Книга Из Ада в Рай. Избранные лекции по психотерапии. Учебное пособие, страница 84. Автор книги Михаил Литвак

Разделитель для чтения книг в онлайн библиотеке

Онлайн книга «Из Ада в Рай. Избранные лекции по психотерапии. Учебное пособие»

Cтраница 84

«А счастье было так возможно,

Так близко!…»


Это типичное невротическое восклицание. Невротику всегда кажется, что его судьба зависит от внешних обстоятельств, хотя дело в структуре характера. И нужно не искать хорошую партию, а проходить патогенетическую психотерапию, в частности, сценарное перепрограммирование с коррекцией минусов в системе социогена.

Уже известно, чем страдают Татьяны Ларины в наши дни — это фригидность, депрессивные неврозы и ряд психосоматических заболеваний, связанных с этими расстройствами. К сожалению, родители и учителя довольны Татьянами: учатся они отлично, читают романы, с мальчиками не встречаются, а ждут рыцаря на белом коне, который увезет их в прекрасное далеко. Они довольно долго не решаются выйти замуж за соседа Петушкова или однокурсника Пыхтина, влюбляются в Онегина, который приехал по назначению из центра в их провинциальный городишко. Лучше, если Онегин отказывается от нее, хуже, если женится. Ведь Татьяна, как я уже говорил, фригидна. А фригидна она потому, что не прошла всех этапов сексуального воспитания — этапов ухаживаний, объятий и поцелуев. Кроме того, Онегин скоро разочаруется в ней из-за минуса в своей позиции «ВЫ», а объяснит это (рационализация) сексуальной холодностью или наивностью супруги.

Честно говоря, не знаю, что и предпринять в период, когда довольны и родители, и учителя, и сама Татьяна. Вот читаю лекции, беседую, пишу книги. Ведь все-таки перспективней заниматься профилактикой! Может быть, и сейчас кто-нибудь из вышеперечислиненных не отбросит с негодованием мою книгу, а воспримет написанное как руководство к действию.

Поразителен гений А.С.Пушкина. Он возмущался тем, что Татьяна отказала Онегину, и называл ее в беседах с друзьями «мерзкой девчонкой». Но в то же время отразил истинное положение вещей. Ведь Татьяна несчастна в силу структуры своей личности. И если бы он свел своих героев, то ему пришлось бы продолжить роман, чтобы описать все несчастья их совместного проживания.

Закономерна и судьба Ленского. У него в позиции «ВЫ» тоже минус. Ведь он считает Ольгу ветреным ребенком и хочет стать ее покровителем. Не любовь это. И здесь гений Пушкина оказался на высоте. Ну, поженил бы он их. Опять нужно было бы роман продолжить.

Ибо в силу своего характера, а не внешних обстоятельстг Ленский — покойник. Он ревнив, а Ольга беспечна Все равно его судьба — стреляться с одним из ее поклонников. Кто-нибудь да убил бы его.

Кстати, о любви. Тема, которая занимает и поэтов и психотерапевтов. Только поэты обычно описывают невротические связки, где есть все, что угодно, но нет любви. Вообще-то любовь — явление редкое, в нашей реальной жизни практически не встречается, а если и встречается, то оно малозаметное, и писать о нем просто нечего.

Пушкин описал две формы любви. Одна из них — это любовь Татьяны к Онегину, вторая — Онегина к Татьяне. Давайте сравним и зададим себе вопрос: «А любовь ли это?»

Вот из письма Онегина к Татьяне:


Нет, поминутно видеть вас,

Повсюду следовать за вами,

Улыбку уст, движенье глаз

Ловить влюбленными глазами,

Внимать вам долго, понимать

Душой все ваше совершенство,

Пред вами в муках замирать,

Бледнеть и гаснуть… вот блаженство!

И я лишен того: для вас

Тащусь повсюду наудачу;

Мне дорог день, мне дорог час:

А я в напрасной скуке трачу

Судьбой отсчитанные дни.

И так уж тягостны они.

Я знаю: век уж мой измерен;

Но чтоб продлилась жизнь моя,

Я утром должен быть уверен,

Что с вами днем увижусь я…


И вы мне теперь скажете, что Онегин любил Татьяну? Да здесь классический пример психологического вампиризма! Он болен, а не влюблен. Он вообще не способен любить!

Теперь обратимся к письму Татьяны.


…Вся жизнь моя была залогом

Свиданья верного с тобой:

Я знаю, ты мне послан богом,

До гроба ты хранитель мой…

Ты в сновиденьях мне являлся

Незримый, ты мне был уж мил,

Твой чудный взгляд меня томил,

В душе твой голос раздавался

Давно… нет, это был не сон!

Ты чуть вошел, я вмиг узнала,

Вся обомлела, запылала

И в мыслях молвила: вот он!

Не правда ль? я тебя слыхала:

Ты говорил со мной в тиши,

Когда я бедным помогала

Или молитвой услаждала

Тоску волнуемой души?


Кого она любила? Кого видела в своих грезах? Онегина ли?


Кто ты, мой ангел ли хранитель,

Или коварный искуситель:

Мои сомненья разреши.

Быть может, это все пустое,

Обман неопытной души!

И суждено совсем иное…


Умна Татьяна! Уже тогда сомневалась.

А теперь внимательно прочитайте следующий отрывок. Здесь описан такой защитный механизм, как идентификация, с помощью которого невротик, отождествляя себя с героями романов, удовлетворяет свою насущную потребность: почувствовать собственную значительность.


Теперь с каким она вниманьем

Читает сладостный роман,

С каким живым очарованьем

Пьет обольстительный обман!

Счастливой силою мечтанья

Одушевленные созданья,

Любовник Юлии Вольмар,

Малек-Адель и де Линар,

И Вертер, мученик мятежный,

И бесподобный Грандисон,

Который нам наводит сон, —

Все для мечтательницы нежной

В единый образ облеклись,

В одном Онегине слились

(здесь и далее выделено мною. — М.Л.).


Воображаясь героиней

Своих возлюбленных творцов,

Кларисой, Юлией, Дельфиной,

Татьяна в тишине лесов

Одна с опасной книгой бродит,

Она в ней ищет и находит

Свой тайный жар, свои мечты,

Плоды сердечной полноты,

Вздыхает и, себе присвоя

Чужой восторг, чужую грусть,

В забвенье шепчет наизусть

Письмо для милого героя…

Но наш герой, кто б ни был он,

Уж верно был не Грандисон.


Потом Татьяна сообразила, что к чему. Но это после того, как убив Ленского, Онегин уехал из деревни. Татьяна стала ходить в его усадьбу и читать те книги, которые читал он.


И начинает понемногу

Моя Татьяна понимать

Теперь яснее — слава богу —

Того, по ком она вздыхать

Осуждена судьбою властной:

Чудак печальный и опасный,

Вход
Поиск по сайту
Ищем:
Календарь
Навигация