Конуэл очнулся первым, сделал шаг по направлению к ней и с какой-то надеждой в голосе спросил:
– Ари, ты что-то почувствовала? – Он так и не дошёл до женщины, остановившись на полпути.
Она повернулась к мужу, и он увидел сияющий блеск её фиолетовых глаз и счастливое лицо. А главное, на него смотрела та сияющая и блистательная красавица, что будоражила умы и мысли многих аграфов в самый первый миг их первого знакомства.
– Наши девочки живы, – сказала Адриана и тихо добавила, смотря прямо в глаза мужу: – Конуэл, обе девочки.
И как только она произнесла эти слова, раздался вызов по устройству гиперсвязи. Этот звонок заставил всех вздрогнуть.
Лаэрт, как ближе всех стоящий к устройству связи, подошёл и ответил на вызов, включив громкую связь, явно почувствовав, что этот звонок может быть важен.
– Здравствуйте, – услышали все приятный певучий голос девушки, – я не ошиблась, это дом Конуэла и Адрианы Трекурат?
– Да, – ответил Лаэрт, приглядываясь к кому-то на том конце канала связи. – Мы знакомы? – спросил он.
– Простите, нет. Я вас не знаю, – ответил всё тот же голос, навевающий какие-то родные и давно забытые воспоминания.
Адриана с болью в глазах пыталась вспомнить, где же она могла слышать этот голос. Это же пытался сделать и Конуэл. Но, как всегда, дети оказались наиболее прозорливыми. Самый младший, несколько коверкая слова, произнёс:
– Бабушка, а почему тётенька говорит твоим голосом?
Между тем Лаэрт продолжал разговор с незнакомкой:
– Чем я могу вам помочь?
– Можно ли позвать Адриану или Конуэла?
– Как вас представить?
И тут с того конца связи донёсся тихий мужской голос, в большинстве перекрывающийся помехами, но вполне понятный:
– Леита, солнышко, просто скажи, что ты по личному вопросу. А то могут не поверить и решить, что ты какая-нибудь мошенница. А родители, я думаю, всё поймут, когда тебя узнают.
И девушка послушно произнесла, не став спорить с вполне справедливым, но уже неуместным советом. Говоривший мужчина, вероятно, не знал о такой большой чувствительности микрофонов на своем конце линии связи.
– По личному вопросу.
Но не успела она подойти, как к передатчику сигнала уже подлетел Конуэл. Адриана даже не успела отреагировать, вот муж стоит на полпути к ней, как он уже на переговорной площадке. И тут до всех донёсся небольшой всхлип и только одно слово:
– Папа.
Адриана сорвалась с места и в мгновение ока оказалась на площадке рядом с мужем, схватив его за руку и сжав её.
Несколько секунд она молча смотрела на визор, а потом тихо выдохнула:
– Леита… – Вглядевшись в свою такую далёкую, но одновременно близкую дочь, произнесла: – Доченька, живая. Я надеялась и всегда верила. Всегда!
Конуэл смотрел на дочь и молчал, будто пытаясь поверить, что перед ним стоит не призрак, а живой человек. Девушка же только тихонько всхлипывала и счастливыми глазами смотрела на родителей. Было хорошо заметно, что она не может оторвать глаз от них и переводит их с одного на другого, постоянно повторяя:
– Мама, папа, – и так до бесконечности.
Но тут на заднем плане за девушкой промелькнуло ещё одно лицо, с интересом попытавшееся заглянуть через плечо Леиты. А всё тот же невидимый мужской голос произнёс:
– Рахута, дай ей поговорить, не мешай. Не видишь, они давно не виделись и собираются с силами, чтобы излить друг на друга шквал новостей и эмоций.
Адриана удивлённо переглянулась с мужем и воскликнула:
– Рахута?!
И услышала другой, ещё более знакомый девичий голос на том конце линии:
– Так я только одним глазочком взглянуть хотела. Меня и не увидят. Интересно же увидеть её родителей.
И тут в кадре чётко проявилось лицо второй девушки. Несколько секунд длилось бесконечное мгновение молчания и мёртвой тишины, прерываемое только тихими вздохами да биением сердец.
– Дедушка, бабушка, братик? – рассмотрев стоящих не переговорной площадке аграфов, произнесла вновь появившаяся девушка так, будто воспоминания давались ей через силу.
На что, обращаясь к Леите на том конце канала связи, Конуэл произнёс тихим и очень мягким голосом, стараясь не спугнуть того мимолётного мгновения счастья, что поселилось в них.
– Доченька. Попроси, пожалуйста, вторую девушку подойти поближе.
Когда рядом с Леитой села ещё и Рахута, то все удивлённо посмотрели на сидевших рядом девушек. Лаэрт давно догадался, что трансляцию можно дублировать на центр холла и поэтому все могли наблюдать эту странную парочку и необычную картину.
– Леита, познакомься, это твоя племянница Рахута, – с некоторой заторможенностью сказал Конуэл.
Было забавно наблюдать, как удивлённо на том конце линии уставились девушки друг на друга, а всё тот же неизвестный мужской голос прокомментировал:
– Ну, теперь многое становится понятным. Чудес-то в жизни не бывает. Вы, значит, близкие родственницы. – И сам у себя с огромной долей недоумения голос спросил: – И что же теперь мне с вами делать, спрашивается? Как быть? Как себя вести?
Адриана всё никак не могла отделаться от чувства нереальности происходящего, она пыталась понять, что за чувство бьётся в её груди. Что-то в этой ситуации было не так. Было за гранью её понимания. Но разобраться со своими внутренними проблемами у неё пока не получалось.
Между тем разговор продолжался.
– Ну, вы не молчите всё время, общайтесь. Время-то идёт, мы не можем находиться тут бесконечно, – опять вклинился в разговор настойчивый мужской голос.
Адриана всё никак не могла оторваться от изображения девушек. Переводила взгляд с одной на другую. И практически мгновенно этот же голос произнёс вновь:
– Хотя нет, сейчас не время для воспоминаний. Рахута, быстро пойдём-ка со мной. А ты, Леита, пока введи своих родителей и родственников в курс дела.
И с того конца линии послышалось какое-то шебуршение.
– Но я не хочу, – возразила Рахута, – я хочу побыть здесь. Я начала вспоминать.
– Вот именно, – ответил ей голос, – что вспоминать. Откуда в тебе могут быть эти воспоминания, ведь только вчера их не было в твоей голове. Это нужно проверить. Надо понять, что с тобой происходит.
– Но можно не сейчас.
– Рахута, сейчас. Потом может быть поздно, от этого зависит твоя жизнь. Хватит спорить, пошли.
И столько власти и уверенности сейчас было в этом голосе, что девушка без пререканий поднялась из-за стола и ушла вслед за неизвестным, так и не появившимся в кадре.
Конуэл, удивлённо переглянувшись с женой и немного успокоившись от увиденного и услышанного, стал расспрашивать оставшуюся на связи дочь о событиях, с ней произошедших. Начал он с непонятной сцены, свидетелями которой они только что были.
