Наша потребность в определенности в столь неопределенной сфере, как воспитание детей, делает устоявшиеся стратегии того, «как быть родителем», и соблазнительными, и опасными. Я говорю: «опасными», потому что часто уверенность порождает абсолют, нетерпимость и осуждение. Именно поэтому родители так любят критиковать друг друга – мы цепляемся за какой-то метод или подход, и очень быстро
нашподход становится
общепринятымподходом. Когда мы одержимы своим выбором метода воспитания и мы видим, что кто-то делает иной выбор, мы часто воспринимаем это как прямую критику нашего способа воспитания.
По иронии судьбы, воспитание детей является настоящим минным полем стыда и осуждения, именно потому, что большинство из нас пробирается через неопределенность и неуверенность в себе именно при воспитании своих детей. В конце концов, мы редко прибегаем к лицемерному осуждению, когда уверены в своих решениях. Я не собираюсь стыдить кого-то за кормление ребенка неорганическим молоком, если я уверена в правильности своего выбора относительно питания своих детей. Но если у меня есть сомнения относительно своего выбора, то появляется лицемерная критика в отношении незначительных моментов воспитания, ведь основной страх не быть
идеальным родителемподталкивает к необходимости подтвердить, что, по крайней мере,
я лучше, чем вы.
Где-то глубоко внутри наших надежд и страхов относительно воспитания детей лежит глубокая и важная истина, что не существует такой вещи, как идеальное воспитание, и нет никаких гарантий. Различные движения и горячие дискуссии относительно правильного и неправильного воспитания отвлекают нас от важной и трудной истины: кто мы есть и то, как мы взаимодействуем с миром, – это гораздо более сильный прогностический параметр того, какими будут наши дети, чем разнообразные теории воспитания.
Я – не эксперт по воспитанию детей. На самом деле, я вообще не очень верю в идею «экспертов по воспитанию детей». Я заинтересованный, несовершенный родитель и страстный исследователь. Как я уже упоминала во введении, я – опытный картограф и проблемный путешественник. Как и для многих из вас, воспитание детей – это, безусловно, мое самое смелое и отважное приключение.
С самого начала исследования по категории стыда я собирала данные по воспитанию детей и уделяла пристальное внимание тому, как участники говорили о своем воспитании и о воспитании своих детей. Причина этого проста: наш путь к чувству собственного достоинства, достаточности начинается в семье. То, что мы узнаём о себе и как учимся взаимодействовать с миром, будучи детьми, определяет наш курс, который либо потребует потратить значительную часть жизни на борьбу по восстановлению и укреплению своей самооценки, либо даст надежду, храбрость и стойкость для достойного путешествия.
Без сомнений, наше поведение, мышление, эмоции формируются как внутри нас, так и под влиянием окружающей среды. Я уверена, что в каждом человеке заложены определенные природные качества. При этом я не сомневаюсь, что все, связанное с любовью, принадлежностью и самооценкой, во многом формируется в семье – тем, что мы слышим, что нам говорят, и, возможно, самое главное, тем, как наши родители взаимодействуют с миром.
Возможно, как родителям, нам не хватает контроля над темпераментом и личностью, а также над культурой недостаточности. Но у нас есть мощные возможности для воспитания в других сферах: в том, как мы помогаем детям понимать, использовать и ценить свои связи, и в том, как мы учим их устойчивости перед лицом неумолимых сообщений культуры постоянной «недостаточности». С точки зрения обучения детей великим дерзаниям в культуре вечной «недостаточности» актуален скорее не столько вопрос: «Вы правильно воспитываете своих детей?», сколько: «Вы сами – такой взрослый, каким хотите видеть своего ребенка, когда он вырастет?»
Джозеф Чилтон Пирс пишет: «То, чему мы учим ребенка, значит больше, чем то, что мы говорим. Поэтому мы должны быть такими, какими мы хотим видеть своего ребенка, когда он вырастет». Даже если уязвимость воспитания время от времени бывает очень тяжелой, мы не можем позволить себе защищаться или отказываться от нее – это наша самая богатая, самая благодатная почва для воспитания и культивирования связи, смысла и любви.
Уязвимость находится в центре семейных отношений. Она живет в моментах наивысшей радости, страха, печали, стыда, разочарования, любви, принадлежности, благодарности, творчества и ежедневных чудес. Поддерживаем ли мы своих детей, стоим рядом с ними, ищем ли вместе ответы на вопросы или говорим с ними через запертую дверь, – уязвимость формирует то, кто мы есть и какими становятся наши дети.
Отказываясь от уязвимости, мы превращаем воспитание в соревнование, где нужно все знать, доказывать, измерять и исполнять вместо того, чтобы просто быть. Если мы оставим в стороне вопрос «кто лучше?», а также школьные оценки, трофеи и достижения, то, наверное, подавляющее большинство из нас согласится, что мы хотим для своих детей того же, чего мы хотим для себя, – хотим растить детей, которые живут и любят всем сердцем.
Если целью является искренность, то прежде всего мы должны стремиться воспитывать детей, которые:
• взаимодействуют с миром с чувством собственного достоинства;
• принимают свою уязвимость и несовершенство;
• ощущают глубокое чувство любви и сострадания к себе и другим;
• ценят тяжелую работу, терпимость и уважение;
• испытывают чувство аутентичности и принадлежности, а не ищут его во внешнем мире;
• имеют мужество быть несовершенными, уязвимыми и креативными;
• не боятся чувствовать себя пристыженными или непривлекательными, если они другие или испытывают трудности;• мобильны в нашем быстро меняющемся мире, сохраняют мужество и устойчивый дух.
Это означает, что родители призваны:
• признать, что мы не можем дать своим детям того, чего нет у нас, и поэтому мы должны позволить им самим принимать участие в нашем путешествии, чтобы развиваться, меняться и учиться;
• признать наличие собственной брони и уметь продемонстрировать детям, как ее снять, как быть уязвимым, уметь открыться и показать себя, а также позволить другим увидеть и узнать себя;
• уважать своих детей и не прерывать свой путь к искренности;
• воспитывать детей с точки зрения «достаточности»;
• думать о промежутке и практиковать ценности, которым мы хотим научить;• совершать «великие дерзания», возможно, даже бо2льшие, чем те, на которые мы когда-либо раньше решались.
Другими словами, если мы хотим, чтобы наши дети любили и принимали то, кем они являются, то наша работа заключается в том, чтобы любить и принимать то, кто есть мы. Мы не можем использовать страх, стыд, вину и осуждение в своей собственной жизни, если мы хотим вырастить мужественных детей. Доброта и связь – те самые составляющие, которые обеспечивают цель и смысл нашей жизни. И им можно научить только в том случае, если мы сами их испытываем. И именно наши семьи предоставляют нам самую первую возможность испытать эти чувства. В этой главе я хочу поделиться тем, что я узнала о достоинстве, устойчивости к стыду и уязвимости, в частности, из моих исследований в области воспитания. Эта работа сильно изменила наши со Стивом представления относительно воспитания детей. Она изменила наши приоритеты, наш брак и наше ежедневное поведение. Поскольку Стив работает педиатром, мы тратим много времени на обсуждение исследований в области воспитания и его различных моделей. Я не ставлю своей целью научить воспитывать детей. Я хочу поделиться тем, что может стать новой призмой, через которую вы можете увидеть «великие дерзания» в проблеме воспитания искренних детей.
