Двуипостасные в волчьем облике покрутились вокруг сосен, явно принюхиваясь к чему-то, затем уселись точно под деревом с вампиром. Валсидал затаил дыхание. Оборотни в своей звериной ипостаси вполне могли лазать по деревьям с не меньшей ловкостью, чем он сам.
— Эй, вампир! — крикнул снизу Олек. Одним из двуипостасных в человеческом облике был именно он, вторым Икабат, третьим Нахраш. — Спускайся вниз, разговор есть!
Валсидал вздрогнул всем телом от неожиданности и бросил недоверчивый взгляд с высоты своего импровизированного насеста. Выражение его лица оборотни видеть не могли, слишком высоко он сидел. Кроны вечнозеленых деревьев были достаточно густы, чтобы скрыть его от посторонних глаз даже днем, а уж при свете луны не всякая сова сумеет разглядеть худосочную фигуру в ветвях.
— То есть здоровья желать мне не будете? — ехидно уточнил вампир, понимая, что прятаться больше не имеет никакого смысла. Пусть в темноте оборотни не могут его видеть, зато чувствуют хорошо. Тем более что принять нормальную ванну у Валсидала не было никакой возможности, о чем он сильно сожалел. — Похоже, двуипостасные и вежливость два несовместимых понятия, — резюмировал он. — А спускаться не стану, и не уговаривайте. Если вам есть что сказать, кричите громче — услышу и отсюда.
Олек явственно заскрежетал зубами. Понимая, что реально вампира можно стащить только за шиворот, а для этого кому-то придется лезть наверх. Еще можно попробовать стрясти кровососа как грушу, но что-то в глубине души подсказывало: нежить крепко закогтилась и падать точно не собирается. Валсидал хорошо расслышал зубовный скрежет и мысленно пожелал двуипостасному сточить клыки до основания. Мечта нереальная, но все равно она грела, как стакан теплой крови.
— Спускайся по-хорошему. А не то… мы сами за тобой поднимемся, — пригрозил Икабат строптивцу, не особо впечатлив последнего.
— Попробуй, — весело посоветовал он, прикинув, что любой из волков весит на порядок больше голодающего вампира, а значит, и ветки на макушке дерева вряд ли удержат его.
Олек смерил толстый ствол ели задумчивым взглядом янтарных глаз. «Лезть или не лезть? Вот в чем вопрос!» — задался философским вопросом вождь двуипостасных. По всему выходило — лезть. Без вампира корову ему не получить; это условие недвусмысленно поставил хозяин вод, когда Олек приходил к нему на переговоры после того, как жители Волчьей слободы управились с севом. Значит, упрямую нежить придется сразу тащить силком, минуя стадию уговоров. Вождь дал отмашку волкам. Звери радостно осклабились и ринулась на штурм дерева, выдирая длинные полосы коры серповидными когтями.
Глядя, как у подножия елки стремительно растет кучка ошметков коры, вампир испуганно вздрогнул. Перспектива, что упертые зверюги из чистой вредности доберутся до вершины дерева и рухнут вниз, сжимая обмирающего от ужаса Валсидала в когтистых объятиях, грозила стать реальностью. Вспомнив известную всем истину «нельзя залезть на елку, не испачкавшись смолой», злобно пожелал:
— Чтоб вы прилипли, клыкастые обезьяны!
Но «обезьяны» и не думали прилипать. Впрочем, и высоко залезть им не удалось. Ставший хрупким на высоте ствол начал трещать и клониться под их тяжестью. Вампир радостно оскалился и попробовал ретироваться, но не тут-то было.
«Влип!» — панически подумал он, пытаясь отодрать худосочный организм от смолистого ствола.
Судорожные телодвижения кровососа не укрылись от преследователей.
— Ага! Прилип! — возрадовались внизу. — Не рой другому яму…
Валсидал забился, сдирая липучую субстанцию вместе с кожей, но только прилипал еще больше, как муха, угодившая в коварно расставленную паучью сеть.
— Быстрее! Не дайте ему уйти! — подгонял снизу собратьев Олек.
Звери удвоили усилия, и ствол начал трещать, изгибаться, крениться к земле, словно натягиваемый великаном лук. Вампир отдирал себя отчаянно, ругаясь, кусая губы и шипя от боли. Такой энтузиазм просто не мог не увенчаться успехом. Валсидал последний раз судорожно рванулся, с треском оставив большую часть своих жалких лохмотьев на смолистом стволе, и издал торжествующий рев самца гориллы в брачный период. Вервольфы не оценили мощного вопля преследуемого, а энтузиазм вампира их даже огорчил. Они дружно кинулись к добыче, пока та нагло не сделала ноги, но тут раздался треск, и оборотни с визгом побитой подзаборной шавки полетели на землю. Лишившаяся части живых грузил ель упруго выпрямилась, катапультировав последнего ствололаза по широкой дуге. Валсидал полетел куда-то в лес, оглашая окрестности неразборчивыми воплями на всех языках, которые знал.
Оборотни в человеческой ипостаси проследили небывалый полет вампира, насколько позволяло обостренное зрение.
— Низко полетел, — задумчиво резюмировал Икабат. — К дождю, наверное.
— Да-а-а, — ошеломленно протянул Олек, который летающего вампира созерцал впервые в жизни. — Светлолика дождь обещала. Не зря же мы сегодня сеяли.
Пара волков звучно шлепнулась на животы, тихо радуясь, что умудрились родиться оборотнями — кости сильные, сами живучие, а травмы заживают быстрее, чем на собаках. С какой стороны ни глянь — повезло так повезло. Вождю же радоваться было нечему. «И с этим подарком не задалось, — тоскливо подумал он. — Вот как тут нормальному волку жениться?»
Валсидалу часто снилось, как он летает над вершинами деревьев, — на ночном небосклоне сияет яркая россыпь звезд, а внизу люди такие маленькие, как муравьи. И в подобных снах часто захватывало дух, и было немного страшно, что вот сейчас он посмотрит на землю, голова закружится, и дальше лететь не сможет, пропадет внезапно обретенный навык. Упадет тогда вампир на землю и разобьется. Вопреки расхожему мнению людей, не все вампиры умеют левитировать, не все могут обращаться летучей мышью или волком. У каждого вампира темный дар свой, но иногда они дары получают с прожитыми годами, накапливая силу. Беда в том, что истинный вампир Валсидал Алукард если и имел раньше сверхъестественные способности, то сидение в Сартакле и постоянное кровопускание практически свело их на нет. Именно поэтому, пролетая над темным Безымянным лесом, Валсидал испытывал двоякое чувство: восторженного упоения от высоты и ужас от предчувствия болезненного падения.
— Вот и все! — с чувством гибельного восторга прошептал он, стремительно теряя высоту. — И ведь не пожил-то еще, не успел… Не посадил сына, не построил дерево, не родил дом… Тьфу ты! Кажется, в пословице было как-то иначе…
Пока вампир в уме пытался выстроить слова народной мудрости в правильном порядке, а они упорно разбегались и выходило вообще что-то совсем непотребное, он с громким всплеском оказался в воде, рухнув в Ведьмино озеро. Падение с такой высоты могло прикончить кого угодно. Упавший человек непременно превратится в хорошую отбивную, и если не умрет на месте от болевого шока или травм, не совместимых с жизнью, то наверняка утонет. Валсидалу повезло, хотя в первый момент он просто не мог этого оценить. Как всякая нежить, вампир был скроен из гораздо более прочного материала. Его, даже ослабленного, полуголодного, убить не так-то просто.
