— Испарились все, что ли?
Но когда-нибудь они ответят же? Клара решила звонить через каждые полчаса.
— Ника! — заглянула в комнату мама. — Возьми трубку, тебя.
Поспать в выходной сколько хочешь, поваляться в постели до двенадцати — это ли не счастье? И кому с утра понадобилось ей звонить, что за срочные дела? Ника повернулась на бок, сняла трубку, поднесла к уху:
— Слушаю.
— Это Владимир Васильевич, Ника.
— Да? — мигом села она. Зампрокурора?! Позвонил ей лично?! Значит, полстраны накрыл метеорит. — Что случилось?
— Ты, кажется, хочешь влиться в работу? Собирайся. На пятнадцатом километре труп, говорят, убийство. За тобой заедет Платон.
— Спасибо, Владимир Васильевич.
— Пожалуйста.
Да она бы его сейчас расцеловала! Позвонил! Сам работу дал, она не клянчила! Только бы справиться с двумя делами, хотя второе наверняка передадут другому следователю. На секунду мелькнула мысль: а почему дежурного не отправили? Но Ника сразу же и ответила себе: наверное, за ночь произошло еще одно ЧП. Она торопливо оделась и решила позвонить Валдису, он более опытный, а хороший оперативник — залог успеха:
— Валдис, собирайся, мы заедем за тобой.
— А что такое?
— Труп! Мне звонил сам Владимир Васильевич, сказал — убийство.
— Ладно, я готов.
Ника наскоро выпила чаю, у дома просигналили, она рванула к выходу.
На поляну не стали заезжать, остановились. Из первой машины выскочил Валера, замахал руками:
— Сюда. Он у берега лежит.
— Погоди, парень, — подходя к нему, сказал Платон. — Расскажи, как вы его обнаружили?
— Мы приехали на рыбалку, — начал, волнуясь, Валера, — а здесь полно мусора…
— Какого мусора? — спросил Валдис.
— Ну, обычного, — развел руками Валера. — Какой бросают после себя.
— Точнее, — сказал Валдис.
— Столик раскладной… он был раздавлен. Потом плед валялся в крови… А на тех камнях шампуры лежали с подгоревшим мясом. Да вон все, мы в одну кучу снесли, — указал он на горку хлама у куста.
— Так вы тут трогали?.. — вытаращился Платон.
— Конечно, — смутился Валера. — Расчистили поляну… Мы же не знали, что на берегу труп.
— Ну, дела, — обреченно вздохнул Платон. — Ладно, показывай труп.
Прибывший вместе с группой опер остался допрашивать Кирилла и девочек, криминалист Сократ Викентьевич, поглаживая ладошками выступающий живот, прохаживался по поляне и мурлыкал:
— Красота, ей-богу. Чудненькое местечко, надо бы сюда на отдых ездить. И костерок приготовлен. Аккуратненько…
Ника, завидев мужчину на берегу, ощутила дрожь в коленках. Неужели опять проявит слабость? «Это всего лишь труп, — панически уговаривала она себя. — Я видела покойников — и ничего. Я справлюсь».
Семен Семенович поставил на траву чемоданчик, раскрыл его, достал перчатки, тогда как Платон и Валдис стали у изголовья тела. Ника остановилась чуть поодаль, ей надо постепенно привыкать к такого рода находкам, а то они при ослабленной нервной системе обязательно по ночам ей будут сниться. Этот точно приснится. Жуть, а не труп. Будто его грубо загримировали для съемок ужастика.
— Он отвратительно выглядит, — не удержалась она от комментария.
— Так лежит несколько суток, на мой поверхностный взгляд, — сказал Семен Семенович. А этому трупы в кайф. Склонился над убитым буквой Г, изучал, словно любимую женщину во время сна. — Сейчас тепло, плюс влажность, плюс его ноги лежали в воде. Естественно, труп изрядно подпортился. М-м-м! При жизни он был красивым мужчиной.
— Вы считаете? — покривилась Ника, не представляя сине-лилового покойника красивым мужчиной.
— Хм! — усмехнулся криминалист, присаживаясь на корточки. — Это же видно невооруженным глазом. Спорим, у него баб… то есть женщин, было полным-полно. Так… Кто будет писать? Ника? Или Платон?
— Нет-нет, — запротестовала девушка, зная, что сейчас начнется подробное описание трупа, пятен на нем, ран и так далее. А ее фантазия облекает скупые слова в яркие образы, в результате предстает картина хуже, чем есть на самом деле. Но и Платон не хотел заниматься писаниной, Валдис тем более:
— Я с ошибками пишу.
— Позову второго оперативника, — предложила Ника.
— Я сам позову, — остановил ее Платон, уходя.
— Валдис, помоги вытащить его из воды, — попросил Семен Семенович. Вдвоем они взяли тело под мышки и вытянули на берег. — А то вода — прекрасный разрушитель мертвецов… Как интересно… — пробормотал Семен Семенович. Валдис склонился над трупом, держась за колени. — Застрелен из пистолета, но! Выстрелы сделаны в пах и низ живота… Последнее время убийцы предпочитают в качестве мишени нетипичные места на теле.
— Семеныч, смотри, у него что-то изо рта торчит, — указал пальцем Валдис.
Тот живо приблизил нос к лицу трупа, отчего Нику чуть не вывернуло наизнанку, но она пока успешно справлялась с собой, поэтому приподнялась на цыпочки, вытянув шею, но не решаясь подойти ближе. И правда: из приоткрытого рта убитого торчал какой-то прутик или что-то другое — издали не определишь.
— Хвостик! — радостно воскликнул криминалист. — Может, ящерица залезла в глотку, да и подохла? Сейчас вытащим…
Он потянул за кончик предполагаемого хвостика… Вот теперь Нику повело, ее затошнило не на шутку, когда изо рта убитого криминалист стал вытягивать нечто длинное и тонкое в слизи. Девушка отвернулась и отошла, чтобы не упасть. Ника несколько раз втянула носом воздух, задерживая дыхание, в голове наступило просветление.
— Это не ящерица, — сообщил озадаченно Семеныч. — И она никогда не была живой.
Ника опасливо скосила на него глаза. Криминалист держал в руке прутик с изгибами…
— Змейка! — вытаращился Валдис, он тоже был немало удивлен. — Точно такая же, какую мы нашли в руке Канарейки.
— Абсолютно верно, игрушки одной фабрики, — кивнул Семен Семенович. — Резиновая змейка… Второй раз… Это уже похоже на знак.
— Какой знак? — вымолвила Ника.
— Не знаешь, что такое знак? — повернул к ней голову Валдис. — В данном случае это дешевый понт. Преступник дает нам метку, подбрасывая змейку, что убийца один и тот же человек, а не разные люди. По-другому такие понты называются вызов. Вызов нам.
Ника расширила глаза, несмело приблизилась к трупу. Это действительно интересно. Вызов! Звучит загадочно, неужели преступник начал серию убийств, о чем говорит метка в виде резиновой змейки?
— Выходит, Канарина расстрелял тот, кто убил этого мужчину? — сказала она вслух то, о чем догадались и Валдис с Семенычем.
