Бренда поплыла обратно, и наваждение спало. Приближаясь, она нырнула под воду и игриво пихнула его во все еще напряженный пах. Затем его подруга вынырнула на поверхность прямо перед ним.
— Ты куда пропал? — спросила она, протирая глаза от воды. — Почему со мной не поплыл?
У парня не нашлось готового ответа, и он не смог придумать ничего убедительного так сразу. Поэтому он просто смолчал и помотал головой.
— По-моему, отсюда будет удобно смотреть фильм, — сказала Бренда. — Если тебе, конечно, хочется.
Оуэн привлек ее к себе и обнял за плечи. Мимо проплыла толстая женщина на надувном круге.
— Точно, — сказал он. — Давай посмотрим фильм. Будет здорово. А потом, может…
Он не договорил.
— Да, — шепнула девочка.
Оуэн улыбнулся подруге и поцеловал ее. Но поверх ее плеча он поглядывал на то место, где видел тело.
Даже при нормальных обстоятельствах Кёртису виделось что-то зловещее в ночных отелях. В прошлом году они останавливались в «Холидэй Инн» в Сан-Диего. Когда он отправился раздобыть немного льда, коридор, по которому ему пришлось идти, казалось, никогда не закончится. Как бесконечный коридор в «Призрачном поместье». Мимо тянулись, одна за другой, двери, одинаковые узоры на обоях, одинаковые рисунки на ковровом покрытии. Это было ужасно, словно его заперли в своеобразной версии ада из «Сумеречной зоны». Подросток тогда невольно задумался о том, что происходило за каждой из запертых дверей, в каждом номере. И перед его мысленным взором возникали не образы счастливых семейств, подписывающих открытки или сидящих перед телевизором. Он представлял себе психопатов и извращенцев, исполняющих злую волю невидимых существ, убивающих кого-то в ванной или готовящих взрывы.
Здесь, в Реате, все это воспринималось в десять раз острее.
На экране Марлин и Дори, две мультяшные рыбки, плыли вместе с группой морских черепах. Дети веселились в бассейне. Взрослые посмеивались на шезлонгах. Но все это прятало за собой нечто зловещее, словно сладкая глазурь покрывала отравленный торт. Кёртис прокашлялся, взглянул на Дэвида:
— Народ плавает там, где труп лежал.
— Ты это о чем, мудила? — пожал плечами его новый товарищ.
Хотя он прекрасно понимал, о чем шла речь. От Кёртиса не укрылось, как Дэвид напрягся, как старательно избегал его взгляда.
Они помолчали немного. Райан сидел по другую сторону от Кёртиса, делая вид, что осматривает бассейн в поисках Оуэна и не слушает разговора.
— Что-то сегодня будет, мне так кажется, — проговорил наконец Дэвид едва слышно.
По телу Кёртиса пробежала мелкая дрожь, словно его ударило током. Ощущение было пугающим и в то же время приятным. «Будет», — подумал подросток. Он оглядел бассейн, и взгляд его замер на участке воды, где угадывались силуэты, похожие на Оуэна и Бренду. Они целовались. Кёртис завидовал брату и честно признавал это. Но при этом что-то беспокоило его в их отношениях с новой знакомой. При мысли об этих двоих у него возникало то же самое предчувствие, которое вызывала у него сама Реата: что-то здесь не так.
Задул ветер в кронах деревьев, раскачивая пальмы, точно тростинки. Но земли его порывы не достигали. Еще через несколько секунд начался дождь. Первая капля упала Кёртису на голую ногу, вторая стукнулась в грудь. А в следующее мгновение косой ливень хлестал уже как из ведра, заливая тропинки. Капли теплыми водяными иглами кололи кожу. Рядом сверкнула молния, и в тот же миг последовал оглушительный раскат грома. Кёртис, Райан и Дэвид, да и все люди вокруг повскакивали с шезлонгов, накрылись полотенцами, заметались в поисках укрытия и сбились под зонтами или навесом перед буфетом. Молнии сверкали одна за другой, и родители погнали детей из бассейна, чтобы их не ударило током.
Двое братьев и Дэвид встали втроем под навесом буфета и высматривали среди мечущихся людей Оуэна и Бренду. Диснеевский подводный мир на экране стал мутным и размытым за дождевой завесой. Раздался гром.
Что-то было не так. Кёртис не сразу сообразил, что именно, но быстро понял, что дело в людях. Не в гостях, не в мужчинах, женщинах или детях, старающихся укрыться от непогоды, а в работниках Реаты. Дождь искажал, размывал окружающий мир, и разглядеть что-то было трудно. Но с каждой вспышкой молнии Кёртис замечал перемены во внешности персонала. Странные и необъяснимые изменения, поначалу неуловимые, в одно мгновение стали явными и очевидными.
— Ты посмотри, — выдохнул Дэвид. — Твою ж мать!
Персонал Реаты, официанты и официантки, помощники и охранники — все, кто работал вокруг бассейна… переменились. Как если бы дождь обладал магической силой и вода, попадая на волосы и стекая на лица, смывала с них грим, обнажала их истинную сущность. Красивая девушка в бежевых шортах и белой футболке превратилась вдруг в старуху с варикозными венами и резко очерченным лицом. Мускулистый мужчина усох прямо на глазах, и зубы повыпадали у него изо рта, как после продолжительной болезни. Он попытался поймать их в руку, и корни оставили кровавый след на его подбородке. У другого мужчины выпали волосы, и под ними открылась красная, обожженная солнцем лысина, а щеки стали впалыми.
— Я знал, что это место проклято! — воскликнул Райан, в голосе его слышался страх вперемешку с восторгом. — Я знал!
Вокруг них бушевал хаос. Люди носились и кричали, падали в воду, пытаясь сбежать от преобразившихся работников. Из толпы показался Оуэн, промокший и напуганный. Кёртис схватил его и затащил под навес. Дождь намочил ему голову и плечи, и подросток с ужасом подумал: что, если все это вызывал дождь, если в самой дождевой воде содержался какой-нибудь токсин? Но он ничего не почувствовал, и Оуэн был в полном порядке, как и прочие люди, с криками бежавшие к выходу. Только персонал Реаты менялся под воздействием непогоды, и с каждой новой вспышкой Кёртис ожидал, что они превратятся в скелеты. Но, по крайней мере, до такого не дошло.
— Идем! — крикнул Дэвид. — Надо выбираться отсюда!
Судя по голосу и по виду, он был напуган не меньше Кёртиса. Братья последовали за своим старшим другом, и он повел их вокруг буфета, а после — вдоль ограды к южному выходу. Казалось, одному только Райану в какой-то степени хотелось остаться. Кёртис видел, что младшему брату было страшно, как и всем им. Но от него не укрылось и любопытство в глазах мальчика, желание посмотреть на происходящее, узнать, почему это случилось. Кёртис частенько подначивал Райана, смеялся над всем, что тот говорил и что делал, но в эти минуты невольно им восхищался. Братишка был каким-то другим: он обладал устремлениями, которыми не могли похвастать ни Кёртис, ни Оуэн. И несмотря на робость, плаксивость и привязанность к родителям, временами казалось, что это Райан был их старшим братом, а не наоборот.
Из дождевой завесы к ним шагнула женщина, похожая на монстра. Лицо ее сморщилось, а в черных волосах проступили седые пряди. Она завизжала, но невозможно было сказать, от боли, от унижения или в попытке их напугать.
