— А варенье?
— И варенье — согласился я — Раз уже отмечаем новоселье, закатим пир горой. И вино есть. Хорошее. Кутить так кутить — запнувшись, я покосился на маму Лену и поспешно добавил — Но в меру! Все должно быть в меру! Кхм. О! Надо еще Пал Палыча позвать. Кир, позвони ему, а то я к плите прикован. Пусть с нами поужинает, заодно все и обговорим.
— Ладно. Вот варенье. Абрикосовое. Рос, яичницы побольше сделай! Люблю я твою яичницу.
— Сделаю, сделаю — вздохнул я, открывая дверцу холодильника и цепляя яйца.
Кира сняла трубку телефона и, косясь на прикрепленную к стене «памятку» начала набирать номер. Я продолжал готовить, Лена подступила к чемодану, явно собираясь начать распаковку вещей. В общем, прямо‑таки домашний уют и предстоящий семейный ужин. Вот только разговоры за ужином будут далеко не семейного толка.
А как проводим гостей, все оставшееся время сможем, наконец, остаться вдвоем…
Глава восьмая. Серебряная Легенда снова в моде. и в приоритете
Вы получили задание «Нашествие крабберов!»
Избавить общины лохров — изгоев живущих под городами Альгора и Акальроум от угрозы крабберов! Минимальные условия выполнения задания: полностью уничтожить поисковые отряды крабберов в канализации Альгоры и Акальроума.
Награда: информация о правой перчатке из легендарного сета Серебряная Легенда.
Совсем недавно я выполнил это столь многообещающее задание, но из‑за некоторых жизненных обстоятельств и небольших разногласий с богиней, награду получить не сумел и не рискнул.
И вот сейчас, раскидав некоторые проблемы и мирно договорившись со Снессой, я решительно и непоколебимо вернулся к источнику задания, то бишь к Мохруше, старому лохру в крайне вызывающей набедренной повязке, обитающему на подземном острове посреди подземного озера, где на потолке растут огороды, а в воде плавают святящиеся манты с раскаленным хвостом. Единственное что подкачало, так это отнюдь не геройское средство передвижения — несколько замшелых досок кое как сколоченных вместе и едва держащихся на воде. В роли весла выступала найденная мною глиняная тарелка. Благодаря сохранившемуся на карте маршруту я без проблем нашел путь к обиталищу лохров — изгоев, сумел пройти через подземный проток и на горизонте наконец‑то показался грязевой островок с редкими огнями костров.
И вновь я в этом мрачном месте. И вновь в одиночестве — даже большем чем в прошлый раз, ибо Тирана я с собой брать не стал. Хватит ему купаться в канализационной жиже. Кира спала в «реале», я едва выпутался из ее цепких объятий и через силу заставил себя встать и заняться игровыми делами. Остальным боевым товарищам отписываться пока не стал, потому‑как в голове никаких особых планов не было. Сначала надо получить хоть какую‑то информацию.
Истинным героем я себя ощутил чуть позже, когда подгреб поближе и, отплевываясь от брызг бурой воды, увидел приплясывающую на берегу тощую знакомую фигурку. Героя встречал сам Мохруша, лидер общины и муж храмовой жрицы по совместительству. Еще с десяток лохров радостно улюлюкали издали, махая мне перепончатыми руками и радостно ощерив в улыбки зубы — иголки. Судя по всему, ближе подойти они не решились, ибо Мохруша обладал деспотичным характером и чуть что сразу бил пяткой в переносицу, после чего припечатывал звонкими словами «говосюк матюк».
Гнилые доски подо мною заскрипели, меня мягко подняло назад и плавно понесло вперед с весьма нехилой скоростью. Вот и еще одна старая знакомая — светящаяся манта поднырнула и приняла меня на спину вместе с плавучим средством. Десять секунд и я оказался у берега. Благодарно похлопав водного коня по спине, шагнул на берег и сразу увяз в грязи чуть ли не по колено. С чавканьем и чмоканьем выдирая ноги из липкого плена, добрался до весело склабящегося Мохруши и широко улыбнулся ему в ответ. Особо торжественной церемонии не имелось, но с могущественными крабберами лохрам не сравниться в пышности и богатстве.
