Книга Самый жестокий месяц, страница 30. Автор книги Луиз Пенни

Разделитель для чтения книг в онлайн библиотеке

Онлайн книга «Самый жестокий месяц»

Cтраница 30

Не унывайте, несмотря на горе,

Ведь все равно от горя не уйти,

Хотя ветра уносят все…

В поисках вдохновения Одиль уставилась на пачки овсянки на полках.

– Хотя ветра уносят все, – тупо повторила она.

Ей нужно было найти какую-нибудь рифму к слову «горе».

– Море? На просторе? Вскоре? Хотя ветра уносят все в раздоре? – с надеждой в голосе сказала Одиль.

Нет, это было неплохо, но все же не то.

Весь день в магазине, которым они владели с Жилем в Сен-Реми, она ощущала прилив вдохновения. Оно накатывало на нее волнами, и теперь все обратные стороны чеков и пустые коричневые бумажные пакеты были испещрены ее каракулями. Одиль чувствовала, что большинство из написанного ею очень неплохо и может быть опубликовано. Потом она все это напечатает и отошлет в «Дайджест свиновода». Там почти всегда принимали ее вирши и почти никогда ничего не правили. Муза нечасто была столь щедрой, но сегодня Одиль чувствовала такую легкость на сердце, какой не было вот уже несколько месяцев.

Весь день люди приходили в магазин, большинству нужна была какая-то мелочь и масса информация, и Одиль с удовольствием предоставляла им ее после словесного вступления.

– Вы там были, дорогая?

– Это, наверное, было ужасно.

– Бедный месье Беливо! Он ведь ее искренне любил. И жена у него умерла всего два года назад.

– Она действительно испугалась до смерти?

Но именно к этому воспоминанию Одиль не хотела возвращаться. Крик Мадлен замер, словно она увидела что-то столь ужасное, что оно обратило ее в камень, будто это было какое-то мифическое чудовище, голова, опутанная змеями. Одиль это никогда не казалось таким уж страшным – ее монстры всегда обретали человеческие черты.

Да, Мадлен испугалась до смерти – так ей и надо за все те страхи, что пережила по ее милости Одиль за последние несколько месяцев. Но теперь этот страх прошел, словно шторм пронесся над городком и стих.

Шторм. Одиль улыбнулась и поблагодарила свою музу за то, что та вернулась к ней.


Хотя ветра уносят все в шторморе,

Мы не свернем со своего пути.

Был шестой час – пришло время закрываться. Сегодня она хорошо поработала.


Старший инспектор Гамаш позвонил агенту Лемье, который все еще находился в гостинице Габри.

– Она пока не вернулась, шеф. Но Габри здесь.

– Передай, пожалуйста, ему телефон.

Через несколько секунд раздался знакомый голос:

– Salut, patron.

– Salut, Gabri. Скажите, мадам Шове приехала к вам на машине?

– Нет, она просто возникла из ниоткуда, хе-хе. Ну конечно она приехала на машине. Как сюда иначе добраться?

– Ее машина все еще у вас?

– Хороший вопрос. – Габри двинулся с телефоном к двери и вышел на веранду. – Oui, c’est ici [37] . Маленький зеленый «эко».

– Значит, она не могла уйти далеко, – сказал Гамаш.

– Хотите, чтобы я открыл дверь в ее номер? Я могу сделать вид, что это для уборки. Вот я беру ключ… – (Гамаш услышал звяканье ключа, снимаемого с крючка), – и уже иду по коридору.

– Не могли бы вы дать ключ агенту Лемье? Дверь должен открыть он.

– Отлично, – с легким недовольством произнес Габри.

Несколько секунд спустя заговорил Лемье:

– Я отпер дверь, шеф. – Последовала мучительная пауза: агент Лемье вошел в комнату и включил свет. – Ничего. Номер пуст. В ванной тоже никого. Хотите, чтобы я осмотрел ящики?

– Нет, это будет уже слишком. Я только хотел убедиться, что ее там нет.

– Что она не лежит здесь мертвая? Я тоже об этом думал, но ее здесь нет.

Гамаш попросил снова передать трубку Габри.

– Patron, нам могут понадобиться номера на завтра.

– Надолго?

– Пока не раскроем дело.

– А если вы его не раскроете? Тогда останетесь навсегда?

Гамаш вспомнил изящные, соблазнительные номера, мягкие подушки, хрустящие простыни и кровати такие высокие, что рядом с ними стояла приступочка. Прикроватные тумбочки с книгами, журналами и водой. Приятные ванные комнаты со старой плиткой и новой сантехникой.

– Если каждое утро будете готовить яйца со шпинатом, то останусь, – пообещал Гамаш.

– Вы невменяемый человек, – сказал Габри, – но вы мне нравитесь. И не беспокойтесь за номера. У нас их достаточно.

– Даже на Пасху? Есть свободные места?

– Свободные? Да про нас никто не знает, и я надеюсь, что так оно и дальше будет, – фыркнул Габри.

Гамаш попросил Габри сообщить ему, когда вернется Жанна Шове, сказал Лемье, чтобы отправлялся ночевать домой, и наконец отключился. Глядя в окно на другие машины, мчащиеся по дороге в Монреаль, Гамаш думал.

Куда девалась медиум?

Он всегда втайне надеялся, что некий голос прошепчет ему ответы, хотя и не знал, что будет делать, если начнет слышать голоса.

Подождав минуту и не услышав никаких голосов, он взял телефон и набрал еще один номер.

– Bonjour, суперинтендант. Все еще на работе?

– Собираюсь уходить. Что у тебя там, Арман?

– Это было убийство.

– Скажи мне, это твое ощущение или есть какие-то доказательные факты?

Гамаш улыбнулся. Старый друг хорошо его знал и, как и Бовуар, испытывал определенное недоверие к «ощущениям» Гамаша.

– Вообще-то, это мне сказал мой дух-наставник.

На другом конце наступила пауза, потом Гамаш рассмеялся:

– Это шутка, Мишель. Une blague [38] . На этот раз факты есть. Эфедра.

– Насколько мне помнится, об эфедре говорил тебе я.

– Верно, но в ее комнате или ванной эфедры не обнаружилось. И вообще не обнаружилось нигде, где она могла бы ее хранить. Судя по всему, эта женщина вовсе не считала, что ей нужно похудеть. С аппетитом у нее все было в порядке, и потребности применять опасные средства она не испытывала. Никаких бзиков относительно избыточного веса или диеты. Ни книг, ни журналов на эту тему я у нее не нашел. Ничего похожего.

– Ты думаешь, кто-то подсунул ей эфедру.

– Да, я так думаю. Я начинаю расследование убийства.

– Я не возражаю. Извини, что испортил тебе праздник. Ты успеешь проводить Даниеля?

– Нет, он уже на пути в аэропорт.

– Извини, Арман.

Вход
Поиск по сайту
Ищем:
Календарь
Навигация