И вот в той комнате, весенней ночью я написал историю своей жизни. Вокруг меня стояли свечи, рядом был человек, который дарил мне свою любовь и желал мне добра. Я писал о том, кем хотел стать, и о жизни, которую видел в мечтах. О женщине, которую найду, о том, каким буду мужем. О семье, которую я заслуживал. О том, чему я хочу посвятить свою жизнь. Я изложил те ценности, настоящие взгляды и стандарты, которых буду придерживаться в жизни. В тот волшебный вечер я посвятил себя наивысшей задаче, которую только может поставить перед собой человек, и тому, чтобы свет, зародившийся в моей душе, увидел свет дня. Я продолжу расчищать своего золотого Будду. Разбивать сковывающие меня цепи. Продолжу путь к истине и просветлению. Продолжу пробуждение к жизни.
Слезы брызнули из глаз. Я зарыдал в голос. Скоро я уже всхлипывал, как ребенок. Джулиан заплакал вместе со мной, его тронуло мое мужество и желание посмотреть в глаза страхам, проникнуть в до того неведомые мне глубины. Я чувствовал, что его сердце распахнуто. Он обнял меня, чтобы немножко успокоить. Потом попросил разрешения прочесть, что я написал. Мне было радостно разделить с ним чаяния своего сердца. Он отложил листок, посмотрел на меня и сказал: «Прекрасно. Ты возвращаешься домой».
Глава 8. Ученик начинает меняться и создавать себя заново
Мечтатель — это тот, кто находит свою тропу в лунном свете, а наказание его в том, что он видит рассвет раньше, чем все другие.
Оскар Уайльд
Малое сомнение — малое просветление, большое сомнение — большое просветление.
Мудрость Дзен
В темные времена глаз начинает видеть.
Теодор Рётке
Никогда еще за всю мою жизнь мне не было так трудно. С нашей последней встречи с Джулианом прошло шесть недель. Я смотрел на мир новыми глазами, и самые основы моей прежней жизни начали постепенно рушиться. Происходящее удивляло меня, иногда ставило в тупик. Когда мы расставались, Джулиан объяснил мне, что отказ от прежних взглядов активизирует страхи, что я буду цепляться за старое. Он сказал, что, как и всегда, у меня есть выбор. Я могу продолжить путь вперед к себе истинному или могу отказаться от самостоятельного путешествия и застыть в таком состоянии. Джулиан процитировал мыслителя Джона Кэмпбелла: «Жизнь героя — индивидуальное приключение. Отказ внять зову ведет к стагнации». В глубине души я хотел продолжать тот путь, который начался со встречи с Джулианом на мотивационном семинаре, но дорога становилась труднее с каждым днем.
Что если Джулиан ошибается? Что если его теории и представления о мире ошибочны? А вдруг моя прежняя картина мира была верна, и я только хуже навредил себе, отказавшись от привычных путей? Что, если те взгляды и представления, на которых я строил свою жизнь, например, «отдавать другому слишком много значит обрекать себя на поражение» или «единственный путь к успеху — главенство и конкуренция», или «чем больше возьмешь, тем лучше» — верны? Значит ли это, что отказом от них я обрекаю себя на поражение? Может быть, Джулиан, хотя и с лучшими намерениями, лишен здравого смысла и заходит слишком далеко в своих рассуждениях?
Я работал как во сне. Меня полностью захватили внутренние противоречия. В моменты просветления я понимал, что, возможно, мое смущение вызвано моим состоянием — я уже шагнул в новую жизнь, но связи со старым были еще слишком крепки. Мне попалось на глаза одно изречение Аристотеля, которое можно было применить к тем препятствиям, что вставали на моем пути к себе истинному и великой судьбе. Я приклеил его на зеркало в ванной, чтобы смотреть на него каждое утро. В нем говорилось: «Однако и при таких обстоятельствах нравственная красота продолжает сиять, коль скоро человек легко переносит многочисленные и великие несчастья — и не от тупости, а по присущему ему благородству и величавости». Страшно было отказаться от всего, что я знал прежде, и вступить в неизведанное. Но Джулиан говорил мне, что острее всего мы чувствуем, что живы, именно тогда, когда у нас достает мужества отправиться в путешествие по чужой для нас стране и пройти сквозь густой лес страхов, вырастающих у нас на пути. Я постоянно напоминал себе слова Джулиана о том, что сомнение уступает место ясности, что из хаоса вырастает уверенность. Приходилось положиться на него. Мои друзья не понимали, что меня тревожило, а коллеги наверняка думали, что я схожу с ума. Мне было очень одиноко, и я решил проводить больше времени на природе. Я выбирался из дома и отправлялся в леса. Постепенно мне становилось легче. Я чувствовал себя частью Вселенной и в моей душе воцарялся мир.
В этот период глубокого самоанализа и перехода, я часто вскакивал посреди ночи в поту. Меня сотрясали приступы дрожи, в сердце остро покалывало. «Во что я ввязался?» — задавал я себе один и тот же вопрос. Раньше все было гораздо проще. Теперь я понимал, почему говорят, что нищие духом блаженны. До встречи с Джулианом я не знал, что есть истина, но как же было уютно в мире иллюзий прежних дней! Но, несмотря на страхи и сомнения, которые меня одолевали, на вопросы, проносившиеся в голове, и старые раны — результат переосмысления жизненных ценностей, иногда я испытывал радость. Не очень часто, но со временем меня уже не покидало чувство полноты жизни. Наверное, я действительно пробуждался к новой жизни. Все это началось, когда я прикоснулся к старым ранам, о которых говорил Джулиан, и признал свои ошибки. Я обращался к своему жизненному опыту и постепенно ко мне возвращались давно забытые воспоминания. Я записывал их каждый день. Я писал себе письма, чтобы так излить свои чувства. И чем глубже мне удавалось почувствовать свое состояние, тем лучше я разбирался в себе. Казалось, что я и правда расчищаю слой за слоем, под которыми скрывается правда. Я узнаю себя, а Джулиан говорил, что это «благородное занятие».
Признаюсь честно: было нелегко. Но чем дальше я шел, тем более благодарным был этот труд. С каждым часом я чувствовало все большее счастье. Узнавать себя было большой радостью.
Однажды утром я встал на рассвете и увидел восход. От красоты этого зрелища глаза наполнились слезами. Музыка, которую я постоянно слушал, теперь воспринималась иначе. Я улыбался при звуке чудесной арии, простой шлягер служил источником вдохновения. Мое отношение к людям начало меняться. Я посмотрел на родственников, друзей и коллег новыми глазами и почувствовал такую любовь к ним, которой раньше никогда не испытывал. Поступки, от которых бы я обязательно пришел в ярость еще несколько недель назад, теперь едва ли задевали меня, потому что я понимал, что они — результат страхов и обид. Они делали, что могли, основываясь на том, что знали, а, как сказала Майя Ангелоу, «больше знаешь — лучше делаешь». Я не уставал напоминать себе, что в каждом из них под слоем грязи скрывается прекрасный, золотой Будда — чудесная и любящая душа. Каждый раз, когда кто-то пытался меня обидеть даже самым незначительным образом, я вспоминал слова Джулиана: «Когда человеку больно, он причиняет боль другому». Они достойны прощения, не гнева. Если в сердце не найдется прощения, значит надо продолжать путь, пока я не найду душевных сил простить. Каждый источник раздражения заключает в себе возможность личностного роста. За каждым обстоятельством, вызывающим чувство потерянности, скрывается превосходная возможность продраться сквозь слои грязи и вспомнить, кто я на самом деле, восстановить свою природную силу. Выбор за мной: обвинять или принять.