— А вот и я!
— Добро пожаловать, герой! Добро пожаловать, избавитель! — заблажил старый лохр, заключая меня в крепкие объятия — Великие деяния ты совершил! Изгнал ненавистных крабберов! Пошли же, друг
лохров! Через час накроем богатый стол — с рыбой! Со сбродившими ягодами! С рыбой! Со свежими клубнями с наших лучших огородов! И с рыбой! Знай, мы, когда ты прибудешь, загодя бы все приготовили. Но ждать недолго! Чего там возиться? Рыбку слегка оглушить — да на стол! Угрей в узел связать, чтобы не уползли — да на стол! Клубни от грязи слегка обтереть — да на стол! И готово! А дибилиды наши уже и сброжению помогли, перемешали месиво как следует! Брага ядреная!
Я невольно представил себе пиршественный стол заваленный трепыхающейся оглушенной рыбой, живыми угрями завязанными в узел, клубнями покрытыми канализационной грязью и кружки с брагой напичканной плавающими там дибилидами… и едва удержался, чтобы не содрогнуться всем телом. Я за такой стол не сяду! Это без меня! И посему, от участия в пиршестве надо срочно отмазываться всеми силами.
— Благодарю за приглашения и чествования, добрый Мохруша! — торжественно произнес я, прижимая правую руку к груди — Благодарю от всего сердца! Но враг не дремлет! Враг не спит! Надо и дальше следить за злыми крабберами, чтобы они не вздумали чинить вред моим друзьям лохрам! И потому не смогу я отведать твоих яств. кхм. к глубокому моему сожалению! Скоро мне вновь придется трогаться в путь. Прошу не обижаться на отказ, ибо ведаю я, что предложены были яства от всей твоей широкой и щедрой души, друг Мохруша!
— Эх. — закручинился старик — Что ж поделать! Но в другой раз будет тебе такое пиршество, что ни в каком другом месте не найти!
— Верю! — абсолютно искренне согласился я. Таких кушаний не на каждом столе найдешь, тут Мохруша не солгал ни на грамм.
— Но без награды тебя не отпустим! — категорично заявил лохр к моей неописуемой радости. Наконец‑то до самого главного дошли — Хотел узнать ты, где сейчас лежит правая длань Серебряной Легенды, друг Росгард! И поведает тебе об этом моя старушка! Говори, старая, не заставляй гостя ждать! Да не шамкай, не кряхти, а всю правду доложи!
Шмяк!
Полностью поломав всю торжественность, в лицо Мохруши влип здоровенный кусок черной грязи, прилетевший откуда‑то сзади. Стараясь не заржать в голос при виде залепленного грязью лица старого лохра, я неспешно обернулся и наконец‑то узрел мифическую старушку вблизи и во всех подробностях.
— Разговорился! — сварливо изрекла старушка, уперев руки в бока. Рядом с ее погруженными в воду ногами весело плескалась на мелководье светящаяся манта.
Если на первый взгляд, можно смело сказать — передо мной старая нищенка. Лохмы седых волос беспорядочно торчат в разные стороны, среди прядей видна грязь, присутствующая и на лице, шее и плечах. Из одежды нечто вроде замызганного мешка, в котором проделали дырки для рук и ног. Имеются и украшения — ракушки и камешки, нанизанные на простую бечевку, в растянутых мочках ушей странные змееподобные костяные серьги солидных размеров. А вот если взглянуть попристальней, сразу замечаешь прямой властный взгляд, сурово поджатые губы, горделивую осанку и высоко поднятую голову. Это точно не нищенка. Это храмовая жрица. При виде этой подземной бабушки сразу становилось ясно, почему тощий старый Мохруша так легко удерживал под своим задом кресло вождя — ну или яму вождя. Потому что при такой жене против него очень мало кто может пикнуть. И посему старый Мохруша безвозбранно колотит всех пяткой по рылам и называет говосюками — масюками.
