– Это не важно, – произнес Гераки.
Затем он сел в кресло и устроился в нем поудобнее.
– Итак, первое послание. Ты присудил золотое яблоко, но уговор не исполнил.
«Он прав», – заметил Гораций.
«Мы все уже обсуждали, – сухо ответил Джастин, кинув быстрый взгляд на Мэй. – Никакого уговора я исполнять не обязан. Я не принял награду».
– Кроме того, ты отверг обучение, – добавил Гераки. – Ты жаждешь знания. И если ты смиришься с ролью ученика, сумеешь получить ответы на многие вопросы.
Джастин скрестил руки и оперся спиной о стену – и Мэй молниеносно передвинулась, встав между ним и Гераки. Джастин не позволял бушевавшим внутри эмоциям выйти наружу, его лицо оставалось бесстрастным. Мол, просто ерунду псих болтает.
– А знаешь что? Я, пожалуй, узнал в Панаме нечто любопытное. Я понял, как скучал по твоим загадкам.
Гераки поднял вверх два пальца.
– Второе послание. Ты можешь уступить звезды и цветы и прийти к весьма удачному соглашению.
«Нет», – быстро ответил Магнус.
«Да ты даже не представляешь, о каком соглашении речь!» – рассердился Гораций.
Что здесь творится? Обычно вороны между собой не спорили.
«Ладно. Нам известно и о звездах, и о цветах. Мы не можем отступиться от нее».
«А если босс прикажет?» – поинтересовался Гораций.
«Если потеряем ее, сделки нет», – отчеканил Магнус.
А Гераки тем временем заговорил об удачном соглашении.
– Тебе оно, вероятно, не понравится, но ты должен помнить о далеко идущих последствиях – весьма полезных для тебя. Плюс, может, ты хоть что-то в своей жизни поймешь…
«Чистая правда, – важно изрек Гораций. – Нужно прислушаться к его словам. Обязательно. Надо доверять господину».
– Что-нибудь еще? – спросил Джастин, притворно зевая. – Потому что я реально безумно устал, а сейчас очень поздно. А ты, я уверен, жаждешь вернуться в свою уютную камеру.
– Она и впрямь уютная. И мы оба знаем, что я в ней не задержусь надолго. А тебе повезло, что питаю к тебе искреннюю симпатию. Ведь в противном случае я бы подал на вас в суд. За незаконное задержание.
– Нет, дружище. Арест будет совершенно в рамках закона. С полным основанием. Если ты на выстрел подойдешь ко мне, к моему дому и к моей семье.
Между прочим, именно об этом он договаривался с сотрудником Внутренней безопасности: о судебном запрете.
Гераки скривился – и посерьезнел. Точнее, сымитировал крайнюю обеспокоенность. Считывать его чувства и мысли Джастину было чудовищно сложно.
– Доктор Марч, вы, похоже, ни во что не верите, а зря… Мне ваши близкие дороги так же, как вам. Вы мне практически как брат. И я действительно хочу вам помочь. Если вам понадобятся мои услуги – обязательно мне сообщите.
Джастин закатил глаза и презрительно отозвался:
– Я прекрасно проживу без новоявленных братьев, спасибо огромное.
А пока он говорил, ему пришла в голову странная мысль.
– А вы, случайно, не в курсе, что случилось с Каллистой Се и Надей Менари?
Лицо Гераки мгновенно приняло простодушное выражение:
– Вы кого имеете в виду? Разве они не жрицы подпольного культа, нарушающие закон?
Джастин почувствовал, как сильнее забилось сердце. Конечно, его главным подозреваемым оставался мстительный генетик, но и мрачный культ исключать не стоило – особенно когда сроки, отведенные на расследование, поджимали. Он не на шутку расстроился, потеряв след Каллисты. Перед ним могли распахнуться потайные двери, и он бы получил доступ в подполье. Как ни крути, а религиозные группы никогда не светились… А теперь на горизонте замаячил очередной шанс. Сам Гераки развалился в кресле и заявляет о желании сотрудничать.
– А вы не слышали, что некие жрецы некоего подпольного культа взяли и убили несколько патрициев?
Гераки промолчал. Он был абсолютно бесстрастным – однако в глазах вспыхнул огонек удивления. Отлично. Он, конечно, псих, этот Гераки, но хотя бы не маньяк-убийца. По крайней мере, жуткие убийства совершал не он. Но было бы очень неплохо, если бы новообретенный братец взял бы и помог им в запутанном деле.
Джастин выпрямился и бросил Мэй:
– Нам пора.
– Подождите, – сказал Гераки.
И несколько секунд мрачно изучал лицо Джастина.
– Я не знаю, где сейчас Надя и Каллиста. Они ни с кем не поддерживают связи. Но я осведомлен об их разговорах. Они часто беседовали о просветлении, ожидающем тех, кто хранит веру. Надя постоянно говорила о возвращении к верным. Похоже, она имела в виду конкретное место.
– Которого, разумеется, нет на карте, – фыркнул Джастин, напряженно изучая мимику Гераки – врет не врет?
Вот он, ключ: слово «возвращение».
Гераки усмехнулся:
– Мне и вправду об этом ничего не известно. Это лишь мои догадки, я ведь не связан с подобными группами.
– Безусловно.
Джастин снова повернулся к Мэй:
– Теперь нам точно пора.
Мэй держала Гераки под прицелом своего пристального взгляда, пока Джастин не покинул комнату. Она вышла следом за ним в коридор. Гераки встал и улыбнулся им, застыв на пороге.
– Не позабудьте о посланиях, доктор Марч, – промурлыкал он.
Мэй насупилась, а Джастин ничего не ответил.
Всю дорогу оба хранили молчание. Наконец, они спустились в подземку и сели на поезд. Мэй пыталась скрыть нервозность, но ее руки дрожали. Надо же, она опознала в Гераки субъекта настолько опасного, чтобы включить режим «бей-или-беги».
– Значит, ты не лгал, – неожиданно выпалила она. – Думаешь, он нарушит судебный запрет?
Джастин пару минут обдумывал ее слова:
– Вряд ли. И я даже не понимаю, почему такая дикая мысль пришла мне в голову. Однако интуитивно я что-то чувствую.
– А твоя интуиция не поможет тебе прояснить смысл того, что он тебе наплел? Вдруг он скрывает информацию об убийце?
– Нет. Я застал его врасплох своим вопросом, и он сразу выложил мне все, что знал, о Наде и Каллисте и том, куда они подевались.
Джастин прислонил голову к стеклу.
– Они отправились в место, где люди до сих пор верят. Где оно, интересно?
– Явно не в РОСА, – откликнулась Мэй.
Джастин как раз отчаянно зевал, но тотчас встрепенулся. И, вытащив эго, приказал:
– Биографию Нади Менари.
Текст появился на экране, и ему понадобилось меньше секунды, чтобы отыскать нужные данные. Выдохнув, он убрал эго и откинулся на сиденье.
– Что еще? – спросила Мэй.
