В отсутствие его величества двориком активно пользовался Рангел Мерт, бывший вор. А точнее – бывший независимый вор. Ему было поручено тщательно записать все сведения, касающиеся имис, добытые в личной библиотеке императора. Кроме этого, Михаил хотел, чтобы Рангел снабдил свои записи комментариями с рекомендациями по поводу практической выполнимости того или иного действия. Для чего в помощь был дан бывший судья Кретент. Эти две легендарные личности преступного мира Парма наконец-то познакомились друг с другом.
– Нет, движение делается не так. – Кретент сжимал тренировочный меч, стоя на небольшом островке травы посреди дворика. – Ты же сам написал, что аб усиливается за счет ти руки спонтанно, а если наносить удар под этим углом, то ничего не получится! Вот смотри: чтобы добиться описанного эффекта, мне нужно сознательно изменять ти руки.
– Ну зачем цепляться к словам? – пробурчал Мерт. – Мелочь же. Может, даже в тексте ошибка.
– Может, и ошибка, – согласился Кретент. – И ты готов сказать об этом королю и представить доказательства?
Вор поморщился. Он знал, что король будет дотошно расспрашивать обо всем. О каждой такой мелочи. А потом выскажет недовольство.
Во времена своей молодости Рангел считал, что чем значительнее персона, тем сильнее должны быть проявления ее гнева. Гнев начальника стражи представлялся ему необъятным, а ярость самого короля – просто ужасающей. Потом Рангел набрался опыта и понял, что все зависит не от должности, а от личности. Некоторые проявляют свой гнев сразу же, некоторые прячут его, чтобы отсрочить наказание, но никто из многочисленных знакомых вора не умел так высказывать неодобрение, как это делал король Нерман. При небрежно выполненном поручении его величество не кричал, не ругался, не грозил страшными карами. А просто подробно расспрашивал о причине неудачи и смотрел. Расспрашивал и смотрел. О, какой это был взгляд! Понимающе-сочувственный с оттенком жалости и надеждой на то, что собеседник исправится. Даже не исправится, а улучшится. Так сам Рангел Мерт смотрел на своих малолетних племянников, когда те делали что-то не так или не понимали очевидных вещей. Вору даже в голову не приходило ругать их умственные способности. Они ведь еще дети. Есть надежда на улучшение. Вот таким был и взгляд короля, только обращенный не на ребенка, а на проштрафившегося приближенного. Меньше всего на свете Мерт желал, чтобы так на него смотрели. Словно мягко увещевая: «Ну что же ты, это ведь так просто. Сосредоточься и сделай все правильно. Ну или подрасти еще немного, если сейчас не получается». О нет, только не это. Может быть, конечно, неправильное движение – мелочь, или даже в тексте ошибка, но Рангел предпочел бы все перепроверить несколько раз, прежде чем сообщать королю.
Они с Кретентом уже битый час пытались найти нужное положение руки при выполнении странного приема под названием «Укус стрекозы». Мерт был чужд поэтики и точно знал, что стрекозы не кусаются. Поэтому название, не понравившееся ему с самого начала, спустя некоторое время вызывало огромное раздражение. Конечно, и Кретент, и Рангел были далеки от мысли, что из них получатся имис за столь короткое время, – они должны были просто проверить текст и опровергнуть тезис, что обучение без учителя невозможно.
– Нет, все не так! – Даже многотерпеливый Кретент уже был готов с досадой швырнуть меч о землю. – Попробуем еще раз. Может быть, нужно бить вбок?
– Написано, что прямо, – ответствовал Рангел, разделяя чувства «коллеги».
Кретент попытался сосредоточиться, но тут же изменил стойку и посмотрел куда-то в сторону. Мерт обратил свое внимание туда же. К дворику приближались двое: гвардеец и Ксарр.
Вскоре в единственную калитку вошел казначей, за которым громыхал тяжелыми железными доспехами лейтенант королевской гвардии. От таких доспехов все уже отвыкли, поэтому их появление вызвало некоторое удивление на лицах двух ишибов.
– Приветствую, господа, – с улыбкой произнес Ксарр, которому король поручил обеспечивать Мерта и Кретента всем необходимым для их работы. – Как продвигаются ваши занятия?
– Приветствую, – буркнул бывший судья. – Так себе. Чувствую, что пробьемся над одним параграфом до самого вечера. Тогда и через неделю не закончим.
– Его величество сказал, что нужно торопиться, – напомнил казначей.
– Мы торопимся как можем, – ответил Рангел. – Но даже самая большая спешка не заставит стрекозу кого-либо укусить.
– А, – улыбнулся Ксарр. – Ты ошибаешься. Стрекозы тоже кусаются. При определенном навыке.
– А это кто? – перебил его Кретент, показывая на гвардейца. – То есть я знаю, кто это, но зачем он здесь в доспехах?
– Имис используют в своих тренировках настоящий доспех, который надевается на ишиба, – пояснил Ксарр. – Тупой меч может преодолеть защиту аба, но, как правило, не пробивает железа. Если, конечно, не ставить такой задачи. Вот я и привел вам «чучело».
– Чучело? – переспросил Рангел, удивленный тем, что вежливый казначей так отзывается о королевском гвардейце.
– Так называется тот, на ком отрабатывают удары, – пояснил Ксарр. – Я подумал, что если у нас есть амулеты Террота, то ишиб здесь не нужен. Амулет столь же эффективно препятствует изменениям ти извне. Так что можете использовать господина лейтенанта.
– Да… а что? Это пригодится, – согласился Кретент. – Но мы пока что застряли на одном приеме. Так что господин лейтенант может быть свободным. Мы его потом позовем, когда решим загадку.
– Загадку? Укус стрекозы? – отозвался Ксарр.
– Да. Именно так, – ответил Рангел и тут же насторожился: – А что, ты слышал о приемах имис?
Сам вор неоднократно общался с воинами-ишибами, но до недавнего времени ничего не знал об их искусстве.
– Слышал, – снова улыбнулся Ксарр. – Покажите мне, в чем проблема.
– Но ты не ишиб и не можешь видеть изменений аба, – заметил Рангел.
Кретент прислушивался с интересом.
– Не могу, – согласился казначей. – Но просто покажите мне, как вы это делаете. Я посмотрю.
Рангел хотел было еще что-то сказать, но Кретент быстро принял стойку и медленно обозначил удар.
– Я так и думал. Это неправильно, – сообщил Ксарр двум изумленным ишибам. – При выпаде кисть должна поворачиваться. Совсем немного – словно рука что-то ввинчивает. Попробуй еще раз.
Глава 22
Послание и посланник
Если торговец говорит, что делает доброе дело не ради твоих денег, – верь ему: он делает это ради своих денег.
Иктернский работорговец, продавший всех своих рабов сразу же, как только услышал о приходе короля Нермана
Строительство новых кораблей шло полным ходом, но короля скорость их постройки все равно не радовала. Ему хотелось, чтобы новые суда сходили с верфи прямо сейчас, радуя глаз и внушая ужас противнику. Впрочем, пока что противник о королевских планах не догадывался и вел себя довольно нагло.
