Француз быстро и беззастенчиво ощупал меня взглядом. Я ответила ему тем же и убедилась, что налетела на мужчину в высшей степени импозантного и привлекательного.
Да, умею! На всякую шушеру не размениваюсь.
С Володей мы познакомились точно так же: я случайно споткнулась на пражской мостовой и упала в его объятия, не оставив товарищу шанса меня проигнорировать. Безусловно, я это сделала не специально — просто подвернула ногу. Когда выйду на пенсию, буду проводить мастер-классы для старых дев: «Как грамотно прилечь на мужика в общественном месте»…
Закончив осмотр персонажа, я мысленно отметила, что на моего Володечку француз и близко не похож — и в плечах поуже, и ростом пониже. Более того, незнакомец щеголял густой шевелюрой, а у Володьки бритый череп. Хлебом не корми, дай избавиться от волос. Один раз попробовал — понравилось, с тех пор постоянно ходит лысый. За два года знакомства я ни разу не видела, чтобы его волосы успевали отрасти хотя бы на полсантиметра.
А может, сейчас он уже обзавёлся косами?
Что у Володи произошло за месяц разлуки?
Сердце противно заныло. Сколько переживаний: ребёнок — исчез, любовник — испарился… Но вернёмся к нашим французам.
В момент столкновения волосы мужчины растрепались, длинная чёлка упала вниз, закрыв лицо. Он тут же убрал её назад, выставив на обозрение высокий безупречный лоб. У него были изогнутые чёрные брови, голубые глаза, прямой нос с хищными ноздрями, крепкий подбородок… Морщины присутствовали, но именно те, что делают лицо не старым, а обаятельным.
«Сколько же тут красавчиков! — промелькнуло в голове. — Породистый мужик. Кто он? Инспектор в штатском?»
Загадочный джентльмен был одет в дорогой элегантный пиджак и гораздо менее пафосные джинсы. На шее красовался лёгкий шарф — любимый аксессуар французских мужчин…
Ну что тут скажешь… В двадцатилетнем возрасте выглядеть на пять с плюсом можно без всяких затрат. Но чтобы в сорок лет сиять ухоженностью Джеймса Бонда — надо безустанно трудиться и основательно вкладываться в свою внешность.
— Откуда вы знаете русский язык? — спросила я у знойного красавца.
— Сначала сам учил. Потом год жил в Москве. Русский язык и литература — это моя страсть, — сказал мужчина. По всей видимости, ему доставляло огромное удовольствие общаться со мной. Он был счастлив, что я едва не сбила его с ног.
— Вы отлично говорите.
— Благодарствую, голубушка.
— Благодарствую, голубушка?! — засмеялась я.
— Что, я неуместно употребил это выражение?
— Наоборот, даже слишком!
Почему этот русофил-виртуоз не попался мне раньше? Не пришлось бы мучиться с переводом, когда я вдалбливала тупым полицейским, что необходимо начать поиски моей дочери. Новый знакомый строил и произносил фразы почти безупречно.
— Вы тут работаете?
— Боже упаси! Я не полицейский, а бизнесмен и преподаватель.
— И то, и другое сразу?
— Здесь, в Монпелье, у меня риелторская фирма. А по воскресеньям я руковожу русским клубом при университете. Веду занятия, обучаю студентов и всех желающих вашему прекрасному языку.
— А в будни торгуете квартирами?
— Квартирами, апартаментами, домами, виллами, особняками, коттеджами, поместьями, резиденциями, фермами, земельными участками, коммерческой недвижимостью. И так далее.
— Да у вас великолепный словарный запас! — восхитилась я.
— Вот спасибочки! Вы даже не представляете, как приятно пообщаться с носителем языка.
С носителем языка?
Чудесное заявление! Я-то решила, что с первого мгновения очаровала его как сногсшибательная женщина. Сногсшибательная — и в прямом, и в переносном смысле.
— Но прежде всего, конечно, с невероятно красивой девушкой.
Вот, уже лучше!
— Позвольте, я представлюсь. Жан-Поль Флери, — отрекомендовался мужчина.
— Елена Николаева.
— Елена, — мечтательно произнёс новый знакомый, словно пробуя на вкус звуки русского языка. — Елена… Елена… Красота!
Он не стал тут же переделывать моё имя на французский манер. Мадам Виржини, к примеру, упорно называла меня «Элен».
Жан-Поль полез в карман пиджака и достал визитку, отпечатанную на тиснёной бумаге.
— Ой, нет, пока не надо, — остановила я его. — Придержите у себя. Мне её даже положить некуда. Моя сумка — там, в кабинете инспектора Фалардо.
— Да?
— Поэтому я вас едва не покалечила — мчалась за инспектором, чтобы сообщить ему, что забыла в кабинете сумку.
— Сумку, — повторил Жан-Поль. Он вновь скользнул взглядом по моей фигуре.
— Мсье, хватит меня изучать! — усмехнулась я.
— Ой, простите, сударыня, — смутился Жан-Поль. — Это происходит против моей воли. Вы настолько хороши, что я не могу удержаться. Нескромные взгляды — своеобразная расплата за вашу привлекательность. Терпите уж, раз родились красавицей.
Я на минуту потеряла дар речи, услышав этот витиеватый пассаж. Ладно бы его произнёс какой-нибудь русский паренёк, посетивший сто двадцать пять тренингов по пикапу. Но ведь Жан-Поль иностранец. Ему надо не только придумать комплимент, но ещё и перевести его на чужой язык.
Вижу, ни с тем, ни с другим мсье проблем не испытывает. Заливается соловьём. Хитрый французишка! Натренировался на богатых клиентках — вешает тётенькам лапшу на уши, убалтывает их прикупить виллу на побережье или ферму среди лавандовых полей.
— Не нахваливайте меня так, Жан-Поль! Я не квартира с гнилым паркетом и ржавыми трубами, которую вы срочно хотите кому-то впарить!
— Ах! Елена, у вас непревзойдённое чувство юмора! Впарить — это, наверное, продать?
— Да. Впарить, сбагрить.
— Минуточку, я должен обязательно это записать! — Француз вытащил из кармана блокнотик с прицепленной к нему крошечной авторучкой.
Какой анахронизм!
— Впарить… Сбагрить… Отлично! Елена — вы просто находка! И поверьте, я был искренен. Вы так эффектны, что, увидев вас, я едва не забыл, зачем сюда пришёл.
Жан-Поль моментально сник, игривый огонёк в его глазах потух.
— А вы тут по какой причине? — спросила я. — Велосипед угнали?
— Я ничего не угонял! — испугался Жан-Поль.
— Нет, я имею в виду, что у вас велосипед стибрили.
— Стибрили?
— Украли. Я заметила, что тут повсюду стойки с велосипедами, по двадцать штук в ряд. И можно взять велик напрокат, заплатив несколько евро. Очень удобно.
— А! Понял. Вы думаете, что у меня украли велосипед. Вовсе нет. Я приехал на машине. Мне нужно написать заявление. Дело в том, что у меня пропал сын.
