– Есть изба недалече, но жить не хочется. Прошлой ночью супруга приснилась, да так, будто и не сон был, а явь. Спросила меня Анюта: «Что ж ты, Миша, маешься-то на этом свете? Иди ко мне, к детишкам. У нас хорошо». Проснулся, и так худо мне стало, сил нет. Весь день вино пил, а под вечер решил, пойду к храму, помолюсь, да и останусь. Ночи холодные, усну и не проснусь. А тут вы, так и не сказавши, кто такие будете и что вам в городе надобно.
– А мы как раз к Луке Марину и направляемся.
– Так вот кому я жалился! Что ж, коли вы друзья Марина, так не дайте греху случиться, убейте!
Ургин спрыгнул с коня, подошел к Шутову.
– Ты не понял, Михайло. Я князь Ургин, прислан из Москвы. Нужен мне Лука Марин, чтобы доставить его к государю. Эта собака не только пред тобой виновата, но и пред самим царем.
– Да ты что? – От удивления Шутов раскрыл рот.
– Покажешь, где его подворье?
– Так оно тут, рядом. Вон третий дом за высокой городьбой, справа.
– Вижу. Охрану Марин держит?
– Какую охрану? Так, двое работников время от времени обходят усадьбу. Зачем Марину стража, коли, если что, его наместник защитит? А ты и вправду князь Ургин?
– Да.
– Дмитрий Михайлович?
– Что, слыхал?
– Приходилось. А верно, что ты вхож к самому царю?
– Верно.
– Тогда, может, и за меня заступишься?
– Что, пропало желание помирать?
– Жить хочу, коли так все обернулось. Не иначе Аня меня к храму привела, чтобы я с тобой встретился. Только вот что, князь, охраны у Марина нет, но есть стража наместника. А в ней побольше ратников, чем у тебя.
Ургин усмехнулся.
– О чем ты, Михайло? Наместник не подчинится царскому посланнику? Да государь с него за это голову снимет.
– Ага! Если этот наместник следом за Ростовым к немчинам не убежит.
– А ведь Шутов прав, князь, – проговорил Ушатов. – Наместник не станет ждать царского суда. Сбежит гаденыш. Хотя, конечно, еще неизвестно, кто кого возьмет – стража местная нас или мы ее.
– Нам ли отступать, Ефим?
– Так я ничего! Мне не впервой бой принимать.
– Послушай, князь! – подал голос Шутов. – Я думаю, надо народ поднять. Тогда наместник ничего сделать не сможет.
– Бунт устроить?
– Не сейчас, а коли Марин успеет человека за помощью к наместнику послать и стража против вас выступит. А мужиков я быстро подыму. За царского-то посланника князя Ургина!
– Думаю, обойдемся без этого. Но ты давай с нами. Придется пехом, лишнего коня у нас нет, но тут недалече, заодно и согреешься.
– Да обо мне не беспокойся, не отстану.
Ургин вскочил на коня.
– Третий дом справа. Действуем жестко. Вперед!
Отряд Ургина подъехал к массивным воротам усадьбы купца Марина. От конников не отстал и Шутов, державшийся чуть в стороне.
Ургин приказал Белому:
– Стучи, Лешка, да погромче!
Белый ударил в ворота.
Изнутри послышался недовольный голос:
– Это кто тут шумит? Ополоумел, не знаешь, чей дом?
– Знаю, – ответил Ургин. – Открой, гости к хозяину приехали.
– Что за гости еще?
– Открой ворота, узнаешь!
– Я открою, но коли что не так, то собаки у нас злые. Разорвут в клочья.
Ургин взглянул на Лемеха.
Петр без слов понял команду князя и кивнул.
Ворота приоткрылись, Лемех схватил работника купца за ворот тулупа и вытащил на улицу. Увидев четверых воинов на конях, а поодаль Шутова, парень струсил.
– А… кто вы?
Дмитрий нагнулся к нему.
– Я же сказал, гости к хозяину.
– Так надобно доложить Луке Авдеевичу. Он вроде еще спать не ложился. Недавно выходил во двор.
– Не надо никому ничего докладывать. Пусть наш приезд станет подарком для Луки Марина.
– Но…
Со двора раздался голос второго работника:
– Митяй, ты чего за ворота вышел? Али полюбовница прибежала?
– Нет, скажешь тоже, Степан, – ответил Митяй, глядя на клинок, который приставил к его груди Петр Лемех. – Какая полюбовница?
Ургин проговорил:
– Сделай так, чтобы Степан тоже вышел.
Парень кивнул и крикнул:
– Степа, поди сюда!
– Чего это?
– Да тут мужик какой-то подъехал, говорит, родственник твой.
– Чего? Какой еще родственник? Откуда?
– Из Кержача.
– Какого еще Кержача?
– А я знаю! Твой родственник, ты и разбирайся!
– Что за напасть?
Ушатов и Белый спрыгнули с коней, встали у ворот.
На улицу вышел бородач с дубиной в руке.
– И где тут?..
Но договорить он не успел. Белый ударом кулака сбил его с ног, скрутил веревкой и заткнул рот кляпом. Митяя привязали к Степану.
Белый поднялся.
– Все в порядке. Пусть сторожа немного отдохнут.
– Не замерзнут? – спросил Ургин.
– В этаких-то тулупах? Да и мы, надеюсь, долго не задержимся. После в сарай их оттащим.
– Узнай у молодого, Леша, кто, кроме Марина, сейчас в доме.
– Ага!
Ратник Ургина склонился над парнем, быстро с ним поговорил, поднялся и доложил:
– А мы вовремя заглянули к купцу. Он с утра семью к родителям жены отпустил и сейчас, коли верить Митяю, сидит в доме один. Работники разошлись. Будут утром, да и то, если пурга угомонится.
– Не врет Митяй?
– Нет, князь! Я его предупредил, что отрежу глупую башку. Он испугался, аж затрясся. Поклялся, что правду сказал.
Подошел Шутов.
– Князь, тут их оставлять не след. – Он кивнул на Митяя и Степана. – Мало ли кто пойдет по улице. Увидит их, развяжет. Они сразу за помощью побегут.
Ургин отдал команду:
– Лешка и Ефим, занесите сторожей во двор. Да ворота прикройте. Коней тоже внутрь и на привязь.
Как только закрылись ворота, Ургин приказал:
– Лемех, остаешься здесь, Ушатов за дом, в сад. Белый со мной!
Шутов, находившийся рядом, попросил:
– Князь, позволь пойти с тобой!
Ургин внимательно посмотрел на него и сказал:
– Пойдем! Но гляди, Михайло, бросишься на купца, я сам рубану тебя саблей. Марин нужен нам живой! Ты понял меня?
