичный. В общем, ты его сразил наповал!
Рассел густо краснеет.
— Понял. Ладно. Надо же! Кто бы мог подумать! Надеюсь, ты ему дала понять, что я твой друг?
— Мне показалось, ты ревнуешь, — замечаю я.
— Этого еще не хватало! Просто я не хотел, чтобы ты делала из меня дурака.
— Да брось ты!
— Теперь все понятно.
— Ну, снова друзья?
— Мы гораздо больше, чем друзья, глупая, — говорит Рассел, беря меня за руку и нежно поворачивая кольцо на пальце.
Он помогает мне донести тяжелые сумки до дома. Анна очень благодарна нам обоим. Рассел пьет с нами чай, и в это время приходит папа — так рано он уже давно не возвращался. Он приносит большой пакет с продуктами из "Сэйнзбери".
— Папа, я была в «Уэйтроузе», — сообщаю я.
— Ну, теперь у нас не скоро кончатся носовые платки и масло.
— Спасибо за покупки, — говорит Анна и роется в сумочке. — Сколько я должна? Я тебе заплачу из денег, отложенных на хозяйство.
— С какой стати? Что, мне нельзя принести продукты? Я еще зарабатываю! Может быть, меньше, чем ты, но все же, — возмущается папа.
Никакой надежды! Я думала, родители помирятся, а они по-прежнему ненавидят друг друга, хотя при Расселе им приходится демонстрировать холодную вежливость. Помогаю Анне выгружать второй пакет, открываю коробку с бумажными носовыми платками, которую принес папа, и снова чихаю. Хоть бы не подхватить простуду от Моголя! Он больше не хлюпает носом, но часто кашляет.
Папа с Расселом пытаются завести беседу, но у них это плохо получается, особенно когда Рассел начинает рассказывать о том, как Цинтия бросилась покупать свитер от Анны Аллард. Папа лишь мычит в ответ, и Рассел, поняв свою оплошность, старается перевести разговор на конкурс рисунков. У него хватает наглости хвастаться комиксом со слоненком!
— Это мой слоник! — бормочу я.
— Элли, я же обещал поделить денежную премию, хотя слоник мой, а не твой!
— Надо сказать, Элли с детства рисует забавных слонят, — замечает папа, попивая чай, налитый Анной, которую он даже не поблагодарил. — Почему ты сама не нарисовала слоненка, Элли?
— Она опоздала вовремя отправить рисунок, — говорит Рассел, словно я поленилась заранее подготовить материалы к конкурсу.
— И все же я успела, только послала не слоненка, а маленькую голубую мышку.
Папа удивленно смотрит на меня и спрашивает:
— Уж не мышку ли Мертл?
— Да.
— Это тоже твой любимый персонаж? — спрашивает Рассел. — Мне теперь и мышей нельзя рисовать, а то ты будешь сердиться? Может, ты и компании Уолта Диснея прикажешь поменьше высовываться?
Я не обращаю внимания на Рассела и смотрю на папу. Надеюсь, он промолчит, но не тут-то было.
— Мертл придумала мама Элли, — объясняет папа.
Рассел смотрит на Анну.
— Нет, ее родная мама.
Анна вздрагивает. Не думаю, что папа хочет ее обидеть. Выражение его лица смягчается:
— Когда Элли была совсем крохой, ее мама придумала мышку Мертл, потому что малышка отказывалась ложиться спать без очередной сказки.
— Мы вместе ее придумали, папа. И я всегда ее рисовала. Ну, сначала, конечно, использовала образ маминой мышки, а потом придумала свой.
— Так ты скопировала мышку для конкурса с маминых рисунков?! — кипятится Рассел. — Ах ты маленькая лицемерка! Еще ко мне придираешься, будто я повторил твоего Элли-слоника! Ничего я у тебя не срисовывал!
— А я у мамы не срисовывала!
— Ты сама нам только что об этом сказала! — настаивает Рассел.
— Когда была маленькой, я действительно подражала маме, а теперь придумала другую мышку. Она совсем не похожа на ту Мертл, которую создала мама, — отбиваюсь я.
— Ерунду ты говоришь, а если взяла мамин эскиз, это — нечестно! — заявляет папа.
Мне хочется его ударить. Кажется, Анне тоже.
— Ты несправедлив! Элли просто использовала сказочный образ мышки как мотив для собственного персонажа. Конечно, она никого не обманывает! Как можно говорить такие вещи собственной дочери! Что на тебя нашло?
— Я завидую, да? Так, во всяком случае, думает моя драгоценная дочь.
