– Где?! – всполошился иномирец, вставая со своего места. – Где ты слышал имя «Даша»?
Отшельник перевел трактирщику, и тот ответил. Джамаф перевел:
– Он говорит, что несколько недель назад здесь были два человека – «самец» и «самка». Они сидели за этим же самым столиком. Мужчина заказал кучу шикарной еды, они полночи сидели тут, разговаривая, смеясь, употребляя еду и напитки. Им было весело.
– Не может быть. Даша искала феникса. Она знала, что это ответственное задание. Ну не могла она на все махнуть рукой и пойти в какое-то заведение веселиться, даже не предупредив меня!
– Погоди, это не все. Трактирщик говорил, что к ним подошел какой-то пепельник, и он что-то не поделил с женщиной. Они решили выйти во двор и схлестнуться в кулачном бою.
– И это на нее совсем непохоже. У Даши мирный характер, хоть она и может за себя постоять. Если нет необходимости – она не станет ни с кем драться.
– Я говорю, что слышу. Дальше случилось что-то очень неприятное: Даша убила пепельника острым колом или чем-то в этом роде.
– Ну это ведь точно не она!
– После этого Дашу и ее спутника схватили и потащили на площадь перед зданием суда. Там и вздернули. Что было дальше, мало кто знает. Кто-то говорит, что ее сняли еще до того, как она умерла. Кто-то рассказывает, что ей отрубили ноги, пока та ими беспомощно болтала, пытаясь глотнуть воздуха с петлей на шее. Кому верить – неясно. Все слухи смешались, но главным остается тот, что Даша мертва. Мне жаль, Виктор. Очень жаль. Но твоя подруга скорее всего уже мертва.
Виктор швырнул на стол несколько монет, закинул сумку за плечо и быстрым шагом направился к выходу.
– Куда ты собрался? – замученно спросил отшельник.
– К зданию суда конечно же! Слухи слухами, но ведь если Дашу каким-либо образом казнили, это должно быть задокументировано. Ну мне так кажется. В общем, я пошел, а ты можешь подождать меня здесь.
– Вот еще, – хмыкнул Джамаф. – Раз уж решили, что вместе ищем, значит, я с тобой.
Виктор практически бежал, натыкаясь на прохожих, которыми были забиты улицы. Все горожане решили выйти из своих жилищ, чтобы хоть немного постоять под блаженным моросящим дождем. Мало кто обращал внимание на спешащего куда-то иномирца. Для пепельников осадки были чем-то священным, чем-то таким, что никак нельзя пропустить. Чем-то чрезвычайно важным, даже важнее всех остальных дел, будь то ковка оружия, пост на страже или управление страной. Джамаф заметил, что даже сам хан в данный момент стоит на своем балконе, подставив серокожее лицо падающим с небес дождевым каплям.
Джамаф указал рукой на судью, стоящего вместе со всеми возле здания суда. Виктор решил не ждать, пока пепельники насладятся живительным дождем, и довольно бесцеремонно потряс нужного ему серокожего за плечо.
– Что вы себе позволять?! – с напором произнес пепельник. – Стра…
– Не надо стражи, – покачал головой иномирец. – Мне нужно от вас кое-что узнать. Это очень важно!
Иномирец отвел судью в сторону от толпы и спросил:
– Как много человеческих женщин вы вешали за последние месяц-полтора?
Пепельник вопросительно изогнул бровь:
– Вы в своем уме? Кто вы такой, чтобы я вам об этом говорить?!
– Вопрос жизни и смерти. Есть предположение, что казнили мою…
Виктор задумался. А кто для него Даша? Случайный спутник с Земли, которого не пришлось выбирать? Которого выбрал Лагош, разумеется. Может быть, друг? Верный друг, который никогда не оставит в беде? Или, может, нечто большее? Иномирец наткнулся на кучу вопросов в своей голове, которые копились там уже очень-очень долго. За пеленой будничности, стеной различных проблем, погонями за какими-то эпическими целями Виктор совсем не заметил самого главного.
Он влюбился в Дашу. Влюбился и полюбил ее, и именно потому сейчас его так трясет, когда он думает о том, что какой-то серокожий монстр смел поднять на нее руку.
– Вы в порядке? – поинтересовался судья. – Что с вами?
– Я хотел узнать, не повесили ли вы мою девушку. Странно звучит, наверное…
Странно звучало как минимум потому, что Виктор все еще иногда чувствовал себя умирающим стариком, который в последний раз ощущал вкус поцелуя на своих губах уже несколько десятилетий назад. Да и Даша на самом деле была совсем не девушкой, а самой настоящей бабушкой, лишившейся всего, даже собственного здоровья. Но имел ли данный факт хоть какое-нибудь значение в этом мире? Как бы то ни было, судью такой вопрос устроил, и ничего странного он не услышал.
– Возможно. Но чужеземцев эта информация не касаться. В любом случае – нет, никакой девушки я не припоминать.
Виктор оглянулся, на всякий случай отвел судью еще дальше и незаметно протянул ему заранее приготовленный мешочек с монетами. Пепельник принял взятку, посмотрел на содержимое и тут же выпалил:
– Да, конечно, я помнить. С этого и надо быть начинать!
– Что же вы помните? – прищурился иномирец, начиная закипать от злости.
– Мы поймать тех двоих за убийство. Точнее, самку поймать как убийцу, а другого как пособника. Собираться их вздернуть, но досточтимый Крамм выкупить их за очень солидные деньги! Он забирать их на свою плантацию. Они жить, если хорошо себя вести. Крамм не убивать своих рабов.
– О боги, наконец-то зацепка! – закричал от радости Виктор. – Кто такой этот Крамм и как его отыскать?
– Никак, – пожал плечами Джамаф. – Этот старик настолько боится за свою плантацию, что его лучники нашпигуют тебя стрелами раньше, чем ты заметишь его имение на горизонте. Образно говоря конечно же. С ним можно встретиться только в том случае, если он сам прибудет в Хау Грушмаль. А бывает он здесь довольно часто, выставляя бойцов на арене.
– Он и сегодня быть здесь, – заметил судья. – В полночь начинаться бои. Я буду там, обожать, как па’вухаррены вскрывать мечами рабов-болотников! Ох уж эти зеленые лягушки, сам бы их всех перевешать…
Виктор похлопал сговорчивого и падкого на взятки пепельника по плечу:
– Благодарю вас, уважаемый. Пусть над вашей головой всегда будут… тучи с дождем. Это ведь комплимент, да?
– Вполне, – пожал плечами отшельник. – Ну пойдем-ка наконец отдохнем. В конце-то концов времени до полуночи еще целый каньон и еще маленькое русло.
– У нас говорят – целый вагон и маленькая тележка. Ну собственно, не суть. Идем, мы так и не успели перекусить.
До самой ночи Виктор и Джамаф сидели в таверне, заказывая вкусную еду и распивая крепкие напитки. Иномирец заметно посветлел, повеселел. Ему бы горевать, что подруга попала в рабство, сначала решил он, но потом подумал: ведь хорошо, что она жива. Вытащу ее оттуда, увезу на край мира и никогда-никогда никуда не отпущу. Будем жить вместе вдалеке от всей этой суматохи, от магии, от войн, интриг, лицемерного герцогства, варварского ханства и прочих болотников. И не забыть Даше кое в чем признаться. Виктор уже и позабыл, как это делается…
