Фотограф задумался, потом совершенно неожиданно на его лице заиграла робкая, но определенно горделивая улыбка.
— Кто она и откуда — я не знаю, — признался парень, — Могу ответить только на последний вопрос. Она вышла на меня потому, что я — один из ведущих фотомастеров этого города. Ей посоветовали обратиться ко мне, ведь именно я снимаю все самые значительные события в Тарасове. И значительных людей тоже…
— Позвольте?! — изумилась я. — Свадьба дочери моих друзей — самое значительное событие в городе?
— Под «значительными людьми» я имел в виду вас! — тонко улыбнулся мне фотограф.
Ну льстец! А все равно приятно…
— Скажите, Виталий… судя по вашему рассказу, получается, что к вам в дом пришла совершенно незнакомая дама… правильно? И потребовала мою фотографию. Позвольте не поверить в этот бред.
Фотограф хитро прищурился. Видно, понял, что бить я его не буду, и самоуверенность возвращалась к парню прямо на глазах.
— Ну вы же вошли?
— Простите? — не поняла я.
— Вы же вошли ко мне в дом? Вот и она так же. Однажды утром… недели две назад это было, позвонили в дверь. Я открыл. Вошла женщина, ваших лет, в джинсах и куртке. Сказала, что ей нужна ваша фотография.
— Что-что? Так и сказала?
— «Я знаю, у тебя есть фото Евгении Охотниковой. Это та баба-телохранитель, что до визгу тебя напугала на свадьбе Козловых. Ну, я жду!»
Фотограф так профессионально подражал хриплому женскому голосу, что я зааплодировала.
— Честно сказать, напугали вы меня тогда действительно… конкретно, — смущенно улыбаясь, признался фотограф. — Но эта женщина… Знаете, я понял: если не дам ей то, чего она хочет, мне крышка. Вот кроме шуток…
Так, это кто же у нас такой грозный?! Что-то я не припомню среди своих знакомых таких крутых дам…
— Опишите ее, — попросила я Виталия. Фотограф вдохновенно завел глаза к потолку и принялся перечислять приметы:
— Рост — метр семьдесят, размер одежды сорок шестой. Волосы короткие, черные, очень жесткие. Глаза карие. Тип лица европейский, но разрез глаз монголоидный. Была одета в джинсы, черную футболку с надписью «Армия США», тяжелые ботинки и куртку. Ногти короткие, маникюра нет. Косметикой не пользуется, уши не проколоты. Кажется, все! Больше ничего вспомнить не могу.
Фотограф виновато покосился на меня.
— Виталий! — восхитилась я. — У вас память как у слона!
— При чем тут слоны? — обиделся мой собеседник. — Нормальная профессиональная память и наблюдательность. Ну и, кроме того, она меня действительно… впечатлила. Вот я ее и запомнил. А имени я не знаю и видел ее впервые в жизни.
Фотограф поморгал, глядя на меня честными глазами.
— Ладно, Виталий, я на вас не в обиде. А теперь скажите, почему вы так испугались эту женщину? У нее что, было оружие?
Парень задумался, потом спросил:
— Вы в зеркало часто смотритесь?
Я напряглась:
— А что? Только сегодня утром смотрелась.
— Понимаете, — Виталий зашевелил пальцами в воздухе, пытаясь подобрать слова, — вы себя со стороны не видите… Вы очень красивая женщина… Но вы производите впечатление опасности. Как будто вот сейчас встанете и начнете махать ногами.
— Правда? — изумилась я. — Действительно произвожу такое впечатление?
Фотограф виновато кивнул.
— Вот и та женщина… она такая же. Только… Только хуже.
Виталий прикусил губу и замолк.
Я загасила сигарету и встала.
— Значит, хуже? Ладно, посмотрим. Спасибо за помощь.
Я уехала от фотографа с твердым убеждением, что нахожусь на верном пути. Еще одно небольшое усилие — и я найду эту таинственную злодейку, что так сильно осложнила мою жизнь в Тарасове…
Вскоре выяснилось, что я и не представляла себе истинного размаха постигшей меня катастрофы. Едва я вышла от Виталия, мой мобильный затрезвонил как ненормальный. Эту мелодию я ставлю для звонка клиентов, потому что она и мертвого поднимет.
В данный момент клиента у меня не было, зато присутствовала договоренность с местным олигархом Барановым. Его дочка, красавица-студентка, собиралась через пару недель на стажировку в музей Гуггенхайма (девушка училась на искусствоведа), а я должна была сопровождать дитя, которое папа не рискнул бы доверить кому-то еще.
— Да, Владлен Михайлович! — улыбнулась я в трубку. С Барановым я работала не однажды, это был один из самых любимых моих постоянных клиентов. Платил он хорошо, с криминалом не пересекался, а охрану нанимал только потому, что во всем был перфекционистом и любил предусмотреть всякую мелочь.
— Евгения Максимовна? — Сегодня голос Баранова был непривычно холоден. — Я звоню относительно договоренности.
— Да-да, я все помню и готова приступить к работе, как договаривались. Как дела у Алисы?
Алисой звали его дочь, ту самую студентку.
— Спасибо, у Алисы все превосходно. — Голос бизнесмена слегка потеплел. — Но в ваших услугах мы больше не нуждаемся.
— Простите? — Мне показалось, что я ослышалась.
— Обстоятельства изменились. Алису повезет другой человек.
И Баранов повесил трубку.
Ничего себе! Ну и что все это значит?!
С минуту, не меньше, я сидела за рулем «Фольксвагена», держа трубку возле уха и таращась прямо перед собой. Только когда позади раздались истошные гудки других водителей, я поняла, что уже давно горит зеленый, а я перекрываю всем проезд. Какой-то парнишка на «Ауди» обогнал меня и покрутил пальцем у виска.
Детка, тебя бы на мое место! Кажется, я догадываюсь, что произошло…
Я поспешно порулила домой, бросилась к компьютеру и зашла в Сеть. Ну точно! За время моего отсутствия в Интернете появилась новая порция компромата на мою скромную персону!
Я почувствовала, как сердце начинает бешено стучать, руки холодеют, во рту мгновенно пересохло. Вообще-то обычно мой тренированный организм не склонен ко всяким вазомоторным и психосоматическим реакциям. Я не бледнею, не краснею, не падаю в обморок (разве что если схлопотала пулю), у меня не подкашиваются ноги и не дрожат руки… Я вам не какая-нибудь барышня, я агент специального назначения. Но тут я не смогла справиться с потрясением. Слишком уж чувствительным был удар, и нанесен в самое больное место…
Самое удивительное, что приблизительно десять процентов грязи, вылитой на меня неизвестной злодейкой, было чистой правдой. Да, наемники (кстати, в прошлом — солдаты Иностранного легиона) действительно переломали пальцы дочери бывшего гэбэшника Берегового. И то, что я двадцать четыре часа удерживала в заложниках депутата Государственной думы, вдову генерала Качалина, — тоже правда. Но у меня было оправдание! А в исполнении неизвестной злоумышленницы эта правда выглядела как самый черный компромат. Да еще сопровождалась целыми потоками откровенного вранья. Ну кто, зная меня, поверит, что я бросила клиента без защиты, потому что мне приглянулся красивый коридорный в отеле «Негреско»! Да, я была в этом отеле, работала там, но никаких шашней с обслугой не крутила. Я вообще не смешиваю работу и личную жизнь, никогда — это одно из моих немногих непреложных правил!
