Дорога до Балаково, как я и предполагала, заняла около двух часов. Еще минут пятнадцать ушло на поиски нужного мне дома. Так что примерно в половине восьмого я стучалась в дверь. На крыльцо вышла женщина средних лет, в фартуке и косынке, потрясла ладонями, возможно, занималась бытовыми делами, мыла посуду или пекла.
– А вам кого? – поинтересовалась она.
– Добрый вечер. Мне бы поговорить с родителями Вани. Вы его мама? – отозвалась я из-за калитки.
– Да, я его мама. А вы кто будете? – женщина подошла к калитке, но открывать ее пока не собиралась.
– Я частный детектив. Приехала к вам из Тарасова. – Я достала из сумочки лицензию и показала ее женщине. – Понимаете, мне срочно нужно поговорить с Ваней, но вот никак не могу его найти.
– Детектив? Странно, Ваня что-то натворил? – женщина открыла калитку и пропустила меня. – Проходите.
– Нет, не переживайте. Просто он нужен как свидетель по одному делу.
Женщина села на лавочку в саду, я присела рядом. В дом меня, судя по всему, приглашать пока не собирались. Интересно почему? Может, сам Ваня там находится, а осторожная мать решила пока скрыть этот факт, не узнав точно, в чем дело.
– Как к вам обращаться? – спросила я.
– Мария Николаевна.
– Татьяна. Так вот, Мария Николаевна, не знаете ли вы, где сейчас ваш сын?
– Ох, как-то это все подозрительно! Детектив, свидетель какой-то. Может, вы мне все же расскажете, в чем суть дела?
– Извините, есть такое понятие, как тайна следствия. Поэтому полностью в суть дела я вас посвятить не могу.
– Ну, тогда я вообще могу не отвечать на ваши вопросы, вы же не из следственных органов, правильно? – женщина вызывающе глянула на меня и скрестила руки на груди.
– Правильно. Я могу сейчас развернуться и уйти, но тогда придет официальная повестка из города от следователя. И тогда вам придется ехать в Тарасов и давать показания по всем правилам. А я сама к вам приехала, к тому же не понимаю вашей несговорчивости. Я же сказала – ничего страшного. Просто произошло несколько нападений на людей, и ваш Ваня в числе подозреваемых, вот мне и надо проверить, причастен он к этому или нет. И это, хочу заметить, в ваших интересах тоже.
– Подозреваемый? Вы же сами недавно сказали, что свидетель? – заметила женщина, из чего можно сделать вывод, что она не какая-то лохушка и внимательно меня слушала.
– Да, все правильно! И подозреваемый, и свидетель, это еще пока не ясно. Возможно он видел тех, кто нам нужен. Поэтому мне надо скорее с ним поговорить.
– Ох, страсти какие-то! Избили кого-то! Не нравится мне все это! – запричитала женщина и глянула в сторону крыльца, из чего я сделала вывод, что дома есть кто-то еще.
– Мария Николаевна, так вы мне скажете, где Ваня? Он сейчас дома?
– Нет, дома его нет. Там только мой муж.
– А он не в курсе?
– Подождите, а когда произошло это ваше нападение? – вдруг спросила женщина.
– Было три нападения в течение этой недели. Последнее – вчера ночью.
– Так их несколько было? Это что, банда какая-то? Нет, Ванька точно там не участвовал! А спросила я вас потому, что вспомнила – Ваня собирался в Самару, как раз неделю назад. Вот. – Женщина победоносно глянула на меня, посчитав, что уже оправдала своего сына.
– Когда он точно уехал, можете сказать?
– Так… Нет, точно не могу, но это можно у него спросить, позвонить ему.
– И он до сих пор находится в Самаре? – уточнила я.
– Э-э… ну да, наверное, – женщина замялась и затеребила кончик фартука.
– То есть наверняка вы не знаете? – я посмотрела на нее в упор.
– Ну как… Должен быть в Самаре, сказал, что, может, приедет, может, нет…
– Какие у вас отношения с сыном? Я смотрю, вы не совсем в курсе, где ваш сын?
– Ну, как вам сказать… Ваня стал слишком заносчивым и самостоятельным. От нас давно уехал, к бабке в город перебрался, с ней не поладил. Вот решил с какими-то дружками своими покинуть город и уехать в Самару, снимать там квартиру. Нам он так только и сказал, и больше ничего. Ну, раз решил, пожалуйста, езжай, живи, кто не дает? Я привыкла, что он особо перед нами не отчитывается.
– Я поняла. Тогда у меня к вам просьба, не могли бы вы сейчас позвонить вашему сыну и узнать, где он? Ну, вы как мать имеете право поинтересоваться делами сына.
– Ах, ну хорошо. Сейчас схожу за сотовым, – она поднялась и направилась к крыльцу.
– Только, пожалуйста, позвоните ему при мне, – произнесла я ей вслед.
– Да, конечно! – и женщина скрылась в доме.
Появилась она достаточно быстро с сотовым в руках.
– Вот сейчас позвоню, – произнесла она, тыкая в кнопки телефона. – Алло, Ваня, здравствуй, сынок!.. Да, хотела узнать, как ты?.. Ага, хорошо, тоже ничего! А ты сейчас где, в Самаре?.. А-а, – женщина осторожно посмотрела на меня, потом быстро отвела взгляд. – Точно, как же я сама не догадалась?! Хорошо, но ты мне номер потом обязательно скинь. – Мария Николаевна еще минуты три общалась с сыном, потом отключилась.
Я вопросительно глянула на нее.
– Вы знаете, Ваня не в Самаре. Но как он мне сказал, приехал оттуда три дня назад. Сейчас в Тарасове у друзей.
– И вы даже не уточнили, у каких друзей и где именно? – укоризненно спросила я.
– Да я же говорила, что не лезу в дела сына! Он уже достаточно взрослый. И он мне все равно ничего не ответил бы, даже если бы я и спросила.
– Но хотя бы кого-нибудь из его друзей вы знаете?
– Ой, не знаю я никого! Он из Балаково уехал почти три года назад, мало ли кто там у него в Тарасове?!
– Ясно, – я вздохнула. – И судя по разговору, в гости к вам он тоже пока не собирается?
– Ну да, сказал, что пока не приедет. А как уедет снова в Самару или в Москву, то сообщит и скинет новый номер.
– Какой непостоянный у вас сын – то Самара, то Москва…
– Да, есть такое! Ничего, пусть ищет себя! Что я могу сделать? По крайней мере, это лучше, чем тут у нас на шее сидеть. Главное, чтобы не натворил ничего. А то вы меня прямо озадачили своим приходом.
– Да, и я надеюсь, вы не останетесь безучастной. У вас мне, как я поняла, больше делать нечего. Вот вам моя визитка, – я протянула женщине кусочек картона. – Если вдруг что-то будет известно о Ване, может, он приедет к вам, сообщите мне. И дайте мне на всякий случай номер его телефона. Вдруг мне самой удастся договориться с ним о встрече?
Мария Николаевна немного поколебалась, но все же продиктовала мне номер. Остается надеяться, что она не ошиблась «случайно» в цифрах, но проверять при ней я не стала.
Попрощавшись с женщиной и сев в свою машину, я поняла, что хочу есть. Что-то мне сегодня попались нехлебосольные собеседники, ни чая не предложили, ни пирожков. Хотя они и не обязаны этого делать, но тем не менее… А еще я поняла, что устала. Весь день я только и делала, что общалась с фигурантами дела, и это меня порядком вымотало.
