Тот факт, что бессонница не смертельна, вряд ли утешит тех, кто ее испытывает. Каждую ночь примерно двое из пяти американцев не могут заснуть, и это не связано с хроническими нарушениями сна. Они сталкиваются с классическим парадоксом — так сильно хотят уснуть, что у них это не получается. «Сон — глубоко противоречивое состояние, — заметила Эмили Мартин, профессор Нью-Йоркского университета, исследующая инсомнию (бессонницу). — Это драгоценное сокровище… однако он отличается от других благ тем, что для достижения его нужно, похоже, перестать к нему стремиться». Известный австрийский психиатр Виктор Франкл в 1965 году отметил: «Сон [как] голубь, который приземлился у чьей-то руки и остается там до тех пор, пока его не заметили; но если кто-то попытается поймать его, он тут же улетит прочь».
У врачей бессонница вызывает вопросы, подобные следующему: что было вначале — курица или яйцо? Нужно ли считать бессонницу результатом другого расстройства, например депрессии, или именно инсомния — корень всех проблем? В одном отчете Национального института психического здоровья говорится, что уровень депрессии у пациентов, страдающих бессонницей, в сорок раз выше, чем у тех, кто не испытывает проблем со сном. Эксперты в области психического здоровья считают, что тревожное и угнетенное состояние — это скорее последствие, а не причина бессонницы. Значит, если человек избавится от инсомнии, то у него исчезнут и другие проблемы.
Однако бессонница — уникальное состояние, которое тяжело вылечить, потому что она возникает сама по себе. А все из-за того, что зачастую мозг не может перестать думать о себе. Гарвардский профессор Дэниел Вегнер назвал этот метафеномен «ироническим процессом мысленного контроля». Наглядный пример: кто-то говорит, что будет оценивать вас по тому, насколько быстро вы умеете расслабиться. Скорее всего, вы отреагируете тем, что сильнее зажметесь. Вегнер поставил такую задачу перед участниками эксперимента и заметил: люди начинают все больше беспокоиться, так как их мозг проверяет, насколько они приблизились к цели. Причем этот самоконтроль не прекращается ни на секунду. Точно так же по мере того, как потребность в сне возрастает, он становится все неуловимее. С каждой ночью проблема осложняется, в результате чего возникает хроническая бессонница.
Вегнер продемонстрировал парадоксальность самоконтроля в реальном мире сна. Он отправил ста десяти выпускникам кассету и приложил к ней инструкцию, в которой говорилось, что они должны включать запись всякий раз, когда выключают свет и ложатся спать. У этих студентов не было никаких проблем со сном — ни инсомнии, ни других хронических нарушений. Итак, половина испытуемых, лежа в кровати, слушала такой текст: «Добрый вечер… Постарайтесь как можно скорее уснуть под музыку. Ваша задача — заснуть в рекордное время. Пожалуйста, сконцентрируйтесь на том, чтобы как можно быстрее уснуть». Тем временем другая половина слушала абсолютно противоположное послание: «Ваша задача — заснуть когда пожелаете».
Эксперимент был задуман так, чтобы у участников при отходе ко сну возникали дополнительные сложности. После наставлений диктора полтора часа звучала музыка. Половина из тех выпускников, которым велели заснуть как можно скорее, слушала, как громко трубит марширующий ансамбль. Вегнер подобрал эту композицию, чтобы испытуемые преодолели еще одно ментальное препятствие перед сном. Помимо того что им установили контрольный срок, уснуть под такой грохот было затруднительно. Другая половина слушала то, что в эксперименте описали как «музыку нью-эйдж
[43]
… в которой звучат расслабляющие звуки природы: пение птиц, стрекотание кузнечиков и журчание воды». Таким же образом была разделена группа участников, которым предлагали уснуть, когда захотят: одна половина слушала марш, другая — кузнечиков.
Как и следовало ожидать, дольше засыпали те, кого попросили уснуть как можно скорее. Их мозг сфокусировался на том, чтобы быстро заснуть, и постоянно проверял, насколько преуспел в этом, вместо того чтобы успокоить мысли и отправиться в страну сновидений. Неудивительно, что хуже всего дела обстояли у участников, которые пытались быстрее уснуть под грохочущие звуки марша.
Эксперимент превзошел ожидания. Люди, которым надо было быстрее уснуть, испытывали трудности со сном не только пока играл маршевой ансамбль. В течение ночи эти участники чаще просыпались и засыпали с большим трудом, чем в любой другой группе, даже когда в наушниках было тихо. На следующий день они сообщили, что чувствуют себя хуже остальных испытуемых. Утром они все еще испытывали стресс, вызванный попытками уснуть под звуки марша. Как и Банс из учебного фильма, они поначалу так сильно хотели уснуть, что всю ночь не могли успокоиться. Вегнер запустил у них цикл бессонницы.
Вылечить инсомнию нелегко. Отчасти это связано с тем, что наука имеет очень расплывчатое представление об этом расстройстве. Если человек не спит всю ночь из-за воя машинной сигнализации или от переживаний перед тяжелым рабочим днем, то это еще не бессонница. Инсомния — это когда пациент при всем желании не может уснуть много ночей подряд. Национальный институт здравоохранения описывает это состояние так: «Человек тяжело засыпает и плохо спит, а также не восстанавливает силы во время сна на протяжении как минимум месяца». Причины классической формы краткосрочной бессонницы неизвестны, хоть она и широко распространена. Примерно каждый десятый американец испытывает ее в течение своей жизни.
Медицинским тестированием невозможно проверить, страдает ли пациент временной бессонницей или у него серьезное нарушение сна. Некоторые пациенты приходят в лаборатории сна и проходят обследование, чтобы исключить такие диагнозы, как апноэ во сне. Но это мало помогает в лечении расстройства, которое у них все-таки есть. Кроме того, врачи полагаются на рассказы самих пациентов, которые могут быть неточными. Ведь людям тяжело четко оценить, сколько часов они проспали ночью. Пациенты, ночевавшие в лаборатории сна, обычно жаловались, что пытались заснуть больше часа, хотя график их мозговых волн говорил о том, что они уснули в течение десяти минут. Они неверно оценивали не только это. Некоторые, проснувшись в лаборатории, заявляли, что всю ночь не сомкнули глаз, но видеозаписи и графики мозговых волн показывали обратное.
Это демонстрирует то, как парадоксально мозг воспринимает сон. Мы не можем правильно оценить, сколько спали, потому что для нас этот промежуток времени будто отсутствует и мы не ощущаем паузу в мыслительном процессе. Мы запоминаем только то, чего не хотим: как смотрим на часы посреди ночи, переворачиваем подушку, бессмысленно надеясь, что другая сторона холоднее, откидываем одеяло или укутываемся в него сильнее. Даже если все это длилось три минуты, мысленно мы преувеличиваем продолжительность этих действий и не придаем значения часам мирного сна, потому что не помним их.
Многие люди начинают принимать лекарства, чтобы бессонница не портила им жизнь. В 2010 году американцы потратили тридцать миллиардов долларов на таблетки, помогающие уснуть, хорошо спать и не испытывать стресса при засыпании. Во всем мире люди в год тратят все меньше на походы в кино. Большую часть прибыли приносит снотворное. Оно вновь стало популярно не так давно, ведь до середины 1960-х публика таким лекарствам не доверяла и по примеру журнала Coronet (принадлежащего Esquire) называла их «дорогой к смерти».
