– С самой вкусной на свете! – хрипло рассмеялся Дэймон.
– Отлично. То, что надо.
Он пообещал принести мне самую большую порцию и отключился.
Я вошла в гостиную, положила телефон на кофейный столик, взяла книжку, которую на прошлой неделе получила для написания рецензии, и пошла на кухню что-нибудь попить. Но зачитавшись по пути аннотацией, чуть не врезалась в стену. Смеясь над собой, я открыла дверь и застыла как вкопанная.
За кухонным столом сидел Уилл.
Глава 32
Книга выпала из моих помертвевших пальцев и с грохотом упала на пол. Звук удара отозвался во мне резонансом. Я попыталась вздохнуть, но вздох застрял где-то под сердцем, дико колотящимся о ребра.
Наверное, у меня начались галлюцинации. Уилла никак не должно было здесь быть. И, разумеется, он не мог выглядеть так, как выглядел теперь. Он был сам на себя не похож. С этим человеком определенно произошло несчастье. Уилл сидел, сгорбившись, спиной к холодильнику. Когда я видела доктора в последний раз, у него были густые темные волосы с легкой сединой на висках. Теперь же сквозь редкие пряди мышиного цвета просвечивал голый череп.
Прежде Уилл был красивым мужчиной, а сейчас передо мной сидел глубокий старик. Кожа на лице казалась пергаментной и туго обтягивала скулы. Ни грамма подкожного жира. Он выглядел как скелет, которым на Хэллоуин пугают ребятишек. Лоб покрылся какой-то сыпью, напоминавшей пятна от раздавленной малины. Губы истончились, руки напоминали сухие палки.
Только глаза были как у прежнего Уилла: бледно-голубые, полные силы и решимости. Он пристально смотрел на меня. Было в этих глазах что-то еще. Вызов? Ненависть? Я никак не могла разобраться, однако то, что пряталось в глубине этих глаз, пугало больше, чем целая орава аэрумов.
– Впечатляющее зрелище, не так ли? – Уилл издал сухой, болезненный смешок.
Я не знала, что делать. Его присутствие пугало меня, но судя по его состоянию, он вряд ли мог причинить мне какой-либо вред, что придавало мне некоторую уверенность. Уилл откинулся на спинку стула. Казалось, даже такое простое движение причиняло ему боль.
– Что с вами произошло? – спросила я.
Уилл помолчал, глядя в пустоту, потом провел рукой по столу.
– Ты же умненькая, Кэти. «Мутация» не прижилась. Разве это не очевидно?
Это-то было понятно, однако все равно не объясняло, почему он выглядел, словно кукла-ведущий «Баек из склепа».
– Я рассчитывал вернуться через несколько недель. Понимал, что мне понадобится время, чтобы суметь взять верх над недугом. А потом бы мы зажили большой дружной семьей.
– Я бы ни за что такого не допустила, – в полном изумлении проговорила я.
– А вот твоя мама была бы не против.
Я сжала кулаки.
– Сначала мне казалось, что изменения закрепились. – Приступ кашля сотряс его хрупкое тело, и Уилл чуть не свалился со стула. – Прошло несколько недель, и я кое-чему научился: передвигать предметы, не прикасаясь к ним, пробегать целые мили, даже не запыхавшись… Я никогда еще не чувствовал себя так хорошо. Все шло четко по плану.
Его сухие губы тронула слабая улыбка. Я с ужасом глядела на его впалую грудь.
– Но что же случилось потом?
– Как я уже сказал, моя «мутация» не закрепилась, – ответил Уилл, его левая рука задрожала. – Однако на клеточном уровне произошли изменения. Болезнь, которую я хотел побороть, лишь ускорилась. Иначе говоря, сначала наступила ремиссия и появилась надежда на полное выздоровление, но когда стало ясно, что «гибридом» мне не стать, все вернулось с новой силой.
Уилл слабо махнул рукой. Я ошарашенно заморгала:
– То есть ваш рак вернулся?
– И отомстил, – он засмеялся пугающе ломким смехом. – И сделать ничего уже нельзя. Моя кровь превратилась в яд, а внутренние органы один за другим выходят из строя. Видимо, теория о генетической природе рака действительно имеет некоторый смысл.
Каждое произносимое слово, казалось, стоило ему немалых сил. Похоже, он находился в шаге от смерти. Во мне проснулось непрошеное сочувствие. Страшно было думать о том, что он пережил, видя, как все усилия сохранить здоровье оборачивались против него. Я сокрушенно покачала головой. Такая вот ирония судьбы.
– Если бы вы оставили все как есть, возможно, сейчас были бы в порядке.
– Тебе доставляет удовольствие издеваться надо мной? – Он взглянул мне в глаза.
– Нет, – искренне ответила я, действительно тронутая его историей. – Все это очень и очень грустно.
– Незачем меня жалеть, – огрызнулся он.
Ну, незачем – так незачем. Я скрестила руки на груди.
– И чего же вы хотите?
– Отомстить.
– Кому отомстить? – я подняла брови. – Себе самому?
– Я все сделал правильно! – Он так саданул кулаком по столу, что тот подпрыгнул, напугав меня. Похоже, Уилл куда крепче, чем кажется на первый взгляд. – Да, я все сделал правильно, – повторил он. – Во всем виноват Дэймон. Это он не выполнил того, что был обязан.
– Он вылечил вас, как вы того и хотели.
– Да? Вылечил? Но «мутация» оказалась временной. – Уилл снова затрясся в приступе кашля. – Он не изменил меня. Он дал мне только то, что хотел, и лишь на время, чтобы ввести меня в заблуждение.
– Но ведь все эти «излечения» и «мутации» не являются точной наукой.
– Тут ты права. Минобороны посвятило созданию жизнеспособных гибридов огромные проекты, – кивнул Уилл, не сообщив мне ничего нового. – Однако Дэймон – самый сильный из Лаксенов. И я не понимаю, почему у него не вышло.
– Это неизвестно.
– Не ври, все тебе известно! – рявкнул он. – Этот говнюк отлично знал, что делал. Я видел это по его глазам, просто тогда не сообразил, что означал этот взгляд.
Я потупилась, но потом снова посмотрела ему в лицо.
– Для исцеления нужна реальная угроза жизни. Иначе лечение не срабатывает. Но это все, что нам удалось выяснить.
– Дерьмо собачье! Мистическое собачье дерьмо.
– Да? А мне так не кажется. – Я скользнула по нему взглядом. Может быть, я вела себя как стерва, но этот человек посадил меня в клетку, мучил меня, спал с моей матерью, для того чтобы добиться своей цели. Я ему, конечно, сочувствовала, но он получил по заслугам.
– Какой смелой ты стала, Кэти. А в последний раз, когда я тебя видел, ты визжала, как поросенок, – он ухмыльнулся, качнув головой на тонкой шее.
– И что же вам теперь надо, Уилл? – Моя жалость испарилась без следа.
– Я тебе уже сказал, – он встал, неловко покачнувшись. – Хочу отомстить.
– Представить не могу, как вы это сделаете, – вопросительно взглянула я.
