– Забудь о нём, – почти взмолилась Сигрлинн. – Это уже не Хрофт, с которым ты странствовал, с которым пил пиво и дрался плечо к плечу. Это… мертвяк, мертвяк, оживлённый Дальними. Их зомби, их послушный слуга. Если ты двинешься сейчас к Асгарду, он ударит – потому что не может остановить обряд, который – надеюсь, хоть это ты чувствуешь?! – сейчас идёт там.
Хедин пожал плечами:
– Си, предоставь Хрофта мне. Мы всё уладим, поверь, сейчас надо покончить с армией вторжения.
– С армией вторжения Дальних?! – горько рассмеялась Сигрлинн. – Полно, Хедин, не обкурился ли ты дурманных трав? Говорят, альвы – а особенно альвийки – до них большие охотники. Здесь нет никакой «армии». Это просто средства для трансформы, для того чтобы Старый Хрофт окончательно сделался бы тем, что они задумали.
– Ну вот с них и начнём, – легко кивнул Познавший Тьму. – Хрофта оставим на закуску.
– Хорошо, – сдалась наконец Сигрлинн. – Но, умоляю тебя, взгляни на эти твои кристаллы. Ничего не скажешь, придумал ты их здорово… показывают всё, как есть. Надеюсь, ты мне поверишь, хотя бы взглянув на них. Хотя… зачем мне тебе врать?
– Каждый из нас может ошибиться, – дипломатично заметил Хедин.
Сигрлинн фыркнула:
– Расставляй кристаллы. Надеюсь, это не займёт слишком много времени, и я успею тебя убедить…
* * *
Они стояли втроём в сгущающихся сумерках, Райна, её мать Сигрун и Ракот Восставший. Перед ними ласково светились окна трактира – того самого трактира. Над трубой поднимался дымок, дверь была широко распахнута, и на землю из неё падал светлый прямоугольник, словно приглашая не церемониться и входить как есть, без стука.
– Я была здесь, – замерла Сигрун. Руки её заметно дрожали, хотя чего может бояться уже умершая?
– Ничего, мама. Трактирщик – он хороший. Честное слово.
– Нет, доченька. Не хороший он и не плохой, он просто – Трактирщик. Со всеми поговорит, для любого у него слово найдётся. И для воина доблестного, и для татя ночного. Не делает он меж ними разницы…
– Ну а нам-то что?
– А то, доченька, что ключи-то у него. Без его дозволения не выйти мне.
– Мама! Чепуха это! – своенравно вскинулась Райна. – Я асов вывела, и никто ничего мне не позволял специально!
– В самом деле? – усмехнулась Сигрун. – Доченька, отец мой хоть и йотун, а не ас, да, видать, я достаточно долго в здешних краях просидела, понимаю, что к чему. Трактирщик тебе помог, на путь наставил, советы дал. Обещал, по твоим словам, что ты меня встретишь – и ты встретила. Всё он про тебя знает, и на асов было у тебя его дозволение. А иначе ты бы и шагу тут не ступила.
– Уж так уж и не ступила бы!
– Слушай и не перечь! – прикрикнула Сигрун. – Коль в самом деле хочешь меня отсюда вывести – надо с Трактирщиком говорить. А это… страшно.
– Фью! Говорила я с ним уже. Славный дядька, я б с таким на поле брани б вышла, спину б свою ему прикрывать доверила.
– Ничего-то ты, доченька, не углядела, – вздохнула Сигрун. – Ну да делать нечего, коль пришли – зайдём. Хотя у меня поджилки трясутся, и это – последнее место, куда мне по доброй воле зайти б захотелось.
Она оглянулась на молчаливого Ракота. Восставший словно ничего не замечал, погружённый в тягостные раздумья. Он оставил позади Мимира. Сейчас собрат Хедина понимал старого йотуна, или, во всяком случае, был почти уверен, что понимает.
Мимир решил, что настало время Рагнарёка. Не такого, как возвестила вёльва, но всё равно – конец Упорядоченного стремительно приближался, и древний великан поспешил к единственному месту, где мог отыскать ответ – что делать.
Жаль только, что ответ этот он искал лишь для себя самого.
Говорить с Ракотом по существу своенравный гигант не возжелал. Долго крутил, ходил кругом да около, предоставив Восставшему догадываться обо всём самому – сейчас, воочию увидав Престол, Ракот понимал почему.
И чем больше он думал об открывшемся ему, тем сильнее продирал его по спине самый настоящий ужас. Только теперь, не тогда, не там – сейчас.
Мёртвое око, истинная дыра в ничто, тропа меж Упорядоченным и Хаосом, дорога в никуда. Остывший след Творца – и залог Его возрождения.
Сейчас осознание этого билось в висках Ракота, словно пара стенобойных таранов. Он яснее ясного видел сейчас, как это случится, как исполнившиеся Пророчества Разрушения шаг за шагом, мир за миром приближают тот миг, когда Престол вновь оживёт, стронется с места – или, вернее, так это увидят глаза смертных или бессмертных.
Но ни Райне, ни её матери сейчас не было никакого дела до раздумий и колебаний Восставшего.
С крыльца трактира раздался знакомый бас.
– Ну, заходите, коль пришли.
* * *
Я Хедин, Познавший Тьму.
Я бог Равновесия. Я не зол и не добр, громадное большинство смертных или бессмертных обитателей Упорядоченного даже не подозревает о моём существовании. Множество лет я считал, что так и должно быть; бесчисленные битвы убедили в этом. Чем меньше богов, тем лучше. Мы не правим, мы делаем так, чтобы Упорядоченное просто было.
Сейчас, стоя перед Асгардом, слушая сбивчивые слова Сигрлинн, где гнев мешался со страхом, я понимал, что ошибался. Что всё, во что верили мы с Ракотом, оказалось пустышкой, обманом, цветным осколком на дне быстрого ручья. Игрой отблесков, сплетением смыслов, придуманных самими нами.
А сейчас передо мной высился Асгард Возрождённый. Стены его вознеслись за невиданный срок, по нашему счёту – лишь несколько часов, хотя на равнинах Иды для самих строителей прошло много недель и месяцев. Мечта Старого Хрофта исполнилась – или должна была вот-вот исполниться. Мне стоило немалых сил открыть сюда дорогу, сделать так, чтобы усталые, вымотанные боем у владений Соборного Духа мои подмастерья оказались бы здесь и были способны к сражению. Сигрлинн хотела, чтобы я «расставил кристаллы», но сейчас они были уже не нужны.
Подобно тому как разноцветные дымы способны сделать видимым ветер и вихри, смарагдовое сияние исполинских кристаллов смешивалось сейчас с тугим смерчем свободной силы, устремлявшимся с серых небес вниз, к возрождённому Асгарду. Я видел, как смерч этот стягивался в тонкое разящее копьё, вонзавшееся в многострадальную твердь равнин Иды, словно норовя пробить её насквозь.
Я видел и фиолетовый отсвет магии альвов. Чудовищный поток, обрушившийся на Асгард, сделал видимой даже её.
Оружейница. Её работу я узнаю из тысячи – сотворённый ею клинок жадно наливался мощью, обретая свободу и сознание.
Сигрлинн что-то кричала рядом; я не отвечал, потому что прямо передо мной, на наших глазах воплощалось то самое, что, как я считал, никогда не может случиться.
«Старый Хрофт никогда не предаст».
– Смотри! Смотри же! – Си повисла на мне.
