— Эй ты, что ты тут делаешь?
Один из охранников «ожил», а второй так и остался лежать на полу. Когда поднявшийся охранник направился к Этайне, она сделала шаг назад и машинально поискала рукой нож, засунутый за пояс, однако ключ, который она все еще держала в правой руке, помешал ей вытащить оружие.
— Я тебя узнал! Ты — та девка, которая поднялась на второй этаж с нашим господином!
— Он… Он переспал со мной, — сказала она, пытаясь улыбнуться. — Он отправил меня теперь заняться вами.
— Ну да… Вино, шлюха… Но ты, я вижу, плохо его знаешь. Что ты прячешь за спиной?
Этайна выпустила из руки ключ, но сделала это слишком поздно, и охранник подошел достаточно. Услышав скрип ножа, вытаскиваемого из ножен, телохранитель отреагировал с проворностью, которой Этайна от него никак не ожидала. Воин бросился в атаку и нанес удар. Выбитый из ее руки нож отлетел назад, а Этайна была сбита с ног.
Она попыталась было подняться, но охранник крепко прижал ее к полу, приставив к шее клинок своего кинжала.
— Не двигайся, — сказал он, — а иначе я тебя прирежу.
Этайна в знак того, что сдается, вытянула руки перед собой. Полы ее платья задрались очень высоко, и длинные ноги открылись до середины бедер. Вырез на ее корсаже распахнулся чуть-чуть пошире. Этайна еще не проиграла эту схватку. Перед ней ведь находился всего лишь мужчина…
— Эй, балбес, ты чего ждешь?! — крикнул охранник своему напарнику. — Ты проснулся или нет?
— Зачем ты пытаешься его разбудить? — сказала Этайна. — Ты разве не хочешь овладеть мною в одиночку?
Охранник, ни слова больше не говоря, поднялся, схватил Этайну за шиворот, заставил ее встать на ноги, закрутил ей руку за спину и стал толкать ее в сторону своего — по-прежнему лежащего неподвижно — напарника. Дойдя до него, он пару раз пнул его ногой и только теперь все понял.
— Ты его убила, да? Видимо, при помощи вина… Я его пить не стал, так что тебе не повезло. А наш господин тоже мертв?
— Возьми кошелек, — сказала Этайна гораздо менее уверенным голосом, чем ей хотелось бы. — У меня есть ключ от его сундуков, возьми все и давай дадим отсюда деру вместе — ты и я. Я сделаю все, что ты захочешь!
— Ты ничего не поняла, красотка… Для тебя все уже закончилось.
В камышах что-то зашевелилось. Может, выдра, а может, одно из тех ужасных животных, обитающих под водой. Однако Гаэль не так уж долго жил вдали от своих родных мест. Он не забыл, что на болотах ни к чему нельзя относиться пренебрежительно. Он сидел на корточках под тянущимися к земле ветвями ивы, прикрыв голову и плечи длинным муаровым плащом серовато-коричневого цвета. В двадцати шагах стояли его лошади: боевой конь, на котором он сюда приехал, и вьючная лошадь, груженная большими сумками. Поводья лежали на шеях животных — так, как будто этих лошадей попросту бросили. Медленно — час за часом — текло время, но эльф продолжал сидеть абсолютно неподвижно. Ни один человек не смог бы, не шевелясь, находиться в такой позе дольше нескольких минут. Но Гаэль был эльфом, а потому был способен сидеть в засаде, не совершая ни малейших движений, сколь угодно долго. Изготовившись к стрельбе, он не выпускал из рук лук и стрелу. Все то время, что он занимался грабежом и убийствами, способность становиться незаметным и терпеливо выжидать в засаде не раз спасала ему жизнь и в Ха-Баге, и в других местах. На расстоянии броска камня он видел отметину, указывающую на одну из немногочисленных тропинок, по которым можно было добраться посуху до Гврагедд-Аннхва — самого большого острова «страны спящих вод». По правде говоря, «добраться посуху» было в данном случае не совсем уместной фразой. Тропинки, используемые «серыми эльфами», находились чаще всего под десятидюймовым слоем темной и мутной воды, а потому разглядеть их не мог никто, кроме них самих. Их редкие гости использовали плоскодонные лодки, рискуя при этом разозлить хищных животных, живущих под водой, или же завязнуть в грязи на одной из бесчисленных отмелей, имеющихся на болотах.
Гаэль снова заметил какое-то движение, на этот раз в ивовой роще. За ним, похоже, кто-то тайком наблюдал. Кто-то из «серых эльфов», у кого вызвало интерес появление здесь лошадей. Рано или поздно эти эльфы отважатся выйти из своих убежищ и подойти к лошадям. «Серые эльфы» слишком бедны, а болота слишком сильно отрезаны от всего остального мира, так что упустить такую добычу они не смогут. В этом Гаэль был уверен — как и не сомневался в том, что получит стрелу в спину, если пойдет по одной из тропинок «серых эльфов» до того, как его разглядят и признают.
А добиться того, чтобы его признали, ему будет нелегко. Эльф верхом на коне, да еще и с мечом! Такого еще никто никогда не видел ни на острове Гврагедд-Аннхв, ни в каких-либо других местечках «серых эльфов». Впрочем, на Гврагедд-Аннхве вообще редко что можно было увидеть… Дни там текли всегда абсолютно одинаково: туман, серость, смерть, подстерегающая тех, кто на миг зазевался. Жизнь на болотах представляла собой ожесточенную борьбу за существование — грубую борьбу без возможности почувствовать себя счастливым и без надежды на что-то лучшее. Однако именно в этих местах Гаэль родился, вырос и прожил много лет до того, как пошел в помощники к одному из коммерсантов-гномов, державших торговые лавки возле Пограничной области. А затем он убил своего хозяина, став вором и грабителем. С тех пор прошло более пятидесяти лет, а это немалый срок даже для эльфа. Его, наверное, все уже забыли. Он ушел отсюда, будучи почти нищим: у него не было ничего, кроме лука, кинжала и скудных пожитков, которые он нес в мешке на спине. Покрутившись затем сначала среди гномов, а затем и среди людей, он понял, что за золото можно купить все без исключения. А золотишка он поднакопил. Да столько, что мог бы создать новое поселение, окружить частоколом — так, как это делают жители деревень, находящихся на равнине, — собрать вокруг себя со всех болот достаточно молодых и смелых эльфов, завоевать у них авторитет и…
Прятавшиеся до сего момента эльфы вышли из своего убежища и стали приближаться.
Гаэль затаил дыхание. Пальцы нервно сдавили оперение стрелы. Эльфов было двое. Еще один, по-видимому, по-прежнему прятался в ивовых зарослях… Охотники шли, пригнувшись едва ли не до самой земли. На их плечи были накинуты муаровые плащи — такие же, как и у него. Эти плащи так идеально сливались с окружающей их сероватой местностью, что эльфы то и дело пропадали из виду, а лошади, похоже, их вообще не заметили. Гаэль медленно ослабил тетиву своего лука, вернул стрелу обратно в колчан, отложил лук и колчан в сторону, распластался на земле животом вниз и издал громким голосом долгий крик совы. Буквально мгновение спустя две стрелы просвистели сквозь листву ивы прямо над ним. Если бы он не лег на землю…
— Хех эйо эльялла!
Голос Гаэля прогремел над болотом, но эльфы на его клич никак не отреагировали. Хотя нет, отреагировали: они спрятались где-то неподалеку и больше не стали стрелять из луков…
— Хехе анна эллесса Гаэль, дих’то ненья колотьяло!
