А теперь вообразите, что вы демонстрируете свое скудное одеяние целой толпе, сидящей в зале, – мужчинам и женщинам, старикам и молодым людям, – и все они, оглядев вас, одновременно качают головами. Вы, конечно, испытаете неприятные чувства. Очень неприятные. Унижение, обиду и стыд. Вы поспешите уйти – с горящими щеками, со слезами на глазах и комком в горле. Быть единодушно отвергнутым многими и разными людьми – переживание не из легких, поскольку оно вполне однозначно, и психологической иммунной системе затруднительно создать такое видение ситуации, которое будет и позитивным, и заслуживающим доверия. В своем провале легко обвинить пристрастность одного эксперта, но не пристрастность целой комиссии. Такие выводы, как «94 человека моргнули одновременно и поэтому не разглядели моих достоинств», уж точно доверия не заслуживают. Сходным образом добровольцам было легче объяснить отказ антипатией к ним эксперта, чем антипатией всей комиссии, почему более неприятные чувства и испытывали те, кого отвергла последняя.
Сейчас, когда вы сидите на своем уютном диване и читаете о результатах исследования, это может казаться вам совершенно очевидным. Но позвольте заметить, что совершенно очевидным все это становится лишь тогда, когда кто-то возьмет на себя труд вам все объяснить. Иначе почему добровольцы были не в состоянии предсказать, что это случится, несколькими минутами ранее? Почему они не поняли, что, обвиняя эксперта, будут чувствовать себя лучше, чем обвиняя комиссию? А потому, что когда их попросили предсказать свою эмоциональную реакцию на отказ, они представили ее себе как острый укол. И все. Они не представляли себе, каким образом их мозг попытается смягчить эту боль. И поскольку они не знали, что обвинение тех, кто причинил страдание, сможет это страдание облегчить, им и в голову не пришло, что одного человека обвинить гораздо легче, чем группу. Эти данные подтверждаются и другими исследованиями. Например, люди предполагают, что будут испытывать равное горе, произойдет ли трагедия из-за чьей-то халатности или по воле слепого случая, но на самом деле испытывают большее горе, если это был слепой случай и винить в трагедии некого
{249}.
Мы ничего не знаем о своей психологической иммунной системе и по этой причине неправильно предсказываем обстоятельства, при которых обвиним других или себя
{250}. Вспомните конец фильма «Касабланка», сцену с Хамфри Богартом и Ингрид Бергман. Ильза Лунд (Бергман) пытается решить, остаться ли ей в Касабланке с человеком, которого она любит, или улететь с мужем. Рик Блейн (Богарт) поворачивается к ней и говорит: «В глубине души мы оба знаем, что ты принадлежишь Виктору. Ты – часть его жизни, то, что держит его на плаву. Если ты не улетишь сейчас с ним в этом самолете, ты об этом пожалеешь. Возможно, не сегодня. И не завтра. Но скоро – и на всю оставшуюся жизнь»
[62]
.
Эта небольшая мелодраматичная сцена – одна из самых незабываемых в истории кинематографа. И не потому, что она особенно хорошо сыграна или особенно хорошо снята, но потому, что многим из нас случалось стоять на такой же взлетно-посадочной полосе. Самый важный выбор – жениться, завести детей, купить дом, получить какую-то профессию, уехать за границу – часто определяется тем, как мы представляем себе будущее сожаление («Зря я не хотел ребенка!»). Сожаление – это эмоция, которую мы испытываем, когда виним себя в несчастливом исходе, который можно было бы предотвратить, поступи мы в прошлом иначе. И поскольку эта эмоция решительно неприятна, в настоящем мы часто пытаемся поступать так, чтобы ее предотвратить
{251}. В действительности многие из нас разрабатывают теории относительно того, в каких случаях и почему люди испытывают сожаление, и эти теории позволяют нам избежать переживания. Например, мы полагаем, что испытаем больше сожаления в случае неудачи, когда, выбирая, знаем об альтернативе
{252}; когда принимаем плохой совет и отвергаем хороший
{253}; когда неудачный выбор делаем скорее редко, чем постоянно
{254}; когда проигрываем чуть-чуть, а не приходим самыми последними
{255}.
Но иногда наши теории неверны. Рассмотрим следующий сценарий. У вас имеются акции компании А. В прошлом году вы думали, не обменять ли их на акции компании В, но решили этого не делать. Теперь вы понимаете, что сделай вы это – и были бы богаче сейчас на 1200 долларов. У вас имелись также акции компании С, и в прошлом году вы обменяли их на акции компании D. Теперь вы понимаете, что останься вы с акциями компании С – и были бы сейчас богаче на 1200 долларов. Какая ошибка вызывает у вас больше сожаления?
{256} Исследования показывают, что девять из десяти человек полагают, что будут испытывать больше сожаления в тех случаях, когда они по глупости обменяют акции, чем в тех, когда по глупости не сделают этого. Большинство людей считают, что будут сильнее сожалеть о глупом действии, чем о глупом бездействии. Но исследования показывают также, что девять из десяти человек ошибаются. На самом деле люди любого возраста и любого социального положения в конечном счете сожалеют о том, что чего-то не сделали, гораздо сильнее, чем о том, что сделали. Самые распространенные сожаления – «не поступил в университет», «не воспользовался выгодным предложением», «не проводил достаточного времени с семьей и друзьями»
{257}.
