Ее окликнул знакомый голос. В гостиной появился Лу Сайкс.
– Что тут за чертовщина приключилась? – спросил он.
– Убили Эстерхауса, – пояснил Адам. – Моего сотрудника. Я вас недавно знакомил. Днем он звонил мне домой, но меня не было. Хотел поговорить о чем-то важном. Вернувшись, я ему сразу же позвонил. Телефон не отвечал. Тогда мы поехали сюда и…
Сайкс мельком взглянул на труп, распластавшийся на диване.
– Когда вы приехали?
– Около пяти.
– Он уже несколько часов был мертв, – добавила Кэт. – Его убили вскоре после полудня.
– Откуда ты знаешь? – недоверчиво спросил Сайкс.
– По опыту, – ответила она и отвернулась.
К Сайксу подошел рокбрукский детектив.
– Извините, Лу, что пришлось вас дергать. Территориально это наше дело, но начальство потребовало, чтобы я вас вызвал.
– Что успели узнать?
– Два пулевых ранения в грудь. Смерть наступила очень быстро. Следов насильственного проникновения в дом не обнаружено. Свидетелей нет. Судмедэкспертное бюро проведет вскрытие и назовет примерное время убийства.
– Доктор Новак говорит, его убили вскоре после полудня.
– Да, конечно. – Детектив неловко переминался с ноги на ногу. – Мне сказали, что вскрытием займется Дэвис Уилок.
«Мне они больше не доверяют», – подумала Кэт.
Местный детектив был опытным полицейским. Он не знал о роли Кэт во всем этом деле. Ее статус изменился с младшего судмедэксперта на… кого? Свидетельницы? Подозреваемой? Это было видно по тому, как рокбрукский коп следил за ее глазами и оценивал каждое ее слово.
Теперь настал черед Сайкса. Он задавал ей и Адаму те же вопросы, что и местная полиция. Нет, они ни к чему не притрагивались, кроме телефона. Тело трогали, пытаясь прощупать пульс. События дробились на фрагменты. Сайкса интересовала каждая минута, начиная с той, когда они подъехали к дому Эстерхауса и вышли из машины. Когда Сайкс закончил расспросы, Кэт уже ничего не соображала. Ей мешали гул голосов в гостиной и шум снаружи, где соседи так и норовили прорваться через желтую полицейскую ленту.
Труп Эстерхауса поместили в черный мешок и вынесли из дома. Помимо соседей и зевак, к дому успели приехать газетчики и телевизионщики. Фотографы вовсю щелкали вспышками, разрывая вечернюю темноту.
Адам и Кэт вышли вслед за каталкой «скорой». Возле дома был настоящий бедлам. Полицейские кричали на собравшихся, требуя отойти. В патрульных машинах трещали рации. Возле двух телевизионных автобусов вспыхнули прожекторы. Какой-то репортер подскочил к Кэт.
– Так это вы обнаружили труп? – спросил он, тыча в нее микрофоном.
– Оставьте нас в покое, – потребовал Адам, отталкивая микрофон.
– Сэр, можете ли вы сказать, в каком состоянии…
– Я могу сказать лишь одно: оставьте нас в покое!
– Ого! – крикнул другой репортер. – Никак это Адам Куонтрелл? Мистер Куонтрелл, как вы…
И сейчас же переносные прожекторы телевизионщиков оказались направлены на них. Адам схватил Кэт за руку, и они стремглав бросились к машине. Забравшись в салон, Адам блокировал все двери и окна. Но чьи-то настырные руки барабанили по окнам «вольво».
Адам завел мотор.
– Убираемся из этого ада, – прорычал он, давя на газ.
Толпа газетчиков неохотно расступалась, продолжая забрасывать их вопросами.
Обессиленная Кэт привалилась к спинке.
– Я думала, мы там застрянем на всю ночь.
– Как вы? – спросил Адам, встревоженный ее состоянием.
– Мне холодно, – передернула плечами Кэт. – И страшно. Больше страшно. Почему убили Эстерхауса? Адам, что вообще происходит?
Адам смотрел на дорогу. Он был бледен.
– Я и сам хочу знать.
Дома их ждал Томас.
– Мистер Куонтрелл, вам постоянно звонили репортеры.
– Скажите им, чтобы убирались ко всем чертям, – ответил Адам, ведя Кэт наверх.
– Но…
– Вы слышали меня?
– Так и передать, если еще позвонят?
– Слово в слово.
– Ну и ну, – пробормотал смущенный Томас. – Не знаю…
Дворецкий задрал голову. Адам и Кэт уже почти поднялись на второй этаж.
– Мистер Куонтрелл, вам что-нибудь принести?
– Бутылку бренди. К телефону я сегодня не подхожу. Ясно?
Томас покосился на телефон, который в эту самую секунду опять зазвонил. Он нехотя снял трубку.
– Резиденция Куонтрелла, – привычно произнес Томас.
Несколько секунд он слушал, затем, вытянувшись во весь рост (а Томас был достаточно рослым мужчиной), сказал:
– Мистер Куонтрелл уполномочил меня передать вам следующее. Дословно: убирайтесь ко всем чертям.
Он повесил трубку и почувствовал странное удовлетворение.
– Томас, я просил бренди! – крикнул Адам.
– Сейчас принесу, – ответил дворецкий, устремляясь к библиотеке.
Адам нежно развернул Кэт лицом к спальне.
– Вам надо лечь, пока вы не рухнули на пол, – прошептал он.
Приведя Кэт в спальню, он усадил ее на кровать. Взял ее за руки. Руки Кэт были как две льдинки.
Томас принес бренди и два бокала.
– Поставьте. Я сам налью, – распорядился Адам.
Томас молча кивнул и удалился.
Адам налил бокал и протянул Кэт. Кэт безучастно смотрела на бокал.
– Это всего лишь бренди, – сказал он. – Традиция семьи Куонтрелл.
Кэт сделала глоток.
– У семьи Куонтрелл прекрасные традиции, – прошептала она, зажмурившись.
Адам откинул ей волосы с лица. Оно тоже было холодное, словно мрамор, но его обладательница была жива, и она была в беде. Ее потряхивало от страха.
– Если бы я только знала, – сказала она. – Если бы я только знала, с кем сражаюсь. Тогда бы я не так боялась… Больше всего меня пугает неопределенность. От этого весь мир кажется полным зла.
– Не весь. У вас есть я. И я о вас позабочусь.
– Адам, не надо обещаний.
– Я не обещаю. Я просто говорю. Пока вы во мне нуждаетесь…
Она поднесла пальцы к его губам:
– Не надо. Прошу вас. Вы загоните себя в угол, а потом, когда не сможете дальше выполнять обещание, вас начнет грызть чувство вины.
– Кэт!
Он крепко стиснул ее руку:
– Не надо обещаний.
– Хорошо. Если вы так хотите, обещаний не будет.
