Между тем мужчина сел за руль, под потолком салона включилась лампочка. Водитель внимательно изучал профиль пленницы, которая съежилась и замерла на переднем сиденье. Он не ошибся — женщина была ему знакома. Она метнула на него испуганный взгляд и, кажется, тоже узнала. Некоторое время они провели в молчании.
— Раньше ты была блондинкой, — обронил он.
— Я красилась…
— Вы с Шестаковым сообщники?
— В каком смысле?
— Вместе убиваете, вместе занимаетесь чертовщиной. Он тебя прислал сюда?
— Да…
— Зачем?
— Он выращивает в бутылях каких-то духов. Говорит, что они живые… и когда вырастут, смогут предсказывать будущее. Я должна была поменять воду, прочитать заклинания, побрызгать навоз специальным раствором. Он все написал, мне осталось выполнить действия. Шаг за шагом.
— С ума сойти! — прыснул мужчина. — Ты серьезно веришь, что в бутылях вырастут пророки? Ха-ха-ха!
— Я в это не вникаю. Гор странный, я его побаиваюсь. Когда ты напал на меня, я подумала, что мне пришел конец. Он мог нарочно заманить меня на свою дачу, чтобы убить. У меня были такие мысли. Он… наркоман. Курит гашиш и воображает, что сливается с Шивой.
— Вы с ним любовники?
— Были, — призналась Аля. — Я решила порвать с ним. Он опасен.
— У доктора целый гарем!
— Он любит кайф и разнообразие. Ты… следишь за ним? Как ты оказался в Прокудинке?
— Не многовато ли вопросов?
— Этим домом интересуешься не только ты. В прошлый раз я видела здесь небезызвестную тебе женщину с ее слугой. Они не побрезговали рыться в навозе. Ты в курсе, что…
— В курсе, в курсе. Меня наняли расследовать убийство Тамары. Что я и делаю.
— Повторяю: я ее не убивала! Шестаков меня замуж брать не собирался. Я сама понимаю, что мы с ним не пара. Лично мне Тамара не мешала. С ней или без нее, мы с Гором рано или поздно расстались бы.
— А Маша Рамирес?
— Я узнала о ней лишь после ее смерти. Гор не скрывал, что падок на женщин и не отказывает себе в удовольствиях. Не будет Маши, он найдет другую, третью…
— …четвертую, пятую! Тебе это не оскорбляло?
— Что я могла поделать? Он такой. Я принимала его со всеми его пороками.
— Последняя любовь?
— Может быть… Но я уже не та, что прежде. Убийства охладили мое сердце. Мне страшно стать следующей. Я не имею права обвинять Гора или оправдывать. Он пугает меня! Это только мое ощущение…
— Зачем же ты все-таки приехала на дачу, одна, ночью?
— Наверное, хотела проверить, придет он по мою душу или нет. Глупо, правда?
— Проверка могла стать для тебя фатальной.
— Мне казалось, что я перестала дорожить жизнью. Но когда ты напал на меня, я поняла обратное. Расставаться с жизнью еще рано.
— Ты очень изменилась…
— С тех пор, как мы виделись? Судьба меня не щадила.
— Ты неплохо выглядишь! — возразил он. — Тебе идут темные волосы, и фигура хоть куда. Ни одного лишнего грамма.
— Я не верю в комплименты, особенно твои. Ненавижу мужчин. Шестаков разбил остатки моих иллюзий. Кстати… ты упомянул еще одно имя: Эрна. Кто она? Ее тоже убили?
— Эрна была хозяйкой салона магии. Ее нашли с проломленной головой, как и первых двух женщин.
— Шестаков и с ней крутил роман?
— Насчет романа не уверен. Эрна, мягко говоря, старовата для него.
— Он — любитель экзотики.
— Сначала любит, потом мочит…
— Ты циник!
— По-твоему, доктор по очереди избавляется от своих любовниц?
— Этого я не утверждаю. Но встречаться с ним боязно. Я бы уехала из города, да некуда. Недавно я обнаружила, что кто-то побывал в моей квартире… Я прямо спросила Гора, зачем он забрался ко мне в дом и что искал. Он все отрицал, но я ему не поверила. У него ловкие руки, и открыть обычный замок не представляет для него труда. Это был он!
— Откуда ты знаешь?
— Чувствую. Поздняя любовь обостряет инстинкты, — усмехнулась она. — Если честно, я унюхала его парфюмерию. У меня тонкое обоняние.
Алю передернуло. Ее вдруг пронизал холод, и она обхватила себя за плечи. Она вспомнила кучу сена в сарае, где было кое-что припрятано. Сказать или не сказать?
— Что он мог искать? — удивился собеседник.
— Понятия не имею. У меня нет ничего ценного.
— Возможно, ты заблуждаешься.
— Шестаков чокнутый. Трудно понять, что на самом деле у него на уме.
Они сидели в машине, которая стояла под старым деревом, и слышали, как перекликаются совы. В их протяжных криках было что-то зловещее.
— Ты продала ему дом с дурной репутацией, — заявил сыщик. — У доктора на тебя зуб.
— Дом продавала мама. Я не вмешивалась. Для меня оказалось полной неожиданностью, что это наша бывшая дача. Клянусь!
— Отсюда твой брат ушел на ту проклятую рыбалку. А потом в этом доме ты выстрелила в своего жениха Берестова
[6]
. Помнишь?
— И спасла кое-кому жизнь!
— В благодарность я помог тебе избежать суда.
— Мне пришлось заплатить кучу денег, чтобы отмазаться. Адвокат запросил такой гонорар, что мы с мамой продали квартиру. Он дал, кому надо, а львиную долю загреб себе.
— Это были необходимые издержки.
— Я закрыла прошлое и не хочу туда возвращаться, — поежилась Аля. — А чертов дом опять возник из небытия. Словно призрак! Я следила за Шестаковым, и когда он привел меня в Прокудинку, у меня волосы зашевелились на голове. Веришь?
Лавров, — а это был он, — кивнул. Доктор купил дачу не для того, чтобы отдыхать от городского шума, и даже не для того, чтобы возить туда любовниц или выращивать в бутылях всякую нечисть.
— Шестаков знает, что это был ваш дом?
— Думаю, нет…
— Но ведь в купчей стоит фамилия твоей матери: Нефедова.
— И я — Нефедова! — сообразила Аля. — Гору это известно. Мы вместе ездили в Индию, и он устраивал все дела с визами. Конечно! Боже, какая я тупица! Вряд ли он счел мою фамилию случайным совпадением…
— Прошло время. Он мог забыть фамилию продавца.
— Только не он! Гор каждую мелочь держит в памяти. Он дотошен до колик. Моя бытовая безалаберность ужасно его бесит. Он бы никогда не променял Тамару на меня.
— Из этого следует вывод, что тебе не было смысла ее убивать?
