– Станет, тагга, еще как станет. Ты не очень много времени провела в Иендерте и не знаешь некоторых вещей. Эта служанка непростая. Ее комната не охраняется, но никто во всем Фегриде не посмел бы причинить ей хоть какой-то вред. Если он, конечно, не сумасшедший. Дураков нет, но благодаря нам они появятся! Вот увидите, что произойдет! А я уж позабочусь о том, чтобы личность шпиона установили, но допросить его не смогли.
– Иашт, – медленно произнес Мерт. – Кажется, ты все-таки забыл сказать нам, кто такая эта служанка-рабыня. Хотя мы спросили уже три раза.
– Неужели забыл? – притворно удивился ишиб. – Надо же!
– Иашт! Говори! – воскликнула Мирена.
– Эта служанка, эта рабыня, – ишиб патетически простер руки к собеседникам, – на самом деле не просто рабыня. Она – кормилица императора. Мукант убьет любого, кто осмелится напасть на нее, а заодно убьет и тех, кто случайно окажется рядом. Это – беспроигрышный ход! После этого император точно забудет о Раниге на некоторое время. Я не просто так просидел тут столько времени. Я готовился к чему-то подобному.
Глава 11
Женщины
Красивая женщина попадает в передряги лишь с одной целью: чтобы милостиво позволить мужчине ее спасти.
Из рассуждений Верховного ишиба Аррала, стоящего на краю трясины и наблюдающего за тонущей дворянкой
Украшают ли женщин странности? Михаил мог ответить на этот вопрос положительно, если, конечно, иметь в виду странности не очень большие. Он считал, что женщина должна запоминаться. Все ее поведение в идеале может быть подчинено лишь одной цели: заставить мужчину непрерывно думать о смысле непредсказуемых поступков. Конечно, это получится лишь в том случае, если действия женщины лишены явной нелепости. Своим поведением женщина захватывает мысли мужчины, а потом и его чувства. Это нормально. Неприятности начинаются тогда, когда мужчина и так уже принадлежит женщине, а проблемы со странностями продолжаются. Не каждая женщина может остановиться вовремя, но лишь по той причине, что подобным образом действует интуитивно. Многие не осознают в полной мере смысла своих поступков, поэтому не способны изменить поведение.
Анелия была исключением из этого правила. Почему-то Михаил не сомневался, что она все прекрасно понимает. Но не останавливается. Принцесса мастерски чередовала периоды хорошего отношения к своему жениху с проявлениями крайней холодности. Она могла демонстративно обидеться на какую-то мелочь или не обратить внимания на действительный повод для обиды. Король с трудом сдерживался, чтобы не нарушить свой главный принцип, которым он успешно руководствовался в общении с женщинами: «С глаз долой – из мыслей вон». Хотя, конечно, нельзя исключить, что принцесса догадывалась о существовании этого принципа и прикладывала все усилия, чтобы сделать его недействительным.
Михаилу удалось не думать об Анелии, работая в подвале, но когда он поднялся наверх, то первым же, кого встретил, не считая охранников, была принцесса.
– Приветствую, твое величество, – мягко улыбнулась женщина. – Ты сейчас очень занят?
Ласковость обращения не вызвала у короля никакого удивления. Он ожидал чего-то подобного. Принцесса решила, что пора бы уже обиде закончиться. Все идет как обычно.
– Приветствую, твое высочество. У меня сейчас намечается краткая встреча, а на потом определенных планов нет.
– Тогда, надеюсь, мы поужинаем вместе. – Анелия слегка дотронулась до его руки. – Из-за твоей занятости у нас давно не было совместной трапезы.
В ее голосе прозвучал легкий упрек. Но Михаил точно помнил, что совместной трапезы у них не было давно не по причине его занятости, а потому, что принцесса от нее регулярно отказывалась.
– Прости, твое высочество. Все дела, дела… Буду очень рад составить тебе компанию.
Принцесса внимательно посмотрела на него. Конечно, она не ожидала, что король станет опровергать ее слова, но полное согласие с ними тоже явилось неожиданностью.
– Я распоряжусь, чтобы все приготовили через час. И вот что, твое величество, могу ли я поинтересоваться, собираешься ли ты взять меня в ближайший поход?
– На Иктерн? – уточнил Михаил.
– Да.
– Если твое высочество соизволит присоединиться ко мне, то конечно.
– Хорошо. – Улыбка принцессы стала еще приветливее. – Рада, что ты изменил свое мнение…
– Но, разумеется, непосредственно в военных действиях ты не будешь принимать участия, – поспешно добавил король.
– Жду тебя за ужином. – Анелия быстро отвернулась от него и пошла по коридору.
– До встречи, твое высочество, – сказал ей вслед мужчина.
Даже если бы принцесса не изъявила желания отправиться в поход, он бы все равно постарался ее взять с собой. Пока что оставлять Анелию без присмотра в столице на длительное время было опасно. Конечно, как будущая королева, она должна править, но Михаилу сначала хотелось убедиться, что принцесса не будет вести себя в вопросах управления так, как с мужчинами. В противном случае с ней не справятся ни канцлер, ни Ксарр. Возможно, старый упрямец Аррал способен контролировать ее, но Верховный ишиб тоже должен сопровождать короля. Насчет Меррета никто не испытывал никаких иллюзий: его влияние на сестру было минимально. Михаил собирался сначала поручить принцессе ряд незначительных государственных дел и посмотреть, как она с ними справится.
Его величество пошел к своему кабинету. Ему навстречу попадались придворные, которые резво кланялись, довольные тем, что день прошел не зря: их увидел король.
Тунрат уже ждал у дверей, теребя рукав своего синего халата с золотым шитьем. Заметив владыку Ранига, он встрепенулся:
– Твое величество, трактирщик доставлен. Ждет в соседней комнате.
– Пусть заходит, – ответил Михаил, открывая дверь в свой кабинет. – Отказывался идти сюда?
– Нет, твое величество. Согласился сразу же. Хоть и без энтузиазма.
– Ничего, энтузиазм – дело наживное, – задумчиво сказал король, направляясь к массивному столу, сделанному из какого-то дерева светлой породы.
Михаил едва успел удобно расположиться за ним, как в дверях возник трактирщик Аунет Ранет, по совместительству глава одного из воровских кланов, подпираемый сзади Тунратом.
– Ступай, Тунрат, – махнул рукой его величество. – Мы с Аунетом наедине побеседуем.
На лицо трактирщика было трудно смотреть без жалости. Тот изо всех сил старался сохранять непроницаемую маску, но получалось плохо. Если бы его в этот момент видели подчиненные, авторитет вожака мог бы запросто пошатнуться. Ратена доставили в том, в чем он был в момент встречи с королевскими ишибами: на нем были холщовые штаны и рубаха с пятнами неопределенного цвета исключительно на рукавах и воротнике. Можно было догадаться, что большую часть рубахи прикрывал фартук, который трактирщик, возможно, успел сдернуть перед тем, как отправиться во дворец.
