— Ладно, все будет хорошо, — вставая, сказал Гуров. — Скоро все кончится. Покажем тебя хорошим, дорогим врачам. Не беда, если память не сразу восстановится. У тебя есть друзья, которые все расскажут и покажут. Вылечим мы тебя не мытьем, так катаньем.
Крячко кивнул и сделал вид, что устал и хочет поспать. Гуров пошел к двери и поймал на себе недобрый взгляд санитарки. Мол, ходят тут всякие, ногами топают, а больному покой нужен.
— Чего стряслось? — выйдя из палаты, спросил Гуров Машу, которая подскочила к нему, как попрыгунчик.
— Лев Иванович, тут такие дела!.. Пойдемте, мне нужно столько всего рассказать, обсудить. Есть хотите? — вдруг выпалила она с таким видом, как будто ей в голову пришла наигениальнейшая идея.
— Честно говоря, да, — признался Гуров, отдирая от себя Машу, которая вцепилась в рукав его пиджака и пыталась тащить сыщика к выходу. — Только давай не с таким энтузиазмом. Он отбивает у меня весь аппетит.
Остудить пыл девушки ему удалось ровно на двадцать минут, пока они шли по улице, усаживались в кафе за столик и делали заказ.
После того как ушла официантка, Маша снова взялась терзать Гурова:
— Лев Иванович, вы только Михаилу не говорите, что я здесь, с вами в Иваново была, а не в Минске. Я, если честно, обманула его и удрала. Но вы не судите меня строго, не думайте, что я легкомысленная особа. Просто на то были очень веские причины. Это весьма важно, поэтому и я прискакала сюда, чтобы с вами поговорить.
— Это все? — остановил сыщик жаркий шепот девушки. — Ты причины полностью изложила или хватит еще минут на тридцать? Я просто удивляюсь тебе, Маша! Ты же журналист, должна владеть словом, уметь формулировать свои мысли. А ты трещишь как…
— Вы тоже не особенно лаконичны, Лев Иванович, — девушка усмехнулась и добавила совсем иным тоном: — Так вы обещаете не выдавать меня Михаилу?
— Обещаю-обещаю. Так что случилось?
— Случилось то, что я ехала в одном купе с вашим Крячко.
— Что?.. — Гуров поперхнулся и вытаращился на журналистку.
Собственно, тут было чему удивляться. Девушка буквально на глазах меняла свой облик. Она не снимала маску, не стирала макияж, не отклеивала фальшивые брови, ресницы, не снимала накладки телесного цвета с носа, скул или подбородка. Ничего подобного с ней не происходило. Она просто потерла руками лицо, глубоко вздохнула, потом стянула резинки со своих дурацких косичек, торчащих в разные стороны.
Теперь перед Гуровым сидела молодая женщина с умными усталыми глазами. Она еще шевелила губами, как будто разминала их после долгого ношения образа шустрой девчонки.
— Так… — Гуров откинулся на спинку кресла и стал разглядывать новый образ Маши. — Значит, спектакль? Театральное действо? А вы молодец, вполне достойно сработали. Я бы вам сейчас выдал диплом Щукинского или любого другого театрального училища. И кто же вы такая?
— Можете продолжать обращаться ко мне на «ты» и называть Машей. Это мое настоящее имя. Представлюсь: капитан ФСБ Фадеева.
— Ладно, Маша Фадеева, и что все это означает?
— Извините, товарищ полковник, но вы же должны понимать, что при проведении операций такого рода не всегда можно предупредить смежников о введении своего сотрудника. Иногда даже и лучше этого не делать. Так сказать, идти параллельно к одной цели.
— Кстати, можешь по-прежнему называть меня Львом Ивановичем. И давай начнем с самого начала. Ты всегда знала, кто я такой?
— Нет, сначала я пыталась присмотреться к Крячко со стороны и понять, кому он может мешать и есть ли люди, желающие, как и прежде, избавляться от российских полицейских, отправляемых в Беларусь.
— Нет, Машенька, это не начало. Скажи-ка, зачем тебя сюда послали, что вы такого нарыли, как вышли на одно с нами дело?
Женщина улыбнулась и ответила:
— Это понятно. Перевод огромной суммы денег! Мы такие вещи всегда отслеживаем. Мало ли!.. Финансирование терроризма, хищения бюджетных средств и тому подобное. Но поскольку деньги фонда «Ветеран» не являются бюджетными, то наша контора первое время не особенно взволновалась. Затем выяснилось, что в Беларуси убит вице-президент фонда, а в Москве в результате ДТП пострадала, а потом и скончалась в клинике женщина — главный бухгалтер той же структуры. Тогда наши аналитики сделали кое-какие выводы.
— Понятно, бережете народное добро.
— А вы разве не бережете, в конечном итоге занимаетесь не этим же самым?
— Ну-ну, Маша, не надо так. Я хорошо отношусь к вашей конторе. А Михаил, значит, не из вашего ведомства?
— Михаил — хороший паровоз, к которому я так удачно прицепилась. Он нанят членом попечительского совета фонда по фамилии Крикунов. Тоже бывший генерал Вооруженных сил. Михаила отправили для того, чтобы он параллельно с белорусской милицией провел независимое расследование причин гибели Рыбникова. Они там, в фонде, не понимают, куда и кто загнал их деньги. Формально это сделали Рыбников и главный бухгалтер. Но произошло все слишком уж откровенно, с заменой счета, с подставными реквизитами. Люди, которые таким образом похитили деньги, конечно же, должны были немедленно скрыться и ждать где-нибудь в офшоре прихода денег по сложной схеме и длинной цепочке. А они даже не пытались унести ноги.
— А то, что и вице-президента, и главного бухгалтера убили, является доказательством, что их обоих просто подставили?
— У нас нет фактов, подтверждающих, что главного бухгалтера Остросельцеву убили. Но логика подсказывает, что она мешала инициаторам кражи. В результате мы получаем вторую задачу: кто же на самом деле похитил деньги и где их искать?
— Значит, Михаил нам не враг. Так чего же вы его опасаетесь и почему такая секретность?
— Он нанят человеком, который формально может быть организатором похищения денег, то есть относится к категории подозреваемых.
— Допустим. А как вы меня узнали, как поняли, что я из полиции?
— В купе остались документы Крячко. Я запросила начальство, они вышли на вашу контору и выяснили, что если в командировку отправили полковника Крячко, то вместе с ним должен был ехать и полковник Гуров. Они давние напарники и лучшие сыщики страны.
— А без подхалимажа можно? Теперь колись, Маша, что случилось в поезде, что произошло с Крячко?
— Вот этого я не знаю. Я специально пошла с ним на сближение, решила разыграть ту же партию, что и с Михаилом. Пронырливая журналистка и все такое прочее. Когда в вагоне все уже собирались укладываться, я предложила Крячко пойти покурить. Он вышел в коридор, я решила переодеться, в результате немного задержалась. Чистая случайность. А когда я вышла, Крячко уже нигде не было. Я даже и предположить не могла, что на него прямо в поезде совершат нападение. Думала, что он ушел к каким-то знакомым в другой вагон, может, засиделся в нашем же, но в другом купе. Но Станислав Васильевич не вернулся и утром. Когда поезд пришел на конечную, в Пинск, я поняла, что случилась беда. Тогда я и стала искать вас, а параллельно и полковника Крячко. Вас я нашла быстрее. Только вот пришлось Михаилу пудрить мозги и придумывать для него доводы, чтобы познакомиться с вами и начать сотрудничество.
