– Если перестанете орать и представитесь, то узнаю, – зло ответил я. У меня текли сопли и першило в горле. Всё что я хотел, так это оказаться на постоялом дворе и залезть в лохань, полную горячей воды. Глядя надрывающего глотку молодого пацана, я как-то отстранённо думал: «Неужели я был таким всего несколько месяцев назад»?
– Маркиз, незачем так кричать, барон говорит правду, – раздался позади меня строгий девичий голос.
Я оглянулся и увидел, что маркиза со своим слугой подъехали ко мне.
Парень, увидев девушку, легко спрыгнул с лошади и подбежал к стремени её лошади. Мне, глядя на то, как лихо он это сделал, оставалось только завидовать.
– Маркиза, как я счастлив вас видеть! Когда мне сегодня доложили, что на землях отца было совершено нападение на дворянку, я бросил всё и кинулся к вам на помощь, – смотря снизу вверх на девушку, взахлёб говорил он голосом, в котором чувствовалось восхищение и обожание.
«Блин, ну точно как я, когда втюрился в Сатти, – улыбнулся я про себя. – Как же сильно я изменился за эти месяцы, пожалуй, родители теперь с трудом узнают своего сына».
– Рад, что вы наконец прибыли, господин Неизвестнокто, – с иронией вмешался я в их диалог. – Вижу, вы знакомы с маркизой, поэтому можете забрать её воинов и её саму, мне хочется вернуть себе бричку и продолжить свой путь, у меня слишком много дел.
Девушка от моих слов вспыхнула и от злости очаровательно закусила нижнюю губку. Парень повернулся ко мне и возмущённо затянул старую песню.
– Ты знаешь, с кем разговариваешь? Это маркиза Элиза, дочь герцога Нарига, сеньора всей провинции Шатар. Я, маркиз Ланкур, никому не позволю так пренебрежительно к ней относиться!
– Чихать я хотел на герцога, и на тебя мне чихать, – ответил я, и в ту же секунду соплям в моём носу стало так тесно, что я действительно чихнул, громко и выразительно. На глазах у всех демонстративно вытерся рукавом и, оглядев изумлённый народ, нагло улыбнулся.
– Барон, вы отвратительны! – раздался голос девушки, в котором слышалось презрение.
– Маркиз, забирайте маркизу и её воинов, ради Единого, – сказал я, пропустив её слова мимо ушей. – Я не держу никого из вас. Вам нужно быстрее доставить её к лекарю, так как у неё сломана рука, и я не знаю, есть ли там осколки. Если не поспешите, то жизни маркизы может угрожать опасность.
Юношу, который, похоже, был действительно главным среди этой кавалькады, поскольку в наш с ним разговор никто не вмешивался, от моих слов перекосило, но, услышав об опасности для жизни обожаемой им маркизы, кинул на неё испуганный взор и принялся орать команды своим вассалам.
Бричку разгрузили, и в ней остался только один наш тяжелораненый. Усадив маркизу перед собой на коня, а остальных раненых разместив между другими всадниками, маркиз бросил на меня злобный взгляд и пришпорил коня.
Я посмотрел на лицо девушки, которую неожиданно спас, я ведь так и не обменялся даже парой фраз с этой красивой девочкой, оказавшейся дочерью моего заклятого врага. Провожая её взглядом, я с удивлением увидел, как она обернулась и посмотрела на меня, но затем резко отвернулась, поджав губы.
«Только тебе и осталось забивать себе голову разными неблагодарными девчонками», – плюнул я в снег и залез в бричку, днище которой было завалено множеством шкур, добытых вчера Роном.
Раненый мне улыбнулся и подвинулся. Я взял вожжи и хотел тронуться, но ко мне подъехали Рон и Карог.
– Ну что ещё? – взмолился я, – Может, поедем уже? Я тут с вами сдохну скоро!
– Просто Карог хотел сказать, что ты мастер заводить себе высокопоставленных врагов. Этот ревнивый пацанёнок – старший сын герцога Ришара, понимаешь ли, владельца провинции Гостонь, – заржал Рон. Карог, скинув капюшон, тоже оскалился.
– Да пошли они все, эти герцоги, маркизы и маркизки, со всеми своими завихрениями в мозгах, – разозлившись, закричал я. – Всё, ни минуты лишней не останусь в этом королевстве, сразу поеду к гномам.
– Макс, ты чё орёшь-то? – спокойно спросил Рон.
– Да достали они уже все, – успокаиваясь, сказал я, – поехали, чем быстрее, тем лучше.
Когда мы проезжали мимо места вчерашнего сражения и до сих пор стоящей на дороге сломанной кареты, окружённой людьми, поставленными для её охраны, Рон начал рассказывать историю о том, как они вчера атаковали и победили нападавших.
Я посмотрел на горящие костры, а также людей, которые сгрудились вокруг них.
«А ведь действительно, меня вчера могли здесь убить, – мелькнула у меня мысль. – Герцог не поскупился на разбойников, чтобы меня устранить».
Вспомнив о портрете, я принялся ощупывать себя, вспоминая, куда его положил. Припомнив, что вроде как во внутренний карман плаща, я начал проверять все карманы, но с удивлением обнаружил, что ничего в них нет. Ещё раз старательно охлопав себя по груди и по бокам, я понял, что смахиваю на базарного ротозея, ищущего украденный кошелёк. Оглянувшись, я увидел, как Рон быстро отвернулся от меня и сделал вид, что разговаривает с Карогом.
– Р-о-н!! – ласково позвал я, – Не расскажешь, куда делся холст с моим портретом?
Нубиец подъехал ближе и я по его слишком честной физиономии убедился в том, что нубиец как-то причастен к исчезновению портрета.
– Рон?! – подтолкнул я его к признанию.
– Ну, Макс, тут такое дело… – замялся он, не поднимая глаз от земли, – … в общем, вчера старик увидел твой портрет, и, по-видимому, рассказал об этом своей госпоже. Вчера ночью он отозвал меня в сторонку и попросил незаметно для тебя забрать его, а за услугу пообещал дать перстень.
С этими словами нубиец вытащил красивый золотой перстень с большим рубином. Я присмотрелся и вспомнил, что ещё вчера видел его на руке маркизы.
– Ну, ваще!!! – от такой наглости у меня даже перестали течь сопли. – Мой друг заныкал перстень, полученный за то, что стащил у меня, и при этом не собирается делиться выручкой??? Ну, Рон, от тебя я такого не ожидал!
Рон посмотрел на меня.
– Ты не сердишься? Я не собирался присваивать перстень, просто не знал, как тебе об этом сказать. Я ведь видел, что на портрет тебе плевать, а вот получить перстень от девчонки – как я подумал – тебе будет приятно.
– Да ладно, – проворчал я больше для порядка. Я ни капли на него не сердился, в конце концов, Рон действительно угадал, перстень будет напоминать мне о встрече, пусть начавшейся и закончившейся не очень приятно.
– Деньги у тебя есть? – спросил нубиец со странным выражением лица.
– А ты чего богатый что-ли? – удивился я, когда это Рон успел разбогатеть.
– Вчера снял со своих убитых кошельки, – отозвался нубиец, – могу поделиться, если хочешь.
– Рон, я тебя не узнаю прямо, – засмеялся я, – с каких пор ты раздаёшь деньги?
– Просто если бы ты меня не послал, то я бы не разжился ни деньгами, ни шкурами, – хмуро ответил Рон.
