Моя новая приверженность к установлению границ возникла после двенадцати лет, которые я посвятила изучению искренности и пути от «Что подумают люди?» до «Я – полноценная личность». Наиболее открытые люди из тех, кого я интервьюировала, сами устанавливают границы и уважают границы других. Я хочу не просто исследовать искренность, я хочу жить ею. Для меня это означает отказ от примерно 80 % полученных приглашений. Я соглашаюсь, когда понимаю, что мне представится возможность узнать что-то новое, когда мной движет какая-то конкретная причина, или когда это обещает быть любопытным. Но я всегда говорю «нет», когда я еду на экскурсию со своими детьми, когда пишу, когда у моих детей какие-то мероприятия, и в том случае, когда мне необходим перерыв.
Так вот. В прошлом году я получила письмо от человека, который действительно сильно разозлился на меня, потому что я не смогла выступить на мероприятии, которое он устраивал. Я отказалась от приглашения, потому что мероприятие совпало с семейным днем рождения. В письме было полно неприятных слов и личных нападок. У моих гремлинов был праздник!
Вместо того чтобы ответить, я решила переслать письмо своему мужу вместе с небольшой запиской, рассказав ему то, что я думаю об этом парне и его письме. Мне нужно было выплеснуть свой стыд и гнев. Поверьте мне, это было вовсе не письмо «хорошей девочки». Я не могу ни оправдать, ни опровергнуть использование слова «дерьмо». Я употребила его дважды.
Однако я нечаянно нажала на кнопку «ответить», а не «переслать».
В тот момент, когда мой Mac издал звук отправки сообщения, я закричала: «Вернись! Пожалуйста, вернись!» Я все еще смотрела на монитор, не шевелясь, утонув в стыде, когда адресат открыл ответный огонь и написал: «Ага! Я так и знал! Вы – ужасный человек. Вы действительно – не искренняя. Вы просто трусиха».
Атака стыда развернулась по полной программе. У меня пересохло во рту, время остановилось, я стала неадекватной. Я изо всех сил пыталась успокоиться, в то время как гремлины начали бормотать: «Как ты могла так сглупить?» Они всегда знают, что сказать. Как только я смогла отдышаться, я начала бормотать: «Больно, больно, больно, больно, больно…»
Такая стратегия – детище Кэролайн, женщины, у которой я брала интервью в самом начале моего исследования. Кэролайн сказала мне, что всякий раз, когда она испытывала чувство стыда, она сразу же начинала повторять слово «больно» вслух. «Больно, больно, больно, больно, больно, больно». Она сказала мне: «Я знаю, что это звучит глупо, и я, вероятно, похожа на сумасшедшую, но это действительно работает».
Конечно, это работает! Это отличный способ, чтобы вывести мозг из режима инстинкта выживания и вернуть префронтальную кору в оперативный режим. После одной или двух минут этих заклинаний, я глубоко вдохнула и попыталась сосредоточиться. Я подумала: «Ладно. Это атака стыда. Я в порядке. Что дальше? Мне надо прийти в себя».Я узнала физические симптомы, которые позволили мне перезагрузить мозг и вспомнить три шага воина ниндзя по борьбе с гремлинами, которые для меня являются наиболее эффективным путем достижения устойчивости к стыду. И, к счастью, я практиковала эти шаги достаточно долго, чтобы знать, что, хоть они абсолютно нелогичны, я просто должна довериться этому процессу.
1. Набраться мужества и протянуть руку за помощью! Да, я, конечно, хочу спрятаться. Но чтобы бороться со стыдом и уважать самого себя, необходимо поделиться своим опытом с теми, кто заслужил право услышать это, – с человеком, который любит нас из-за наших уязвимостей, а не независимо от них.
2. Поговорить самой с собой так, как будто я говорю с кем-то, кого я действительно люблю и пытаюсь утешить в разгар переживаний:
«Ты в порядке. Все будет хорошо. Можешь на меня рассчитывать».Обычно при атаке стыда мы говорим сами с собой так, как мы НИКОГДА не говорим с людьми, которых мы любим и уважаем.3. Признайтесь себе в происшедшем! Не пытайтесь похоронить то, что произошло и не давайте ему тлеть и влиять на вас. Я часто говорю об этом вслух:
«Если ты признаешься себе в этой истории, то получаешь возможность написать ее концовку».Когда мы закапываем историю, то навсегда остаемся ее объектом. Если у нас есть история, то мы имеем шанс найти ей финал. Как писал Карл Юнг: «Я не то, что со мной случилось, я – то, чем я решил стать».
Хотя я знала, что самое опасное после переживания стыда – это скрыть или похоронить историю, я боялась кому-нибудь позвонить. Но я это сделала. Я позвонила своему мужу, Стиву, и моей хорошей подруге Карен. Они дали мне то, что было нужно больше всего: сопереживание – лучшее напоминание о том, что мы не одиноки. Вместо осуждения (которое лишь усугубляет стыд), сопереживание несет с собой простое послание: «Ты не одинок, я с тобой».
Сочувствие – это связь, это лестница вверх из бездны стыда. Стив и Карен помогли мне не только тем, что выслушали и сказали, что любят, но и тем, что раскрыли свою уязвимость, поделившись своим аналогичным опытом. Стыд рассеялся в ту минуту, когда я поняла, что не одна.
Интересно, что ответы Стива и Карен были совершенно разные. Стив был более серьезным, а подход Карен заставил меня посмеяться. Однако их ответы объединяла сила посыла: «Я с тобой». Сочувствие – странная и очень сильная вещь. У нее нет сценария. Не существует правильного или неправильного способа сочувствия. Это просто когда тебя слушают, не осуждают, эмоционально поддерживают и дают почувствовать невероятно важное для исцеления сообщение: «Ты не одинок».
Разговор со Стивом и Карен позволил мне пережить стыд, вернуться к эмоциональной устойчивости и ответить на письмо того адресата, где он написал: «Я так и знал!» с полностью осознанным чувством собственного достоинства и самоуважения. Я уже не злилась, полностью владела собой и извинилась за свое грубое высказывание. Я также установила четкие границы относительно будущих коммуникаций. Я никогда ничего больше не слышала об этом человеке.
Стыд процветает в тайнах и секретах. Существует целая наука о секретах, из которой выросла программа «12 шагов». Вот один из ее постулатов: «Вы настолько больны, насколько не высказались». Психолог и профессор Техасского университета Джеймс Пеннебейкер вместе со своими коллегами исследовали , что происходит, когда люди, пережившие травму – в частности, изнасилование и инцест, – хранят происшедшее в тайне. Исследовательская группа обнаружила, что утаивание травматического события может быть более опасным, чем само событие. И наоборот, когда люди делятся своими историями и опытом, их физическое здоровье улучшается, количество визитов к врачу снижается, и объем гормонов стресса сокращается.
В своих ранних работах о влиянии тайн на психику человека Пеннебейкер сосредоточился на целительной силе выразительного написания. В своей книге «Writing to Heal» («Записать, чтобы исцелиться») Пеннебейкер пишет: «С середины 1980-х годов все большее число исследований посвящено значению выразительного письменного изложения событий в качестве способа заживить свою рану. И довольно много свидетельств того, что посвящение пятнадцати-двадцати минут в день на протяжении 3–4 дней письменному изложению травматического опыта может произвести серьезные изменения в физическом и психическом здоровье. Эмоциональное написание может также влиять на сон, эффективность работы и общение с другими людьми».
