– Марина, быстро найди и позови Никиту, – обратился Угланов к девушке, – а мы пока пройдем на второй этаж… скажем, в малую гостиную. Там вы можете беседовать без помех.
В сопровождении хозяина два оперативника поднялись на второй этаж. Здесь, как и внизу, стены были отделаны мореным дубом, под ногами лежали толстые ковры, в которых тонула нога. Гости сели в кресла, хозяин остался стоять. Вскоре появился Никита. Он выглядел озабоченным, но в целом спокойным.
– Ну, вот и Никита, – сказал Угланов. – Я вам еще нужен?
– Пока нет, – ответил Гуров. – Но, возможно, после беседы с Никитой у меня возникнут вопросы и к вам.
– Вы меня легко найдете, я никуда уходить не собираюсь, – заверил Угланов. – Впрочем, семинар скоро закончится, и тогда я буду в полном вашем распоряжении.
Он спустился вниз, и они остались втроем.
– Давай, Никита, садись, – повернулся Гуров к молодому человеку. – В ногах, как говорится, правды нет, а нам предстоит долгий разговор. Скажи, ты сегодня охотился?
– Да, охотился, – ответил Никита. – А что случилось? Почему вы меня допрашиваете?
– Случилось вот что, – объяснил Гуров. – Сегодня во время охоты был тяжело ранен Аркадий Кузьмич Тонких.
– Ранен? Кем? – не понял Никита. – А я тут при чем?
– Вот это мы и хотим выяснить. Рядом со мной – дознаватель из Каширы, старший лейтенант полиции Ожогин. Мы вдвоем будем вести следствие. Ты пока являешься свидетелем по этому делу и обязан, как свидетель, давать нам правдивые показания. Но вначале я хотел бы взглянуть на ружье, с которым ты ходил сегодня на охоту. Где оно?
– У Учителя в кабинете, где всегда хранится, – сказал Никита. – Я, как вернулся с охоты, сразу ему отдал, он убрал ружье в шкаф и запер на замок.
– Понятно. Ладно, пока не будем беспокоить Угланова. Скажи, насколько успешной была твоя охота? Много настрелял?
– Довольно удачно получилось, добыл двух уток.
– И где эти утки?
– Я их Оле отдал – она у нас сегодня кухней заведует.
– А у вас что, не один человек за готовку отвечает?
– Нет, трое, по очереди.
– И эти утки сейчас лежат на кухне?
– Да, на столе. Вот кончится тренинг, и Оля будет их ощипывать и готовить.
– А выстрелов много пришлось сделать?
– Да, стрелял я много, – признался охотник. – Раз пять, наверное. А может, и больше.
– А патроны ты где брал?
– В кабинете, в шкафу. Там две коробки с патронами стоят.
– Каким по счету выстрелом ты стрелял в Тонких?
– Каким… Что вы говорите?! – Никита вскочил с кресла и воскликнул: – Я в него не стрелял! Вы сказали. что допрашиваете меня как свидетеля, а такой вопрос свидетелю не задают! Я требую, чтобы вы пригласили моего адвоката!
– А у тебя есть адвокат? – иронически осведомился Ожогин.
– Ну… сейчас нет. Но если надо, я найду… приглашу…
– Что ж, найди, – посоветовал ему Гуров. – А пока что сядь. Садись, садись, мы еще не договорили. Адвокат тебе действительно нужен, потому что положение у тебя серьезное. Скажи, ведь тебя не огорчило несчастье, случившееся с Тонких?
– Ну… я считаю, что он получил по заслугам! – заявил Никита.
– За то, что вчера занял тот обрубок?
– Дело не в обрубке! Он неуважительно отнесся к Учителю!
– А что, всякий, кто неуважительно отнесется к Игорю Олеговичу Угланову, достоин смерти? – уточнил Гуров.
– Я понимаю, к чему вы клоните, – со злостью посмотрел на него Никита. – Если я отвечу «да», то тем самым как бы признаюсь, что мог в него выстрелить. А если скажу «нет», это будет очевидная ложь. Врать я не хочу, но лезть в петлю тоже не стану. Поэтому отвечу вам так: не знаю.
– Понятно, – кивнул Гуров. – Но напрасно ты думаешь, что мы стремимся тебя поймать. Мы стремимся установить истину и найти преступника. Если ты преступления не совершал, то бояться тебе нечего. Скажи, с того места, где ты стоял, ты видел Тонких?
Никита ответил не сразу, видно было, что мысленно обдумывает ответ.
– Да, видел, – наконец выдавил он.
– Сколько выстрелов он сделал?
– Я не считал, но, кажется, четыре или пять.
– А уток подстрелил?
– Да, по-моему, две.
– А еще кого-нибудь ты видел?
– С того места, где стоял, – нет. Только слышал, как в стороне стреляли два человека – возможно, вы с вашим товарищем. И еще ниже были слышны выстрелы.
– А потом, после охоты, когда возвращался домой, видел кого-нибудь?
– Да, видел, – кивнул Никита. – Троих.
– Троих? – удивился Гуров.
В этот момент равномерный шум внизу изменился: голос Угланова стих, послышались отдельные голоса, они стали слышнее, словно говорившие переместились из гостиной в холл.
– Что, семинар кончился? – спросил у Никиты Лев.
– Да, сейчас люди будут разъезжаться, – подтвердил тот.
Гуров обратился к Ожогину:
– Давай, лейтенант, ступай к хозяину. Пусть откроет свой кабинет и отдаст тебе ружье, с которым сегодня ходил Никита. Оформишь акт выемки, и ружье мы заберем с собой, отправим его на экспертизу. Потом зайди на кухню, посмотри на этих уток.
Старший лейтенант отправился выполнять распоряжение, а Гуров вновь повернулся к Никите:
– Интересно, кто же были эти трое?
– Я не хотел ни с кем встречаться, поэтому пошел в поселок не по той тропе, которой мы обычно ходим, а по другой, ближе к озеру, – начал свой рассказ Никита. – Эта тропа идет среди кустов, и я решил, что, даже если кто-то будет идти в поселок по главной тропе, он меня не увидит. А я его буду видеть, потому что главная тропа идет среди сосен, подлеска там нет. Так и вышло. Я шел быстро и вначале догнал этого маленького… ну, он вроде бизнесмен…
– Петелина? – подсказал Гуров.
– Ну да, его. Он шел не торопясь, и я вскоре его обогнал. Тут я заметил на тропе банкира Суржикова. Тот шел с такой же скоростью, как и Петелин. Получалось, что они шли друг за другом, даже не догадываясь об этом, я еще подумал, что это как-то забавно…
– Хорошо, а кто был третий?
– Вообще-то он был не третий, а первый. Я его увидел, как только вышел со своего пятачка. Точнее, даже не вышел, а только собрался выйти, но, увидев человека, решил задержаться, я же говорил, что не хотел ни с кем встречаться.
– Так кто это был?
– Сначала я думал, что это Петелин – у человека куртка была похожая, черная. Потом понял, что этот вроде выше. Я видел его все время со спины, и очень короткое время – он уходил от озера и вскоре скрылся в лесу.
