То, что у парикмахерши не то чтобы проблемы с алкоголем, а так, некоторая слабость, Ира поняла сразу. Собственно, не понять это было просто невозможно, слишком быстро Людмила пьянела. Она свои слабости знала, перед работой или свиданием никогда спиртного не употребляла, а с посторонними вообще старалась не пить.
Всё оказалось так просто, что Ира до сих пор не переставала удивляться. Однажды она, как обычно, приехала к Люде стричься, она уже давно стриглась у неё дома, и, как всегда, – это уже стало у них правилом, – привезла бутылку мартини. Посидели они отлично. У Людкиного любовника как раз перед этим долго отсутствовала жена, и он у неё практически жил, отчего Людмила находилась в самом лучшем расположении духа и даже напевала, пока укорачивала Ире волосы, чем жутко её раздражала. Ира терпела. К Люде она вообще хорошо относилась, лучше, чем даже к давним подругам, может быть, потому что разница между ними была слишком велика, и обе они об этом не забывали.
Когда волосы были уложены и в бутылке заметно поубавилось, Ира, как обычно, стала уговаривать подругу опомниться, послать куда подальше старого любовника.
– Не могу. – Люда даже всплакнула. – Люблю его.
– Как полюбила, так и разлюбишь, – поморщилась Ира. – У Алки учись.
– Она другая, – покачала головой Люда. – Не как мы с тобой.
Это «мы с тобой» Ирину здорово задело, с парикмахершей её ещё никто не сравнивал.
– Чем же она другая? – усмехнулась она. – Мы тоже не уродки.
– Я не про это. Она… Она точно знает, чего хочет.
– И ты знаешь, – не поняла Ира. – А не знаешь, так давай я тебе объясню.
– Да я не про это говорю! Она никогда рук не опускает.
– Ну и ты не опускай!
Люда посмотрела на Иру, подумала и зашептала:
– У неё мать болела.
Ирина замерла, помнила, как ниоткуда у Алки появились деньги на операцию.
– Её мать болела, и денег на операцию не было… Алка точно знала, что деньги найдёт, даже не сомневалась.
– Нашла? – равнодушно спросила Ира.
– Нашла.
Из трезвой Людки Ира ничего бы не вытянула, но та, во-первых, была нетрезва, а во-вторых, очень уж завидовала Алке, потому и протрепалась.
Когда для Алины настали тяжёлые времена, у Люды была самая светлая полоса. Она уже состоялась как отличный парикмахер, у неё была своя клиентура, доходы позволяли участвовать в конкурсах, победы на них она одерживала сама. Тогда ей удалось устроиться на телевидение, жаль, что потом прошло сокращение и Люда под него попала. Сама виновата, надо было скромничать, а она не стеснялась, давала понять, что без неё тут все пропадут.
Алина часто приходила к подруге, надеясь, что её заметят. Как организовалась группа, снимающая порнофильмы, Ира не поняла, да это и не важно. Главное, что она организовалась, Алка стала порнозвездой среднего пошиба, Люда старалась загримировать её хотя бы так, чтобы на улице не узнавали, и все были довольны. Почему бизнес распался, Ира тоже толком не поняла, и это тоже не важно. Людка всё пыталась объяснить, как ей не повезло: дополнительные заработки закончились, и она не успела доучиться, но это Иру не интересовало.
Когда подруга заснула, Ира, конечно, нашла в её компьютере всё, что позволяло ей управлять Алкой, пока не надоест…
Звякнул домофон. Ира схватила трубку и услышала голос, который мечтала и не надеялась услышать.
– Впусти на минутку, – попросил Бородин.
В лифте Глеб поднимался вместе с какой-то тёткой, и ему стало неудобно перед ней, когда Ирина бросилась ему на шею прямо на глазах любопытной соседки.
– Глеб, – шептала Ира, – я так тебя ждала!
– Что ты затеяла против моей жены? – Он оторвал от себя её руки, не заметив, что сжал их очень сильно.
– Ты что, Глеб? – Радость в её глазах сменилась удивлением и непониманием. – Пусти, мне больно.
– Что ты затеяла против моей жены? – повторил он тише, отпуская её.
Она повернулась, шагнула в прихожую, он вошёл вслед за ней.
– Я не могу больше слышать о твоей жене! – закричала Ирина, когда дверь захлопнулась.
– И не услышишь, – сказал он. – Ни о ней, ни обо мне, когда всё расскажешь. Что ты затеяла против Кати?
– Ты что, спятил? – уже спокойно спросила Ирина. – Что я могла против неё затеять?
– Ира, – почти шёпотом произнёс Бородин, – деньги решают не всё. Я опасен, если дело касается моей семьи.
Когда он упомянул про семью, она поняла, что всё закончено. По-настоящему, бесповоротно. Навалилась тупая усталость, ей даже стало всё равно, здесь он или ушёл навсегда.
Ира поплелась на кухню, включила чайник. Подумала и сунула в посудомоечную машину одиноко стоявшую в мойке чашку.
– Почему твоя мачеха гримируется под мою жену? – спросил Глеб.
– Понятия не имею, – стоя к нему спиной, пожала плечами она.
– Ира!
– Что значит гримируется? – повернулась она к нему.
– То и значит. – Бородин видел, что она действительно не понимает. – Говори, моё терпение сейчас лопнет.
– Я не знаю, – равнодушно произнесла Ирина. – Понятия не имею.
Нужно немедленно дозвониться Алке. Господи, если с этой проклятой Катей что-нибудь случится, Глеб сразу укажет на неё, Ирину.
– Когда и зачем ты показала мачехе мою жену?
– Не произноси слово «мачеха»! – закричала она. – Я его не люблю.
– Мне плевать, что ты любишь. Когда и зачем?
– Мы однажды ехали вместе с Алкой в машине, а вы с Катей шли по улице. – Ира опять от него отвернулась, ей было тошно его видеть. – Я показала тебя и твою жену. Я тебя любила.
– Когда это было?
– Летом.
Кажется, он поверил. Хорошо, если поверил.
– Ты ей говорила, что моя жена врач?
– Говорила, – кивнула Ира.
Откуда он узнал про Алку? И зачем та гримируется под его Катю?
– А откуда ты знаешь, что она врач? Как узнала, где она работает? Я никогда об этом не упоминал.
– Бабы на работе говорили. – На этот раз Ира сказала правду. – Ты думаешь, про тебя никто ничего не знает?
Больше Бородин ничего не спросил. Постоял у неё за спиной и ушёл, хлопнув дверью.
Почему-то ей было трудно повернуться от полок, которые она пристально разглядывала. Она любила свою кухню, но сейчас ей показалось, что всё в ней убого и на неё противно смотреть.
Нужно немедленно позвонить Алке, затея может закончиться так плохо, что даже деньги отца не помогут. Она может обмануть кого угодно, но не Глеба.
Ира, вытирая рукой слёзы, набирала и набирала то домашний, то мобильный номер, но оба телефона не отвечали.
