Нового пленника посадили в стоявшее в углу единственное кресло. Кресло было безвкусным и очень большим. Оно словно обволакивало сидящего или даже полулежащего в нем человека таким образом, что похитители могли не опасаться резких движений с его стороны. Кулак Йети десять раз вернул бы пленника на место, прежде чем тот успел принять вертикальное положение.
Несколько минут прошло в тишине, нарушаемой разве что сопением, которое издавал травмированный нос человека, сидевшего на стуле. Это дало возможность второму пленнику прийти в себя.
— Мы кого-то ждем?
Йети кивнул.
— Ждем. Главного. Ты же сам хотел с ним встретиться.
— А это кто? — Он кивнул в сторону связанного мужчины.
— Человек, тип, индивидуум. Называй как хочешь. Очень жадный индивидуум. Нехорошо. Сребролюбие — грех большой.
— Поэтому вы его, грешного, так отделали?
Йети снова кивнул.
— Да что ты с ним разговариваешь! — рассердился лысый и подошел к креслу, потрясая маленькими, но едва ли не каменными кулачками. — Сейчас я его успокою.
Йети, которому в этом спектакле, должно быть, отводилась роль доброго следователя, оттолкнул подельника ладонью. Вроде легонько, но лысый через мгновение оказался у противоположной стены.
— Остынь, сказал. Имей терпение.
Беззвучно открылись двери, и в комнате появился худощавый человек среднего возраста и роста, одетый в серый недорогой костюм. Под пиджаком у него была черная футболка. Соломенного цвета волосы доходили почти до плеч, а движения были плавные, даже грациозные, как у пантеры. На прямом носу сидели круглые очки с затененными стеклами. Среди нападавших этого человека точно не было.
Окинув оценивающим взглядом Светлова, человек повернулся к другому пленнику.
— Ну, и как он?
— Никак! — развел руками Йети. — Нет, говорит, у него денег.
— Нет так нет. Столько возни, и все коту под хвост, — вздохнул длинноволосый. — Придется отнести это к производственным издержкам.
Йети достал из кармана куртки ПМ
[1]
. После слов «Господи, прими душу раба твоего грешного» в комнате оглушительно грохнул выстрел, опрокинув жертву на пол вместе со стулом.
Длинноволосый повертел указательным пальцем в одном ухе, потом в другом и только после этого гневно посмотрел на Йети.
— И на хрена ты это сделал?
Йети растерялся.
— Так это… сам сказал… производственные издержки.
— Дебил. А до ямы ты его теперь на себе потащишь?
— Ну и потащу, — обиженно проворчал Йети. — Подумаешь. В первый раз, что ли?
Он в самом деле нагнулся, схватил убитого за щиколотки и поволок к выходу. Стул, к которому был привязан труп, противно заскрипел по полу.
— Не сейчас же, потом уберешь.
— Как скажешь.
Длинноволосый подошел ближе к креслу.
— Добрый день. Я — Финн. Это не национальность. Прозвище выбрано произвольно, исключительно для вашего удобства. Чтобы вы могли ко мне обращаться. Моих напарников можете запомнить просто по номерам. Номер первый, — он кивнул в сторону Йети, потом посмотрел на лысого, — и номер второй. А вы — Виктор Сергеевич Светлов, мы знаем.
Пленник, с трудом оторвав глаза от мертвеца на стуле, через силу улыбнулся, понимая, как много теперь зависит о его самообладания.
— Финн? Скорее латыш.
Длинноволосый удивился.
— Латыш? Почему?
— Вы похожи на одного актера с Рижской киностудии. Только не помню его имени.
— Возможно. Но слово «Финн» произносить удобнее. Поэтому не будем спорить.
— А я бы все-таки поспорил. Насчет доброго дня. День не может быть добрым ни для меня, ни для вас. Для меня он недобрый понятно почему. А для вас… Хочу, чтобы вы знали… Моя гибель не только не помешает успешному функционированию «Люцифера», но, напротив, лишь ускорит его распространение. Я принял все меры предосторожности. Если со мной что-нибудь случится, все необходимое программное обеспечение сразу же будет сброшено в Сеть, в свободный доступ, с правом копирования и бесплатного распространения. Скачать его сможет любой юзер. После этого уже будет не важно, кто имеет законные права на «Люцифера».
Финн наморщил лоб, будто что-то припоминая.
— Вы сказали «Люцифер»? Ах да, конечно. Так, кажется, называется какая-то ваша новая фишка. Антивирусная программа, если не ошибаюсь.
— Не делайте вид, что вы не в теме. Думаете, не знаю, зачем я здесь? Хотите, чтобы я передал вам патент на мое изобретение?
— Господь с вами, Виктор Сергеевич, оставьте вашего «Люцифера» при себе и поступайте с ним, как считаете нужным. Тем более есть мнение, что «Люцифер» существует только в вашем воображении. Пиар-акция, призванная оживить интерес к вашей компании. Как бы там ни было, нам это не интересно.
— Что же вам интересно?
— А вы не догадываетесь? — Финн посмотрел на лежащее на полу тело. — Ну, вот зачем вам корпорация? Чтобы иметь прибыль, правильно? Вы впариваете покупателям компьютеры, которые собираете из азиатских комплектующих, более или менее успешно разрабатываете кое-какое программное обеспечение, за что получаете деньги. Мы же предпочитаем действовать напрямую. Сразу получать деньги. Без всяких комплектующих и программ.
— Так вам нужны деньги?
Финн радостно кивнул:
— Ага. Видите, как все просто?
— Сколько же вам нужно?
— Не очень много. Тридцать пять миллионов американских гривен будет в самый раз.
— Шутите. У меня нет в наличии таких денег.
— А кто говорит о нале? Подпишите платежное поручение. Все необходимые реквизиты я укажу. Платежку передадут вашему главному бухгалтеру, который поставит на нее печать и отнесет в банк.
— На счету таких денег тоже нет.
— А вот это неправда. Такие деньги есть, и нам это известно.
— Но это все, что на данный момент имеет корпорация. Большая часть этих денег не наша. Мы взяли кредит.
— Жизнь дороже всяких кредитов. И потом, у вас есть ваше изобретение. Если оно и вправду существует, то принесет вам столько денег, сколько нам, бедным, но благородным разбойникам даже во сне не приснится. Но нам много не надо. Отдайте нам наших тридцать пять лямчиков, и будет ладно.
— Похищение руководителя «КомпТрейда», да еще сразу после пресс-конференции, наверняка наделало много шума. Банк не пропустит платежку.
