«Кто такая царица Савская?»
Вместо ответа он навалился на нее и совершил то, что она столько раз представляла себе в эротических грезах. Все смешалось в этом бурном и быстром соитии: пережитое потрясение, выпитая на пустой желудок водка, ночное купание в реке, страх и затаенное желание. Должно быть, поэтому Маша испытала оглушительный оргазм, который с тех пор ни разу не повторился. Сотни сладостных молний пронзили ее, и долго, долго еще вспыхивали и гасли в ее лоне, рассыпаясь веерами искр, медленно остывая.
Задумавшись, она зазевалась и едва не подрезала серый внедорожник. Водитель сердито посигналил.
— Боже! Я чуть не устроила аварию…
Маша постаралась успокоиться. За рулем нельзя давать волю эмоциям, слишком глубоко погружаться в себя.
С той памятной ночи она не могла думать ни о чем, кроме своего кумира. Шестаков так и не объяснил ей, зачем возил ее в деревню, намазывал бурой жижей и что-то бормотал. Чего он ждал от нее? Неужели это был медицинский эксперимент? Ей закралась в голову мысль, что происходящее больше походило на колдовство. Доктор постигал в Индии мистические практики, которые рискнул применить на ней. Из всех обожающих его пациенток он выбрал именно ее, Машу! Потому что она молода, красива и горяча, как необъезженная лошадка диких кровей. Другой такой нет.
Однако при этом доктор не торопился бросать жену и сходиться с Машей. Она подозревала, что у него есть еще любовницы, и бешено ревновала. Но из всех соперниц самая опасная — законная супруга. Именно ее Маша ненавидела всей душой, именно ее жаждала уничтожить.
На ум пришел торопливый, запальчивый разговор с Эрной. Маша настаивала на решительных мерах, магесса советовала «не гнать лошадей».
«Тебе нужен мужчина или труп его жены?» — грубовато спросила Эрна.
Маша колебалась. Существует один надежный способ избавиться от Тамары, но вымолвить это вслух язык не повернулся.
«Дай мне верное средство против нее! — взмолилась Маша. — Пусть заболеет, зачахнет!»
Эрна качала головой, предупреждала о последствиях. Маша ничего не хотела слушать. Она начала писать Тамаре угрожающие письма на «Фейсбук». Шестаков этого не знал. Она писала под вымышленной фамилией и верила, что никто ни о чем не догадается…
Глава 13
Антон опустился на колени и протянул руку к распростертому на траве телу. В двух шагах валялась сумочка, откуда доносился «хохот». Это была Тамара — ее юбка с разрезом, босоножки на каблуках… ее волосы…
Молодой человек отключил свой телефон, и «хохот» прекратился. Он не мог оторвать глаз от голой женской ноги — гладкое бедро, точеная икра, изящная лодыжка.
Живые не могут лежать в такой неудобной позе: лицом в землю, руки разбросаны…
— Ей же нечем дышать! Тома…
Он коснулся пальцами ее головы и отдернул руку. Пальцы были в крови. Волосы на затылке Тамары намокли и потемнели.
— Как же так… как же…
Вокруг ни души. Тихий шелест кленов, свет из супермаркета падает на пешеходную дорожку. А Тамара лежит чуть в стороне, около тропинки, протоптанной местными жителями через газон. Вот и пакет с покупками. Вероятно, она зашла в магазин за фруктами и на пути к дому свернула на тропинку.
— Я же просил… предупреждал, — простонал Антон, разглядывая свои испачканные пальцы. Зачем-то он поднес их к лицу и понюхал. Запах крови…
Он вытер руку о штанину и проверил пульс Тамары. Ее сердце не билось. Он проверил пульс на шее. То же самое. Труп еще не остыл, значит, убийца не мог уйти далеко. Впрочем, если тот сел в машину или спустился в метро…
Сознание Антона отмечало детали, несмотря на шок. Казалось, две его части жили отдельно — одну затопило отчаяние, а другая пыталась анализировать и делать выводы. Эта вторая часть подсказывала Антону, что нужно бежать. Как он объяснит полицейским свое появление здесь? Тут полно его следов, руки в крови… последний звонок Тамаре сделан с его телефона…
«На следствии непременно всплывет ваша любовная связь, — нашептывал ему внутренний голос. — Тебя спросят, как ты оказался на месте преступления? Следил за Тамарой? Шел за ней по пятам, а убийцу не видел? Ясное дело, что это ты и есть! Тамара водила тебя за нос, насмехалась над тобой. Ты злился, ревновал… между вами произошла стычка, которая окончилась смертью…»
У Антона в голове шумело, руки дрожали, в глазах стояли слезы. Сквозь мутную пелену он смотрел на тело Тамары. Если бы она ушла от мужа, то осталась бы жива. Это он погубил ее! Шестаков! Он приворожил ее к себе, как привораживал своих пациенток. А кто-то не смог этого вынести. Не вытерпел. Но почему этот кто-то убил Тамару, а не ее мерзкого мужа?!
Антон вспомнил женщину из Черного Лога. Она была права: опасность оказалась реальной.
— Я же принял меры… я оберегал ее… я…
Он задохнулся от возмущения. Сыщик, которому он недавно звонил, отказался приехать. Он не поверил, что с Тамарой случилась беда. Он во всем виноват!
Молодой человек вскочил и побежал по газону напрямик к своей машине…
— Алло! Алло! Да, это я, Рябов! Тамара мертва! Ее убили… В полицию? Не звонил…
— Немедленно звоните, — потребовал Лавров.
— Сами звоните! Я просил вас приехать, помочь… а вы…
— Хорошо, я сам позвоню. Где вы ее нашли?
Антон сообщил адрес и подробно описал место, где лежал труп.
— Вас кто-нибудь видел рядом с телом?
— Нет, кажется.
— Я сейчас приеду, — пообещал детектив. — Ждите.
— Меня посадят… Из-за вас! Никто не захочет разбираться, как все произошло на самом деле…
— Не паникуйте, Рябов. Ладно, черт с вами… уезжайте домой. Так будет спокойнее и вам, и мне.
— Теперь вы обязаны найти убийцу! — твердил молодой человек. — Вы во всем виноваты! Я же вас просил…
— Я бы все равно не успел приехать вовремя. Это судьба, рок. Нельзя предотвратить неизбежное.
— Она еще совсем молодая… Я подозреваю Машу Рамирес. У меня есть для этого основания. А у вас?
— Я разберусь. Езжайте домой, выпейте чего-нибудь покрепче и постарайтесь уснуть.
— Уснуть?! — взвился Антон. — Уснуть после того, как… Она лежит там на земле, мертвая… Понимаете?.. Ей разбили голову!.. Ее больше нет… и никогда не будет…
Лавров молча слушал его горестные излияния, пока парень не выдохся.
— Соболезную. Но что случилось, то случилось.
— Вы должны были… что-то предпринять!.. — сокрушался молодой человек. — Спасти ее…
— Поздно говорить об этом.
