Но, главное, Олега-то уже не вернуть…
В это мгновение у меня зазвонил мобильный. Определился номер Ивана.
– Люба, ты можешь ко мне приехать? Прямо сейчас? – спросил Иван новым голосом, к которому я уже начала привыкать.
– Могу, – ответила я.
– Он не сказал, что у него случилось? – уточнил Константин Сергеевич.
– Думаю, что, если бы случилось что-то очень серьезное, Иван бы…
Я оборвала фразу на полуслове. Иван просил меня приехать немедленно. С женщинами он всегда разбирался сам. Ему точно не могла потребоваться моя помощь для решения вопроса с какой-либо женщиной. Или как раз потребовалась, если решил восстановить отношения с Анной Шаповаловой, матерью его ребенка? В этом-то деле я как раз приняла самое непосредственное участие. Ну не труп же он меня попросит помочь вывезти? Он же – не моя дочь Наташа. Хотя кого Иван может попросить помочь вывезти труп? Наверное, ни одна из его женщин не подойдет для этой роли, даже Анна Шаповалова. А вот я – так вполне.
Значит, на него было совершено еще одно покушение? И ему удалось справиться с нападавшим? Но обращаться в полицию Иван не хочет. Пока докажешь, что это была самооборона…
Хотя чего гадать? Лучше я разберусь на месте.
Я поехала к Ивану, отказавшись от сопровождения Константина Сергеевича, рвавшегося составить мне компанию.
– Но вы сразу же звоните, Любовь Александровна, если что…
Но мне даже в голову не могло прийти, что я услышу в квартире Ивана…
Глава 29
В квартире Ивана оказался совершенно незнакомый мне мужчина лет сорока пяти, может, чуть старше, плотного телосложения, с пышными усами, чернявый и представительный. По виду – какой-то бизнесмен. Так и оказалось.
– Григорий, – представился мужчина.
Я тоже представилась. От коньячка, которым баловались мужчины, отказалась. Я была за рулем. Иван сварил мне кофе. Когда мы наконец расселись за низким столиком, за которым Иван принимал гостей, я вопросительно посмотрела на родственника, потом на Григория.
– Я обратился к Ивану, как к старшему Ступникову, – заговорил Григорий. – Я совсем не знаком с вашей семьей, навел справки, узнал про Ивана, Валерия, Святослава… Но Иван сейчас ввел меня в курс взаимоотношений в вашей семье…
«Интересно, что он ему сказал?»
– Вопрос весьма деликатный… Я не знал, к кому из вас обратиться.
– Но как только Григорий ввел меня в курс дела, я сразу же позвонил тебе, Люба, – вставил Иван. – Нам нужно решить, что делать, что говорить остальным…
– А что случилось-то? – я посмотрела на Григория.
– В джипе взорвался не ваш родственник.
Я хлопнула глазами.
– Ваш, что ли? – вырвался у меня дурацкий вопрос.
– Нет. Но я его знал. Друг моего сына-оболтуса. Тоже был оболтусом, хотя о мертвых так нельзя…
– Вы о чем говорите? – не могла вникнуть в суть дела я.
Григорий объяснил, разбавляя объяснения коньячком.
Оказалось, что его собственный сын, два друга сына и девушка одного из троицы и сокурсница всех решили побаловаться. В принципе они часто баловались, не зная, чем себя занять. Все они из обеспеченных семей – не олигархов, но ни в чем не нуждающихся и способных позволить оплачивать детям хорошее образование, регулярные выезды за границу, посещение дорогих ночных клубов.
Деткам не нужно было бороться за свое место под солнцем – его им застолбили папаши, не нужно было самим зарабатывать деньги (в данном случае мамочки хотели, чтобы у деток было счастливое детство). В результате у студентов-второкурсников оставалось много свободного времени. Детки придумывали разные развлечения, в особенности увлекались спорами.
В последний для одного из компании раз поспорили, что он угонит самую дорогую машину с вполне определенной стоянки и сможет час прокататься на ней по городу. Сын Григория, как выяснилось, уже угонял машину, но с другой стоянки, и вполне успешно покатался.
Но в ту машину взрывное устройство заложено не было…
– Вы на сто процентов уверены, что взорвался не наш Олег? – уточнила я.
– Да. Мой же оболтус со вторым оболтусом и его девушкой следовали за угонщиком на машине, чтобы, так сказать, отследить чистоту эксперимента. Они видели своего друга в джипе! И видели, как джип объяло огнем…
– Но неужели экспертиза не определила, что взорвался молодой парень, а не мужик за пятьдесят?! – воскликнула я.
– А ты уверена, что экспертиза была? – посмотрел на меня Иван. – Джип отца. Отец был в офисном здании, со стоянки перед которым угнали машину. Тело обгорело до неузнаваемости. Да, наверное, современные методы исследований позволяют определить…
– Позволяют. По ДНК, – вставил Григорий.
– Но это никому не пришло в голову, – вздохнула я. – Все были уверены, что погиб Олег. Экспертиза дорогая. Родственники не настаивали.
И тут мне в голову пришла другая мысль.
– А труп тоже ваш сын с друзьями выкрал?
Григорий печально кивнул.
– Зачем? – спросила я.
– Чтобы похоронить в своей могиле. По крайней мере он мне так сказал.
– В какой своей?! – взорвалась я. – Я что-то не слышала, чтобы у нас людям при жизни могилы распределяли.
– Ну, положим, вы теперь при жизни можете себе место купить. И себе, и родственникам. И даже плиту заказать, только без даты смерти. Придите на любое кладбище. Увидите застолбленные участки. Например, умирает один из родителей, дети сразу же покупают два места. По-моему, это разумно. И родители и там будут рядом. И родственникам удобнее ухаживать за расположенными рядом могилами.
– Но это-то был молодой парень! Или его отец заранее склеп купил на всех родственников?
– Нет. Ребята его похоронили на сельском кладбище рядом с прабабушкой.
– Откуда они узнали про прабабушку?
– Всей компанией ездили в деревенский дом. Неоднократно. Родители давали ключи, детки там веселились. Дом стоит пустой, никто там жить не собирается. А парень показывал друзьям могилу прабабушки. Не знаю уж зачем. Может, ему родители велели там прибраться, раз все равно выезжает в те края. А может, на кладбище какие-нибудь ритуалы устраивали. От современных деток всего ожидать можно. Вон машины угоняли от нечего делать.
– А почему ваш сын решился вам все рассказать?
– Думаю, что просто сломался. Знаете ли, подобные «приключения» не могут не давить на психику. Вот он и не выдержал. Тем более что мать погибшего парня регулярно звонит и моему оболтусу, и другим. В полицию собралась. Может, мой поэтому ко мне прибежал. Не захотел иметь дел с полицией.
– Несчастная мать…
