При этом Эдриан не проронил ни слова о том, что сам является гостем в моем теле.
— Вот как, — наконец резюмировал Седрик, когда Эдриан замолчал. Пожевал губами, затем вкрадчиво осведомился: — Хотя бы половина из рассказанного является правдой?
— Здесь все истинная правда! — обиженно вскинулся Фрей, поспешив на помощь Эдриану.
— Ой, что-то сомневаюсь. — Седрик язвительно улыбнулся. — Слишком много неувязок в этой истории. Думаю, про отца Чериара и про встречу с герпентолом вы не солгали. Я… — Он споткнулся на полуслове, потом осторожно продолжил, тщательно взвешивая каждую фразу: — В общем, нелюбовь ее величества к сему достойному человеку известна всей столице. И многие предполагали, что королева Виола втайне отправила отца Чериара куда-нибудь в глушь, желая наказать за слишком откровенные проповеди. Возможно, ее неприязнь оказалась настолько глубокой, что она решила вообще избавиться от него. Как говорится, нет человека — нет проблемы. Впрочем, даже если так, меня это не касается. Но вот все остальное в вашем рассказе вызывает множество вопросов.
— Что именно? — хмуро полюбопытствовал Эдриан.
— Почему почти вылупившаяся арахния вдруг вздумала избавиться от своей тени? — принялся перечислять Седрик, загибая при этом пальцы. — Почему обычный крестьянин, а я не сомневаюсь, что ваш простодушный друг-верзила именно крестьянин, вдруг разоткровенничался с первой попавшейся девицей? Почему эта самая девица ни с того ни с сего согласилась на предложение проверить дом священника? Что-что, а нюха на опасность арахнии, пусть и не вступившей в полную силу, не занимать. Зачем герпентолу держать в своем логове фею, а самое главное, как фея угодила к нему? У этих созданий тоже звериное чутье на неприятности. Что, в общем-то, неудивительно, учитывая их более чем сомнительное чувство юмора и неуемную любовь к шуткам над окружающими. Но куда удивительнее то, что к вам решил присоединиться маг-стихийник. Ему-то что от этого? Или ваша компания заражена неким безумием и страстью к перемене мест, которое передается окружающим? Это то, что касается рассказа. Насчет прочего у меня тоже предостаточно вопросов. Боюсь, пальцев не хватит не то что на руках, — на ногах. Но сильнее всего прочего меня донимает то, что по какой-то причине ваши друзья обращаются к вам как к мужчине. Почему?
И он обвиняюще ткнул в меня указательным пальцем.
В комнате после этого воцарилась тишина настолько всеобъемлющая, что зазвенело в ушах.
— Потому что в определенном смысле он и есть мужчина, — не открывая глаз, слабо проговорила Миколика, о присутствии которой мы успели позабыть.
— То есть? — растерянно переспросил Седрик. — Как это — мужчина?
И самым недвусмысленным образом уставился на мою грудь, которая явственно вырисовывалась под рубашкой.
— Это еще более долгая и запутанная история. — Эдриан вымученно улыбнулся.
— Сказать, что я заинтригован, значит, не сказать ничего, — ответил ему Седрик. Все-таки сел в ближайшее кресло и для верности поставил ноги на Виллоби, который то ли все еще был без сознания, то ли искусно притворялся, выжидая удобный момент для очередного бегства. А некромант потребовал: — Начинайте!
«Слушай, а я думаю, он должен быть в курсе про то, кто ты есть, — робко заметила я. — Арчер говорил, что прежде его дом принадлежал некроманту по имени Седрик из Черной Грязи. Вряд ли в нашей стране есть второй такой человек. И книга, по словам Арчера, досталась ему именно от прежнего хозяина жилища. Ты же сам не так давно вспомнил его имя».
— Возможно, вам известно имя «найн Эдриан Жиральд»? — робко поинтересовался Эдриан, приняв во внимание мои слова.
— Да, известно, — подтвердил Седрик, удивленно вскинув брови. — Но вообще, странно, что вы его упомянули. Некогда у меня имелся труд за его авторством. Помнится, я оставил ее молодому дракону. Показалось забавным, что этот объемный талмуд, чьи страницы буквально сочились от яда и ненависти к сим сумеречным созданиям, будет храниться у младшего отпрыска славного рода Ульер. К тому же книга была слишком тяжелой и громоздкой из-за своего претенциозного оклада. Мне предстояло некоторое время путешествовать по стране, а он мог привлечь ко мне ненужное и даже опасное внимание воришек, помышляющих на постоялых дворах и дорогах. Не то, чтобы я опасался за свою жизнь… Просто иногда легче предотвратить неприятность, чем расхлебывать ее последствия. К тому же я был уверен, что при необходимости могу вернуться и забрать принадлежавшую мне вещь. На книгу было наложено заклятие, не позволяющее драконам увидеть ее, то бишь, новый хозяин дома при всем своем горячем желании не обнаружил бы оставленное мною на хранение имущество.
— Позвольте спросить, вы открывали эту книгу? — полюбопытствовал Эдриан.
— Ознакомился с содержанием, — честно ответил Седрик. — Этого мне хватило, чтобы отбить всякую охоту для продолжения знакомства. В моей профессии и без того хватает крови и жестокости, чтобы еще читать об этом.
— А рубин на окладе вам не показался странным? — не отставал с расспросами Эдриан.
— Рубин? — переспросил Седрик. — Ну да, кажется, припоминаю что-то. Вроде как в нем чувствовалось биение некой магической силы. Но я, признаюсь честно, не обратил на это особого внимания. Решил, что, возможно, это некая эманация от установленной завесы.
Претенциозный, эманация… Я недовольно хмыкнула. Ишь как выражается! А ведь принадлежит аж к третьему сословию, если судить по отсутствию у него фамилии. Что-то мне даже обидно стало. Я выше его по происхождению, а таких слов не знаю.
— Этот рубин называется «привратник», — сказал Эдриан. — В свое время я предчувствовал, что грядет нечто очень нехорошее для меня, способное закончиться трагически, поэтому создал его с единственной целью: в случае моей гибели он должен был притянуть мою душу и, так сказать, сохранить ее до лучших времен.
— Секундочку! — ошеломленно попросил Седрик. Вскинул палец, и Эдриан послушно замолчал. А некромант продолжил с недоверчивыми нотками: — То бишь, вы желаете сказать, будто являетесь тем самым найном Эдрианом Жиральдом, волею случая заключенным в теле сей арахнии?
— Все-таки справедливости ради Тамика еще не арахния, — подал голос Морган.
— Это вопрос ближайшего будущего. — Седрик покачал головой. — День-два, вряд ли больше.
Я испустила тоскливый вздох, благо, что его все равно никто не мог услышать. Вот, значит, как. Получается, если мы не добьемся от Миколики правды о том, как можно избавиться от тени, то мои поиски завершатся полнейшим провалом.
— В общем, теперь вы понимаете, почему нам так важно переговорить с ней. — Эдриан презрительным кивком указал на Миколику, которая внимательно слушала и наблюдала за всем происходящим. — Она утверждала, будто знает способ, как избавиться от тени.
— Но вы так и не ответили на вопрос, почему арахния желает стать обычным человеком, — напомнил Седрик.
— О, это любовные дела. — Эдриан досадливо поморщился. — Моя спутница вбила себе в голову, будто желает стать супругой одного из драконов рода Ульер.
