«Дед, ты же при жизни был сама доброта. А сейчас? Они меня на куски разорвут!»
Царьков метнулся на правый фланг. Ударами по шлемам он отвлек внимание парочки бойцов и проскользнул между их копий, сократив дистанцию до метра. Техника ближнего боя помогла свалить обоих, досталось и третьему, который не успел разорвать дистанцию. Стараясь не упускать инициативу, Леонид попытался развить успех, однако неожиданно почувствовал мощную угрозу со стороны, казалось бы, опешивших противников. Они разом повернули щиты ребром к нему и…
Первый рой стрел пролетел ниже подпрыгнувшего воина, но одна все-таки попала в ногу, вторым залпом зацепило руку. В перекате Царьков добрался до неприятеля и ударил по ногам. Еще парочка оказалась вне боя, оставшиеся же попытались взять его в кольцо.
«Думаете, я вас боюсь? Как бы не так. Главное – не обмануть ожиданий деда!»
Из-за раны в ноге он не мог прыгать, а потому снова покатился по траве. Резкая остановка перед воткнувшимся в землю копьем, удар, смена места, еще удар. Кувырок, второй, и вот он вне кольца.
На этот раз схватка закончилась, когда на ногах оставались всего два противника. Если бы не потеря крови, он бы и их достал.
– Настоящий воин должен быть готов к любым сюрпризам врага. Не знал, что в щитах стрелометы? Должен был догадаться…
Минута нотаций – и снова в бой. Лишь пятый поединок одного против двенадцати устроил строгого учителя. Ученик к тому моменту ощущал себя дважды прокрученным фаршем. Стоять он не мог, лежал, облокотившись на локоть левой руки, а правую просто не чувствовал.
– Еще один совет, Лео. Когда залечиваешь раны, не трать силы на пустяковые, после схватки сами затянутся. Занимайся только серьезными. Не позволяй крови покидать тело.
Наставник присел рядом.
– Это как? – не смог скрыть удивление внук.
– Вместе с болью появляется желание ее устранить, однако глубокие раны иногда причиняют меньше страданий, чем мелкие. Научись чувствовать опасность каждой для организма. Иногда следует вовремя выйти из боя, чтобы подлечиться для продолжения схватки позже.
«Ну да, как сказал Легедио, цель – не победить, но выжить. Однако врачевать раны?»
Какой-то частью сознания Царьков понимал, что спит, и во сне нет ничего невозможного. Но как объяснить реальность происходящего? Пару раз мужчина пытался себя ущипнуть. Видения не исчезали.
– Я, конечно, слышал о чудесах регенерации. У ящерицы, например, хвост отрастает. Однако к человеку эти фокусы не имеют никакого отношения.
– Уверен?
– На все сто.
– Тогда смотри.
В руках старика оказался нож, он прижал ладонь внука к траве и сделал глубокую борозду от локтя к кисти.
– Зачем?! – дернулся от боли Леонид.
– Пробуй остановить кровь.
– Как? – Раненого не на шутку напугал темно-красный фонтанчик. Похоже, клинок зацепил вену.
– Вот видишь, все получилось.
То ли страх, то ли вспыхнувший за ним гнев остановили кровотечение. И чем дольше ученик смотрел на рану, тем скорее она затягивалась, пока не исчезла вовсе.
– Во сне и не такие чудеса происходят. Если бы и наяву так.
– Никто не мешает попробовать. Ладно, на сегодня с тебя хватит.
Неожиданно на спокойном лице деда появилась тревога. Он буквально застыл на пару секунд, словно вглядываясь внутрь себя.
– Что-то случилось?
– Да, нечто сейчас произошло, но это к лучшему. Давай отметим твой первый успех, внук. – Наставник вытащил из воздуха два бокала с коричневой жидкостью. – За процветание наших друзей и гибель наших врагов.
Напиток обжег горло, жжение постепенно спустилось вниз и остановилось в районе желудка. Царьков почувствовал, что ему не хватает воздуха, и закашлялся.
– Чего шумим? Слюной подавился? Бывает. На вот, испей водички. Очень хорошо помогает.
Над проснувшимся сидел проводник и протягивал ему флягу. Вода действительно помогла, успокоив жжение в желудке, однако горло продолжало драть, словно там поработали наждаком.
Леонид поднялся. Солнце к этому времени уже выглянуло из-за горизонта, его лучи разогнали предутренние сумерки у подножия горы, где их крохотный отряд остановился на ночлег. Мужчина поискал глазами ворону. Варио спал, сидя на суку большого дерева, стоявшего на краю поляны.
– Моя работа выполнена, Зеверио, – сказал проводник. – Видишь тропинку?
– Да, мы еще вчера на нее вышли, – кивнул Царьков.
– Если идти по вон той дорожке, через полчаса закончится лес, еще через час доберешься до нужного причала. Там небольшая деревенька и всего два воздушных шара. Спросишь Нунугио. Он пилот опытный и лишнего с тебя не возьмет.
– Благодарю вас, Легедио.
– Не стоит, мы заключили сделку.
Наниматель достал кошелек, чтобы расплатиться.
– Все твои вещи я сложил в торбу. Мешок больше не понадобится. – Проводник указал на сумку, из которой виднелась замотанная в тряпки луковица.
– Еще раз спасибо. – Зеверио протянул бомжу тридцать пять монет.
Тот мельком взглянул на горсть и вернул лишние.
– Не стоит нарушать договоренность.
– А как же одежда, питание, бамбук…
– Чудак-человек, без еды мы бы не дошли до цели, твой прежний костюм испортили не без моего содействия, а бамбук в лесу на каждом шагу растет, бери – не хочу. Так что все учтено при заключении договоренности и пересмотру не подлежит. Было приятно с тобой пообщаться. Удачи.
Проводник направился в горы. Несколько секунд – и он скрылся за деревьями. На душе путешественника сразу стало тоскливо – не так много знакомых имелось в этом мире, особенно тех, которым можно было доверять.
«И почему я не догадался заключить новую сделку? Договорились бы дойти вместе до острова Руххов. Правда, мне почему-то кажется, он бы не согласился, но спросить-то можно было. Эх!»
Варио продолжал спать на сухой ветке, спрятав клюв в пушистой грудке. Человек решил не будить птицу, он уселся рядом с сумкой полюбопытствовать, что там, кроме силтоса.
«Надо же, он еще и о завтраке позаботился!» Внутри оказались съедобные корнеплоды и плоды дикорастущих фруктовых деревьев.
Попавшийся на глаза шест напомнил о странном сне. Тело тут же заныло от тупой боли.
«Чудеса, да и только! Все ощущения, похоже, проснулись вместе со мной. И ломает всего, и горло дерет. На руке вообще красная полоса осталась, как раз там, где клинок…»
Согнув кисть, Царьков заставил кортик покинуть ножны. Дотронулся лезвием руки чуть ниже локтя.
«Резать живого человека – это идиотизм. Особенно когда этот человек – ты сам. И тем не менее…»
