Я остановился и удивленно посмотрел на него, таких слова я как-то не ожидал.
– Вассалы и их слуги забрали своих погибших, тело графа, а также всех лошадей наёмников в качестве компенсации за свои потери, и поехали в его замок, – произнёс Рон. – Думаю, они будут очень удивлены, обнаружив, что он убит из арбалета.
– Нужно быстрее снять с этих всё ценное и доспехи, – показал я пальцем на трупы, – и похоронить в одной яме, подальше, в лесу. Придётся вырезать из тел болты и собрать те, что сможем найти на месте сражения. В общем нужно оставить как можно меньше следов по которым можно привязать наше участие в этой битве.
– Пожалуй, ты прав, – задумчиво ответил Рон. – Тогда нужно из деревни гнать сюда подводы, предварительно почистив дорогу от ловушек. Только времени это займёт многовато.
– Тогда сделаем так: я отправляюсь в деревню, чтобы пригнать подводы, а ты тем временем разденешь всех наёмников, вырежешь все болты и стащишь тела в кучу? – попытался увильнуть я от мерзкой операции. Раздевать мертвецов, да ещё и с учётом того, что не все из них были целыми, стало бы слишком серьёзным испытанием для моего желудка и нервов.
– Ага, сейчас, хочешь всю грязную работу мне оставить? – возмутился Рон. – Твой план, тебе и устранять последствия! Чтобы знал, что сражения – это не цветочки нюхать и не на коне гарцевать перед дамочками.
– Ну чего ты заладил, Рон, – устало ответил я, – я уже понял всё, не надо мне по пять раз повторять одно и тоже.
Нубиец искоса посмотрел на меня и сказал.
– Давай их раздевать, а Дарин сам догадается, что нам нужна помощь в захоронении, пришлёт людей. Уж кто-кто, а гном то лучше нас с тобой знает, что такое сражения.
Я вцепился в его слова.
– Рон, ты что-то знаешь о Дарине? Расскажи, пожалуйста, а то от него ничего не услышишь.
Нубиец задумался, но ответил.
– Не думаю, что это такая большая тайна, да и знаю я немного. Чтобы ты знал – Дарин, сын Дарта, известная в определённых кругах личность. Один из старейших гномьих боевых танов, он участвовал в Первой и Второй войне магов, возглавлял хирд своего Рода, Серебряных топоров.
После войны возглавлял посольство гномов в нашей столице. Был обвинён Паладинами в пособничестве Неназываемым и чуть было не попал на плаху. Только то, что барон Крон оттянул время казни, позволило королю гномов вызволить его из плена. Именно после этого инцидента отношения между Шамором и Подгорным престолом окончательно испортились, а гному пришлось удалить кисти рук, так как, когда его пытали, палач перестарался, и пальцы на руках у гнома начали отмирать.
Когда ему удалили кисти, он хотел покончить с собой, но барон не позволил ему это сделать и забрал к себе в замок. Будучи обязан барону за спасение, а ещё потому, что барон попросил его, Дарин не стал повторять попыток к самоубийству.
Король гномов был в ярости из-за того, что его подданного Нумед III отдал в руки Паладинов. Когда скандал набрал обороты, Нумед просто сказал, всё произошло без его ведома, и весь гнев гномов пал на священников и Паладинов. Им по сей день, под страхом смерти, запрещён въезд на территорию, контролируемую гномами.
Сколько раз король посылал послов к гномам – всё было бесполезно, Торгидор либо не впускал их в страну, либо отрубал им кисти и отправлял изувеченных послов назад. Так что, Макс, шумиха тогда была большая, и вокруг Дарина, и вокруг церкви. Самое интересное, что в результате этой истории выиграли только гномы. Поскольку торговля между нашими королевствами полностью заглохла, то всё оружие и брони гномьей ковки завозятся в Шамор либо через Газар, либо через Тарон. Такой обходной путь настолько удорожил изделия гномов, что сейчас просто невозможно купить настоящий меч, сделанный руками гномов, зато подделок на рынке полным-полно. Те же дворяне, которые хотят заиметь отличное оружие и доспех, едут на рынки Газара или Тарона, только там можно встретить гномов-оружейников.
– Вот такие дела, Макс, творились совсем недавно, – закончил Рон свой рассказ, переворачивая очередной труп и снимая с него кольчугу.
Я слушал его открыв рот. Я даже и не знал, что Дарин такая знаменитость, по его поведению и не скажешь, что он был послом при королевском дворе, да к тому же и предводителем хирда.
– Круто, – высказался я, помогая Рону раздевать наёмника, убитого нашим болтом.
Как бы я за сегодняшний день не устал, но продолжал вместе с Роном до самых сумерек раздевать наёмников, откладывая отдельно оружие, брони и просто трупы. Есть хотелось зверски, и руки меня уже почти не слушались, но поскольку Рон не переставал работать, то и я не мог остановиться.
Закончили мы работу, когда наступила почти полная темень, только бледный свет двух лун освещал полянку, на которой мы трудились.
– Ну, вот и всё, осталось дождаться приезда наших, – закончил нубиец, почистив руки в чистом снеге и вытерев их об относительно чистую попону одной из убитых лошадей.
– У тебя поесть ничего нету? – в надежде спросил я.
– У меня нет, а вот у них есть, надо только в сумках пошарить, – кивнул Рон на седельные сумки дохлых лошадей.
Только от одной мысли, что нужно собирать еду с погибших лошадей, да к тому же и в окружении трупов, меня вывернуло наизнанку.
– Значит, есть ты не очень хочешь, – с усмешкой заключил Рон, глядя на моё перекосившееся лицо.
– Да ну тебя, – разозлился я, вытирая лицо снегом, – я правда есть хочу, весь день на нервах. Плёткой два раза перепало, знаешь, приятного мало.
– Да тебя едва задело, хватит хныкать, – оскалился негр и дал мне подзатыльник, – если бы я ударил, ты бы уже не встал.
Я обиженно засопел, не признаваться же Рону, что я тогда так сильно испугался, что готов был расколоться и выболтать наш план.
– А вот и помощники к нам поспели, – радостно сказал нубиец глядя в темноту.
Я посмотрел в том же направлении, но ничего не увидел.
– Где? Кто? – пялился я в темноту в поисках тех, кого Рон назвал «помощниками».
– Да вон же, слепая курица, – ответил нубиец, тыча пальцем в темноту.
Ещё раз приглядевшись, я заметил двигающиеся тени. «Ну и зрение у этого чёрного дьявола», – с завистью подумал я.
Оказалось, что к нам идут шесть дружинников под предводительством неутомимого Штыря. Хотя, когда они подошли поближе и радостно нас поприветствовали, я заметил, что ветеран еле передвигается, что было, в общем-то, неудивительно, ведь он проделал два четырёхчасовых пеших перехода.
– Штырь, ты почему в замке не остался? – спросил я его. – Не устал на одной ноге прыгать?
– Хозяин, – возмутился он, – как я могу отдыхать, когда неизвестно, что с вами? Мы ведь, согласно плану, сразу двинулись к замку, чтобы уничтожить тех, кого Таросс там оставил. Никто из нас не видел, что с вами, живы ли вы вообще.
