— Свет!
Валдис посветил ему жалким лучиком, но и этого было достаточно, чтобы Ника увидела темную лужу под убитым, джинсы, залитые кровью от пояса до пят, кровавые сгустки на животе. Нет, не просто сгустки, живот убитого был раскурочен начисто. А когда от ветерка в нос ударил запах… У девушки в глазах потемнело, тело приобрело подозрительную легкость, она лишь с удивлением обнаружила, что летит куда-то в космос и слышит голос мальчика, который привел их к трупу:
— О-ёй! Держите ее!..
Наконец-то! С большим опозданием до него дошло, что она не будет против, если он ее поцелует. Скромность, конечно, украшает человека, но в данном случае становится лишним отростком, как шестой палец.
Клара остановила машину возле его дома и не сказала, как сказала бы любому другому мужчине: «Выметайся, мне некогда». Она повернула к нему лицо и ждала… сама не зная чего, но ждала напряженно и, можно сказать, призывно. Они провели много времени в ночном клубе, поэтому на чашку кофе он вряд ли ее пригласит. Впрочем, чашка кофе явилась бы намеком на перелом в их отношениях, и Клара пошла бы за ним, нет, побежала бы. Но он скромный человек — это такая редкость в наше время, хотя ему уже тридцать восемь. Ей тоже не семнадцать, можно было бы проявить активность. Конечно, ему.
И вдруг, когда Клара сочла паузу чересчур длинной, когда она разочаровалась и собралась попрощаться, Мартын положил свою руку на спинку ее сиденья. Он долго и преданно смотрел ей в глаза, отчего она млела не понарошку и, кажется, впервые в жизни. Только потом он лишь слегка, почти незаметно коснулся губами ее губ — вот и весь поцелуй, которого так долго ждала Клара. Ну почему он такой дурак? Неужели не заметил, как сильно нравится ей, что она уже готова к близким отношениям, мало того — жаждет их? Да все он знает, чувствует, видит. Тем не менее Мартын открыл дверцу и сказал, улыбнувшись:
— До завтра.
И вышел. Клара без сил откинулась на спинку сиденья, со стоном прикрыла веки. Что это за человек, из-за которого она потеряла контроль над эмоциями и разумом? Откуда он взялся со своими древними принципами, когда в постель не ложатся сразу же после знакомства? А они уже месяц знакомы, месяц! Но о постели ни гугу. Один поцелуй и был только что. С другим мужчиной Клара повела бы себя проще, но с Мартыном не может.
Она наклонила голову к рулю и взглянула на окна Мартына, там загорелся свет. Вздохнув с тоской, Клара помчалась домой, рассуждая, что, в сущности, подобные отношения поднимают из глубин души нечто трепетно-загадочное, возвышенное, делающее человека чище. Может, это нечто и зовется любовью? А ведь, похоже, Клара попалась.
У своего дома она увидела знакомый автомобиль, не стала въезжать в гараж, а остановилась посередине двора. Разговоров сегодня не хочется. И ничего не хочется. Сейчас подойдет Красавчик, Клара пошлет его, а потом поднимется к себе, упадет на кровать и будет мечтать о Мартыне — мужчине ее снов, как это ни банально звучит.
— Привет, — склонился к окошку Красавчик.
Всех вечных юношей, которые успешно старятся, но остаются мальчиками, она зовет Красавчиками, только номера дает им разные. Этот хоть поумней других, потому более интересен ей, да и связывает их обоих давнишняя… как бы это сказать… ну, пусть будет дружба.
— Что надо? — спросила она, не посмотрев на него.
— Во-первых, дело есть…
— М-м-м, — недовольно поморщилась Клара. — Какие дела на ночь глядя?
— Посоветоваться приехал. Во-вторых, Кенар пропал.
— Что? — От былой расслабленности и следа не осталось. Клара вся собралась, бросив ночному визитеру: — Подожди, машину поставлю в гараж.
В лифте они поднялись на шестой этаж, Клара открыла дверь, вошли. У нее была прекрасная квартира, о которой она мечтала много лет. Очень важно иметь крышу над головой, но важно еще и то, что под этой крышей все предметы соответствуют знаку качества. Только совсем недавно Клара осуществила эти мечты. А тут еще и волшебно-трепетное чувство явилось нежданно-негаданно, ударило в самое сердце, которое по идее должно было давно остыть, однако еще горит. Но при всех достигнутых ею успехах в жизни внутри Клары поселился некий червячок, да так и прижился. Зовут этого червячка «страх». Примитивный, животный и необъяснимый. Смешно, чего Кларе бояться? А она боится. Боится неизвестно чего. Вот как случается иногда.
Двухуровневая квартира являлась тем излюбленным местом, о котором говорят: мой дом — моя крепость. Здесь и только здесь Клара расслаблялась по-настоящему. Но не сегодня. Сегодня она прошла к бару, по дороге кинув сумку на кресло, налила в хрустальные стаканчики бренди, подала один Красавчику, которого на самом деле зовут обыденным именем Витя.
— Так что с Кенаром? — спросила Клара с легким беспокойством.
— Откуда я знаю? — взяв у нее стакан, пожал тот плечами. — Мы условились встретиться в восемь в баре еще вчера, должны были обговорить завтрашний день, а он не пришел. Я и сегодня прождал его полтора часа.
— На мобилу звонил?
— Естественно. Он ни разу не ответил.
— А что у вас завтра?
— Пикничок на природе, — усмехнулся Витя. — Но теперь отменен.
Клара прошлась по комнате, а здесь есть где пройтись — не то что в убогих трущобах, где она когда-то жила с родителями. Тридцатидвухлетнюю Клару можно было бы назвать красивой, если б не хищные и злые глаза, их она всегда прячет за приспущенными ресницами. Малоприятны и презрительно поджатые губы, часто именно они выдают негативные эмоции, живя на лице автономно от ее очередной маски. А масок у Клары несколько, много-то и не надо, чтобы ввести людей в заблуждение и показаться обаятельной, привлекательной, неглупой. Для Мартына у нее одна маска, для подружек — другая и так далее, только с Виктором Клара была такая, как она есть.
Витя… а он действительно стандартный красавчик, предмет мечтаний миллионов женщин, которым нравятся герои сериалов про красивую жизнь, нравятся белые длинные кудри ниже плеч, голубые глаза, правильные черты лица, высокий рост и атлетическая фигура. А что внутри у него, есть ли там душа — ни одна дура не задумывается, потому что оболочка принимается за содержание.
Красавчик Витя упал в кресло, вытянул скрещенные ноги вперед и лениво произнес:
— Мне неприятно, что меня держат за мальчика. И кто? Кенар! Ассенизатор хренов! Я жду этого скота как дешевая телка, а он не является.
— Ты и есть вечный мальчик, — поддела его Клара. Сегодня он ее раздражал, потому что не Витю сейчас она хотела видеть здесь. — Красавчик Витя…
— Не называй меня Красавчиком, — так же лениво запротестовал он. — Банальная кличка, тупая, бесит меня.
— Но приросла к тебе, — уколола его Клара. — Это твоя профессия, разве нет? Однако ты действительно скоро вылетишь из обоймы. Тебе сколько?
— Тридцать семь.
— Вот-вот. Тридцать семь, а ты все еще Красавчик, соблазнитель чужих жен. На лице вон уже морщины появились. И кожа приобрела возрастную отечность.
