Доказать причастность Динары к покушению на меня можно только с помощью Табаки. Очевидно, он же был и свидетелем устранения одноразовых киллеров. А теперь еще и похищение Янины Кирпичёвой! Да эта женщина просто профессор Мориарти, гений преступного мира! И такой человек работает телохранителем?! Если Волкова сядет за свои преступления, я вздохну с облегчением и заживу как раньше. Только теперь я буду внимательно смотреть по сторонам — не строит ли кто-то козни против бедной Жени Охотниковой…
А не навестить ли мне конкурентку? Я, конечно, не думаю, что она держит Яну у себя в городской квартире — при условии, что Волкова причастна к похищению. Знать бы, какая связь между моей конкуренткой и Денисом Симоненко…
А что? Адрес Динары у меня есть. Живет она не прячась, работает, горя не знает. Решено, нанесем визит подколодной змеище, и прямо сейчас!
На встречу со своей врагиней я собиралась тщательнее, чем на свидание. Надела рубашку с длинными рукавами, удобные брюки и лоуферы на небольшом каблуке, на плечо повесила сумочку. Напоследок подкрасила губы и посмотрела на себя в зеркало.
На меня смотрела прежняя Женя Охотникова — еще до ранения, до падения с крыши. Глаза горели азартом, исчез бледно-желтый цвет лица. Адреналин зашкаливал в моей крови — как всегда перед серьезным делом. Так что выглядела я просто замечательно. Брюки-стрейч подчеркивали мои длинные стройные ноги, а рубашка необыкновенно шла к темным волосам. Вдобавок в манжетах были устроены специальные кармашки для метательных лезвий, а в носок правой туфли вделан стилет. Каблуки тоже содержали некоторые сюрпризы. А уж сумочка… Во-первых, несмотря на изящные очертания, весила эта штука порядочно. И ею можно было отправить в нокаут соперника. Особенно если знать, куда бить. Во-вторых, содержимое сумочки при вполне невинном первом впечатлении тянуло на небольшой арсенал. Так, к примеру, помада, содержащая дымовую шашку, достаточную для того, чтобы вызвать задымление комнаты средних размеров, маленький электрошокер, щетка для волос, на самом деле представлявшая собой контейнер с нервно-паралитическим газом, и еще много чего интересного.
В общем, к разговору с Диной я была готова.
Я подъехала к дому Волковой, в окнах шестого этажа горел свет. Так, отлично, моя птичка в клетке… Хотя какая это птичка — птеродактиль с зубами…
Я поднялась на лифте на шестой этаж и позвонила в дверь. Глазок на мгновение потемнел, но прошло не меньше трех минут, прежде чем дверь открыли. Видимо, подколодная змея раздумывала, за каким меня принесло, чего от меня ждать и надо ли меня опасаться.
Ответ на последний вопрос я получила сразу же. За дверью стояла Динара, и в живот мне смотрело дуло пистолета. Это был все тот же «глок». Я поежилась, представив, что произойдет, если у Волковой не выдержат нервишки.
Конкурентка высунула голову и быстро осмотрела лестничную клетку. Видимо, не могла поверить, что я явилась к ней без всякого подкрепления.
— Я одна и без оружия! — сказала я, демонстрируя свободные руки. Ну, положим, последнее утверждение не вполне правда, но я ведь не в «двадцать одно» играю. Мне вполне позволительно блефовать в игре, где ставка — жизнь Янины Кирпичёвой.
— Чего тебе? — весьма нелюбезно спросила Волкова.
— Мне что, о делах трубить на всю округу? — приподняла я брови.
Волкова неохотно посторонилась, пропуская меня в квартиру.
Я прошла в комнату и уселась на единственный стул. Вскакивать с мягкого дивана или выбираться из глубокого кресла в случае чего проблематично, а я вовсе не хочу лишиться жизни из-за такой мелочи, как чересчур мягкое сиденье…
Динара не стала садиться — остановилась у дверного косяка и скрестила руки на груди, хмуро поглядывая на меня.
А я не стесняясь рассматривала обстановку. Ведь дом может многое сказать о человеке. Да, следует признать, что жилище Волковой прояснило до той поры загадочные для меня стороны ее натуры.
Конкурентка попросту любила деньги. И, очевидно, долгое время была лишена простейших бытовых удобств. Ну или у нее было тяжелое детство — одно из двух. А возможно, и то и другое — правда.
Квартира прямо-таки дышала роскошью. Ну, в представлении человека, который был ее лишен. В гостиной два кожаных дивана таращили друг на друга свои блестящие заклепки. Пухлые кресла манили насладиться покоем. Плотные шторы на окнах были из вишневого бархата, а легкие занавески — из органзы. Плазменная панель телевизора занимала половину стены. Приоткрытая дверь спальни позволяла увидеть односпальную кровать под каким-то балдахином, похожим на противомоскитную сетку, только из блестящей ткани. Люстра из хрустальных висюлек каскадом стекала с потолка, пухлый ковер под ногами довершал картину. В комнате приторно пахло ароматическими палочками — кажется, это были пачули.
Заметив, что я откровенно и бесстыдно изучаю обстановку, Волкова с вызовом вздернула подбородок.
— Зачем приехала?
Я смерила конкурентку оценивающим взглядом. Все люди делятся на тех, с кем надо вести сложные игры, и тех, кто предпочитает разговор начистоту. По образу действий Динара относится к первому типу. А вот по складу личности, похоже, ко второму. Это значит — прямую, как черенок от лопаты, Дину обучили сложным играм в закрытом учебном заведении.
— Динара Олеговна, я приехала забрать девушку, — напрямик ломанулась я.
— Девушку? Какую девушку? — оскалила белые зубы Динара.
— Не придуривайся. Янину Кирпичёву. Я знаю, что ты приложила руку к ее похищению. Да, осуществил это дело другой человек. А спланировала наверняка ты.
Волкова, насмешливо улыбаясь, изучала меня, потом тряхнула коротко стриженными волосами:
— Смешно, не могу! Или ты можешь это доказать?
— Сейчас — нет. Но очень скоро у меня будут на руках неопровержимые улики.
— Ну вот когда будут, тогда и приходи! — Динара откровенно издевалась.
— Слушай, зачем тебе девочка, а? У них с дедом и денег-то нет… Или ты не брезгуешь брать в качестве выкупа пенсию?
— Не говори о том, чего не знаешь! — отрезала Дина. Улыбка сбежала с ее лица.
— И чего же я не знаю, просвети?
Волкова тяжело вздохнула и проговорила:
— Слушай, Охотникова. Тебе мало того, что было, а? Ну что ты лезешь всех спасать? Сидела бы себе тихо, поправляла здоровьишко… Кстати, как оно? Здоровьишко-то?
— Нормально, — отрезала я. — Не отвлекайся. Мы говорим о Янине Кирпичёвой.
С минуту Волкова таращилась на меня, словно изумляясь моему нахальству, потом расхохоталась:
— Нет, ну ты даешь! Остынь, Евгения Максимовна! Не знаю я никакую Кирпичёву, ясно? Ты теперь на меня всех собак будешь вешать? Я понимаю твои чувства, но, знаешь, надо уметь проигрывать красиво.
— А я никак не умею, — сообщила я конкурентке. — Ни красиво, ни некрасиво. Выигрывать — умею, это да.
