Дочка делала успехи в школе, муж устроился на новую работу, они наконец купили машину, а сама Вероника всерьез задумалась над рождением второго ребенка. Возраст еще позволял, а Ирочка постоянно просила братика. Что ж. Мама и папа были не против. Жизнь вырулила на ровную и комфортную колею — подходящее время для пополнения в семействе. Дышалось легко, в будущее смотрелось с оптимизмом.
Вчера Вероника вытащила из почтового ящика очередное письмо брата. Долго не решалась открыть его, понимая, что снова расстроится. Но любопытство победило. Лучше бы она разорвала проклятый конверт!
Вениамин не сообщал ничего нового. Как обычно, хвалился, что месяц назад судьба свела его с совершенством. Ее зовут Лиза, она молода, черноволоса, кареглаза и упряма. Каждый раз, когда он сжимает ее худые пальцы, его наполняют свет и тепло. Она не отвечает ему взаимностью, но он непременно добьется ее любви. Он всегда добивается своего. Еще никто не ответил ему отказом. Вениамин писал, что мечтает познакомить невесту с сестрой и родителями и сожалеет, что никогда не сделает этого в силу ряда причин. В самом низу страницы стояла коротенькая приписка. Брат любопытствовал, как поживает его племянница: «Ей уже тринадцатый год? Я бы хотел повидаться с ней».
У любого другого человека письмо не вызвало бы особых эмоций. Однако Веронику прочитанное повергло в ступор. Умом она понимала, что нет оснований для столь острой реакции, но подсознание заходилось в истерике. Никогда прежде Вениамин не расспрашивал о племяннице. Так почему же сейчас, когда девочка превращается в девушку, внезапно ею заинтересовался? И что значит «никто не отвечал отказом»? Не родился на земле мужчина, не потерпевший ни единого фиаско. И почему брат одновременно мечтает похвастаться невестой и скрывает ее? Да что с ним не так?!
Вероника знала, что ответ скрывается в далеком прошлом. Однажды она приблизилась к разгадке, но предпочла убежать и забыть — так страшна была правда. Она заблокировала воспоминания, способные пролить свет на неадекватное поведение брата. Эти воспоминания могли разрушить ее психику, именно поэтому Вероника инстинктивно запрятала их глубоко-глубоко. Многие годы она хранила ключ к тайне, но не отваживалась воспользоваться им. Для этого требовались смелость и отчаяние, а Вероника не отличалась отвагой. Кроме того, ей было что терять. Какая мать рискнет своим психическим здоровьем, когда у нее на руках требующий заботы детеныш?
Внезапно нахлынувший страх за своего ребенка заставил Веронику очнуться. И пусть причиной тому было чрезмерно богатое воображение, она физически ощущала исходящую от письма опасность. Каждая строчка сочилась ядом. Поддавшись наваждению, Вероника скомкала листок и кинулась к раковине. Остервенело намыливала ладони, пытаясь смыть токсичную заразу, и погружалась в густой молочный туман, уносивший ее на много лет назад. В тот маленький дачный домик, куда она приехала после звонка Вениамина. И где увидела мертвую Тамару…
Миллиметр за миллиметром Вероника восстанавливала в памяти канувшую в Лету картину. Шаг за шагом, все дальше в прошлое, покуда в темной глубине не замаячила почти разрушенная временем тайна.
Глава 13
Отец сидел в соседней комнате в кресле перед телевизором, делая вид, что смотрит передачу, а сам слушал, о чем разговаривают жена и дочь. Вероника заскочила ненадолго, однако внучка отказывалась уходить, не отведав бабушкиного варенья.
— В самом деле, куда вы так спешите, что даже чаю нельзя попить? — сетовала хозяйка, очень полная круглолицая женщина, накладывая в вазочку малиновое варенье. — На, Иришка, ешь, пока рот свеж!
Вероника улыбнулась, увидев, какими голодными глазами дочка уставилась на угощение. Достала из буфета чашки и поставила на стол. Она действительно торопилась, но десять минут погоды не сделают.
— Пап, ты чай будешь? — крикнула Вероника, наливая в кружки кипяток.
— Буду. — Отец повернулся в сторону кухни. — Только ты мне сюда принеси.
— Конечно. — Вероника добавила в чашку молоко и ложку меда — именно так, как он любил, — и отнесла в комнату. В последнее время у него сильно болела поясница, особенно при ходьбе. Дочь заехала, чтобы отдать лекарства и сделать компресс.
— Ну, какие у вас новости? — спросила мать, по-старушечьи подперев щеку кулаком.
— Да все хорошо, мамуль. Ирка, похоже, школьный год на «отлично» закончит по всем предметам. И в кого она такая умная, а?
— В меня, знамо дело, — ответил из гостиной отец и отпил большой глоток чая, скрывая улыбку.
— Конечно. Все хорошее у нас от деда, — рассмеялась мать, подкладывая внучке еще варенья.
Вероника пила чай, слушая, как дочь хвастается своими успехами, уплетая за обе щеки варенье. Может, ум у нее и правда от деда, но вот аппетит точно от бабушки. Надо бы записать ее на спортивную секцию, чтобы двигалась активнее. Негоже в столь юном возрасте иметь лишние килограммы. Впрочем, перед бабушкиным угощением устоять трудно. Уж на что Вероника равнодушна к еде, и то с аппетитом перекусила оладушками с вареньем.
— А что там Веня? Не звонил? Не писал?
Вопрос застал Веронику врасплох. Она машинально кивнула:
— Да.
Мать взволнованно встала, зачем-то сняла фартук, повесила его на гвоздик и обратно села за стол:
— И чего же он?
— У него все нормально. Сказал, что много работает. Передавал вам привет, — кисло сообщила Вероника. Она не успела настроиться на вдохновенную ложь и мысленно ругала себя за поспешный ответ.
Мать закрыла рот ладонью, сдерживая эмоции. Отец напряженно замер, боясь пропустить хоть слово. Вероника понимала, что от нее ждут развернутого отчета, с интересными деталями из жизни блудного сына. Но сейчас она чувствовала себя абсолютно истощенной, и даже мимолетная мысль о брате делала ее еще слабей. Не следовало соглашаться на чай. Нужно было отказаться и уйти, чтобы поскорее осуществить задуманное.
— Мамуль, мне правда нужно бежать. Я позвоню вечером и расскажу подробнее про Веню, хорошо? — Пресекая возможное сопротивление, Вероника взяла дочь за руку и буквально поволокла в прихожую.
— Мам! — сердито фыркнула девочка. — Я еще не доела!
— Лет через пять у тебя появится куча времени поесть, когда ты будешь сидеть дома вечерами, потому что никто не захочет встречаться с толстухой! — сердито бросила Вероника, подавая куртку обиженной дочери. — Одевайся, мы спешим!
Еще несколько дней назад она ни за что не позволила бы себе подобное высказывание. У всех есть свои недостатки, и хороший аппетит — один из самых безобидных. Иришка добрая девочка, и она ее очень любит. Позже Вероника извинится перед ней за неоправданную грубость. Но не сегодня. Сегодня ее волновала более серьезная проблема, не дававшая заснуть уже которую ночь.
Они вышли на остановку и сели в маршрутку. Дочка демонстративно уставилась в окно, давая понять, что не собирается общаться. Вероника откинулась на мягкую спинку кресла, ощущая тревожную усталость.
