Первым моим желанием было заорать во все горло, что я и
вознамерилась сделать, и даже уже широко разинула рот, но вместо громогласного
вопля из него вырвалось какое-то подозрительное шипение. Я испуганно прикрыла
рот, огляделась и тут заметила, что ко мне направляется отец семейства,
расположившегося по соседству. Я резко захлопнула багажник и уставилась на
мужчину, ожидая, что он произнесет что-нибудь вроде: «Руки за голову, лицом к
стене…», но вместо этого он сказал:
— Извините, у вас спички есть?
— Не-е, — промычала я, загораживая багажник, как
будто мужчина мог увидеть сквозь железо его содержимое.
— Извините, — еще раз сказал он и направился
восвояси, а я, бессильно привалившись к машине, посоветовала себе соображать
побыстрее. То, что в багажнике машины лежит труп, было совершенно ясно. Вопрос,
с какой стати он там лежит? Может, парень спрятался там от кого-то еще, не
будучи мертвым, и в багажнике умер? А если нет, значит, его кто-то туда
положил. И тут меня словно ткнули в ребро. На нем же плащ и шляпа, совсем как
на том типе, что ночью пил с Юриком на нашей кухне, то есть не пил, чем очень
нервировал соседа, а просто сидел. А потом оказался в багажнике. Бабка ищет его
по всему дому, объявления вывешивает, а он преспокойненько лежит себе в
багажнике. Значит, это Коля, и он зачем-то залез в багажник. В том, что в
багажнике лежит именно Коля, я была вовсе не уверена, потому что на лицо
взглянула лишь на секундочку, да к тому же была так напугана, что и саму себя
бы не узнала. Но плащ и шляпа говорили о многом. Значит, он. Бабка вытурила его
из квартиры, он посидел в подъезде, потом вышел на улицу и забрался в багажник.
И видимо задохнулся. Вот дела…
Я опять тревожно огляделась, но тут в голову мне пришла
мысль похуже: Варвара утверждает, что Шляпа уже и на кухне был того… не совсем
живой, одним словом. Вряд ли в этом случае он мог забраться в багажник.
Выходит, кто-то его сюда нарочно засунул. Кто? Первым в голову пришел Володя.
Не зря он про Шляпу выспрашивал. И про меня тоже. Этот парень вообще страшно
подозрительный. Заявился на вечеринку, меня напоил, машину возле подъезда
оставил… ведь неспроста. Пьяным он только притворялся, подкараулил Шляпу, а
потом сунул его в багажник…. своей машины? А что, сегодня он решил вывезти труп
и где-нибудь утопить, а меня взял для алиби… А может, и меня утопит, как
ненужного свидетеля… Когда я добралась в своих рассуждениях до этого места, мне
стало так нехорошо, что я со всех ног бросилась в ближайшие кусты, но там
расположился какой-то дядька, и я стрелой полетела дальше.
Все это немного отвлекло меня от трупа, и через несколько
минут, когда я почувствовала себя значительно лучше, с выводами уже не торопилась,
а, сидя в тенечке, советовала себе рассуждать здраво. Если Володя зачем-то убил
Шляпу, то возить его в багажнике довольно глупо, хотя, может, и нет… Вот, к
примеру, он сказал, что пошел за хворостом, чтоб разжечь костер, а на самом
деле высматривает место, где удобнее избавиться от покойника. И мне купаться
предлагал. Ясное дело, утопить хртел. Дела…
Тут я обратила внимание вот на что: многочисленные
отдыхающие начали потихоньку собираться и покидать насиженные места. Вон
«Жигули» уехали, и «Волга», ой, мама… Берег на глазах пустеет, а я в кустах
сижу… От этой мысли мне сделалось вообще невмоготу. Что же это получается?
Бабка с Юрасиком не в курсе, куда меня черти занесли, Людка об этом противном
Володе знать ничего не знает. Одна надежда, что глазастая Варвара обратила
внимание на машину. А что, если это вовсе не его машина? Угнал, подлец,
где-нибудь, оттого труп в багажнике и возит. Конечно, как же это я сразу не
сообразила. Сейчас все разъедутся, этот гад меня и Шляпу в озеро, машину в
кустах бросит — и поминай как звали…
«Надо что-то делать», — с отчаянием подумала я и для
начала покинула кусты, несмотря на сильное беспокойство желудка. Я потрусила к
машине и тут увидела Володю. Он торопливо возвращался, с кем-то разговаривая по
сотовому. То, что машина числится в угоне, стало мне совершенно ясно, —
чтобы парень с сотовым разъезжал на такой развалюхе, да никогда на свете. А
этот мерзавец уже и не прячется, идет себе как ни в чем не бывало и телефон в
руке держит, не боится, что я выведу его на чистую воду, знает, подлец, что
недолго мне жить осталось.
При этой мысли я вновь обратила свой взор на кусты и уже
сделала шаг в том направлении, но опомнилась и решительно сказала: «Возьми себя
в руки, иначе этот гад в самом деле тебя укокошит».
Гад между тем приближался, и на лице его, обращенном ко мне,
появилась иезуитская улыбка.
— Не повезло, ни одной сухой ветки, — заявил он,
подойдя на опасное расстояние. Телефон все еще был в его руке, он проследил мой
взгляд и сказал со вздохом:
— С работы звонили, завтра в шесть утра улетаю в
Питер. — Он опять вздохнул, косясь на меня как-то чересчур подозрительно,
точно прикидывая, сможет ли пристроить меня в багажнике вместе со Шляпой.
— А у меня живот болит, — брякнула я.
— Да? — Он стоял напротив, нерешительно переминаясь
с ноги на ногу. «Ждет, когда отдыхающие разъедутся», — догадалась я.
— Может, домой? — кашлянув, предложила я, но без
нажима. — Тебе вставать рано…
— А ты не обидишься? — смутился он. «Вот ведь
мерзавец».
— Нет, что ты, я понимаю… К тому же живот…
— Тогда поехали, — обрадовался он.
Я быстро затолкала в рюкзак свои вещи и устроилась в
машине, — конечно, оставаться с этим типом наедине совсем не хотелось, но
выбираться отсюда как-то надо. Если я откажусь с ним ехать, это будет выглядеть
крайне подозрительно и лишь ускорит развязку. Нет, надо вести себя как ни в чем
не бывало, но при этом быть начеку.
Я окинула оценивающим взглядом Володину фигуру. На силача он
не тянет, так что шанс у меня есть. Пока он одевался, я сунула руку под его
сиденье и с чувством огромного облегчения обнаружила там монтировку. Я
переложила ее под свое сиденье и даже улыбнулась от удовольствия. Тут Володя
как раз сел в машину и подмигнул мне. «Рано радуещься», — хотелось сказать
мне, вместо этого я улыбнулась еще шире, и мы тронулись. Перед нами ехала
«восьмерка», битком набитая молодыми людьми, а следом пристроился «Запорожец»,
это тоже меня порадовало, потому что разделаться со мной по дороге к шоссе
мерзавцу будет затруднительно.
— Как живот? — спросил Володя, когда мы через пять
минут выехали на шоссе, движение здесь было приятно оживленным.
— Отлично.
— Не болит? — точно не веря, спросил Володя.
— Нет, — порадовала его я.
— Тогда, может, пива попьем? Посидим в тихом месте… Ты
как?
