– В семидесятых годах он был порнозвездой, – прошептал Берковиц. – Геем. Родные не любят об этом говорить.
– Понятно.
– Останки мистера Логана в этой комнате. – Он указал на маленький дверной проем.
Безмятежность…
Пуласки вошел и оказался в маленькой комнате двадцать на двадцать футов. Там было несколько стульев, журнальный столик, на стенах висели пейзажи. На столике стояла ваза с букетом белых цветов. А на столе, покрытом бархатом, таким же, как в комнате, где шла заупокойная служба по покойной порнозвезде, возвышался коричневый картонный ящик. Пуласки понял, что это, должно быть, останки Часовщика. Возле стола стоял полный лысеющий человек в темном деловом костюме. Он разговаривал по мобильному телефону. Глянул с любопытством на Пуласки и отвернулся. Вроде бы понизил голос. И наконец прекратил разговор.
Глубоко вдохнув, Пуласки подошел к нему. Кивнул. Человек ничего не сказал. Рон смерил его взглядом, вспомнив о необходимости держаться грубовато и «круто».
– Вы были другом Ричарда?
– А вы кто? – спросил человек. У него был мягкий баритон с легким южным акцентом.
– Стэн Валеса, – ответил Пуласки. Сейчас это имя казалось ему почти естественным. – Я спрашиваю, вы друг Ричарда?
– Я не знаю, кто вы, и не знаю, почему спрашиваете.
– Хорошо, я сотрудничал с Ричардом. Время от времени. Я слышал, сегодня утром его кремировали, и решил, что будет заупокойная служба.
– Сотрудничал с Ричардом… – повторил человек, меряя полицейского взглядом. – Так вот, службы не будет. Меня наняли доставить его прах домой.
Пуласки нахмурился.
– Вы адвокат.
– Да. Дэйв Уэллер.
Руки для пожатия он не протянул.
Пуласки продолжал держаться вызывающе.
– Не помню, чтобы видел вас на суде.
– Мистер Логан не был моим клиентом. Я ни разу с ним не встречался.
– Просто отвозите его прах домой?
– Как уже сказал.
– В Калифорнии, так ведь?
Адвокат ответил вопросом на вопрос:
– Что вы здесь делаете, мистер Валеса?
– Приношу дань уважения. – Пуласки подошел ближе к коробке. – Без урны?
– Нет смысла, – объяснил Уэллер. – Ричард хотел, чтобы его прах был развеян.
– Где?
– Это вы прислали?
Пуласки посмотрел на букет, на который указал Уэллер. Постарался принять растерянный, но не слишком, вид.
– Нет. – Он подошел к вазе и прочел карточку. Издал горький смешок. Потом произнес: – Это очень низко.
Уэллер спросил:
– Вы о чем?
– Знаете, кто их прислал?
– Войдя сюда, я прочел карточку. Но мне это имя ни о чем не говорит. Линкольн Райм?
– Не знаете Райма? – Пуласки понизил голос. – Этот сукин сын посадил моего друга в тюрьму.
– Полицейский? – уточнил Уэллер.
– Сотрудничает с полицией.
– С какой стати он прислал цветы?
– Думаю, злорадствует.
– Ну, это пустая трата денег. Ричарда теперь не заденешь, правда?
Пуласки бросил взгляд на коробку с пеплом. Как вести себя дальше? Черт, это актерство утомляет. Он решил сокрушенно покачать головой, словно удивляясь несправедливости мира. Опустил взгляд.
– Какая, право, жалость. Когда я разговаривал с ним в последний раз, он был здоров. Во всяком случае, не жаловался на боль в груди.
Уэллер насторожился.
– Разговаривали с ним?
– Угу.
– Недавно?
– Да. В тюрьме.
– Вы здесь один? – поинтересовался Уэллер.
Пуласки кивнул и задал тот же вопрос.
– Да, – ответил адвокат.
– Значит, прощания с прахом не будет?
– Родные решили не устраивать. – Уэллер смерил Пуласки взглядом.
Так, пора уходить…
– Что ж, до свиданья, мистер Уэллер. Передайте его родным, или кто там ваши клиенты, что я скорблю об их утрате. Я тоже буду тосковать по нему. Он был… интересным человеком.
– Я, как уже сказал, не встречался с ним.
Пуласки надел темные нитяные перчатки.
– До свиданья.
Уэллер кивнул. Когда Пуласки приблизился к двери, адвокат спросил:
– Зачем вы на самом деле пришли сюда, мистер Валеса?
Молодой полицейский остановился. Обернулся.
– На самом деле? Как это понять? – Круто, как де Ниро. Как Тони Сопрано.
– Заупокойной службы не намечалось. Если вы приехали увидеть, что я забираю прах, – и увидели, раз вы здесь, – то должны были знать, что службы не будет. Вот так. Что мне об этом думать?
Пуласки изобразил задумчивость. Полез в карман и достал визитку. Не снимая перчатки, протянул ее адвокату.
– Отдайте своим клиентам.
– Зачем?
– Просто отдайте. Или выбросите. – Он пожал плечами. – Как решите.
Адвокат холодно посмотрел на него, потом взял карточку. На ней было только вымышленное имя и номер одноразоворго телефона.
– Чем вы, собственно, занимаетесь, мистер Валеса?
Пуласки смерил взглядом адвоката, начиная с его лысины и заканчивая туфлями, почти такими же блестящими.
– Всего доброго, мистер Уэллер. – И, бросив косой взгляд на коробку с пеплом Часовщика, Пуласки направился к двери. С мыслью: «Да, ломай над этим голову!»
Глава 49
Однако Икс оставил в таунхаусе меньше улик, чем надеялся Райм. А других надежных нитей не существовало. Телефонный звонок о злоумышленнике поступил из неизвестного источника. Поиски видевших его свидетелей не дали результатов. Видеокамеры в двух ближайших магазинах засняли худощавого человека в темном комбинезоне, шедшего с опущенной головой и несшего портфель. Он неожиданно свернул в тупик. Лица, разумеется, видно не было.
Мел Купер провел анализ бутылки и, естественно, нашел на ней отпечатки пальцев только Райма и Тома, не оказалось даже дактилоскопии продавца или шотландского винодела. Никаких других следов на бутылке не было.
Теперь Сакс говорила ему:
– Райм, ничего значительного. Кроме того, что он классный взломщик. Следов инструмента нет. Наверняка пользовался пистолетом-отмычкой.
Купер проверял содержимое пакетов для улик.
– Негусто, негусто. – Однако через несколько секунд он сделал открытие: – Волосок.
– Превосходно, – сказал Райм. – Где?
