Тут же последовало еще полдюжины теорий, в основном из передних рядов и тоже про сбор и достоверность информации.
— Я бы хотел услышать и другие варианты, — сказал Гурни.
— Главная цель — убрать с улиц преступников, — неохотно буркнули из заднего ряда.
— И предотвратить их появление, — подхватил кто-то.
— Да цель — просто докопаться до сути: факты, имена, пробить, кто есть кто, откуда ноги растут, кто главный, откуда деньги, и все такое. Короче, надо досконально выяснить все, что можно, вот и все, — протараторил жилистый верзила, сидевший ровно напротив Гурни, скрестив руки. Судя по ухмылке, он был уверен, что его ответ единственно правильный. На бэйджике значилось: «Детектив Фальконе».
— Больше нет соображений? — спросил Гурни, с надеждой обращаясь к дальним рядам. Верзила с досадой поморщился.
После долгой паузы подала голос одна из трех женщин:
— Важнее всего — установить и удержать доверие.
У нее был низкий, уверенный голос и заметный испанский акцент.
— Чего? — переспросили сразу несколько человек.
— Установить и в дальнейшем удерживать доверительные отношения, — повторила она чуть громче.
— Любопытно, — отозвался Гурни. — Почему вы считаете эту цель важнейшей?
Она чуть повела плечом, словно ответ был очевиден.
— Без доверия ничего не выйдет.
Гурни улыбнулся.
— «Без доверия ничего не выйдет». Замечательно. Кто-нибудь хочет поспорить?
Никто не захотел.
— Разумеется, нам нужна правда, — продолжил Гурни. — Вся, какую можно узнать, во всех подробностях, тут я совершенно согласен с детективом Фальконе.
Верзила холодно уставился на него.
— Но, как заметила его коллега, без доверия тех, у кого мы эту правду ищем, мы ее не получим. Что еще хуже — вероятно, что нам солгут и ложь собьет нас со следа. Так что главное — это доверие. Всегда. Если помнить об этом, шансы докопаться до правды возрастают. А если гнаться за ней, забыв про главное, возрастают шансы получить пулю в затылок.
Кое-кто в зале закивал. Некоторые стали слушать с большим интересом.
— И как же мы собираемся это сделать? Как вызвать в людях такое доверие, чтобы не просто остаться в живых, но чтобы работа под прикрытием себя оправдала? — Гурни почувствовал, что сам увлекается, и слушатели тут же отреагировали на его подъем возрастающим вниманием. — Запомните: под прикрытием постоянно имеешь дело с людьми, которые недоверчивы по природе. А зачастую еще и вспыльчивы — вас могут пристрелить просто на всякий случай, не моргнув глазом, и потом будут гордиться этим. Им же нравится выглядеть опасными. Поэтому они ведут себя грубо, резко и безжалостно. Вопрос: как заставить таких людей доверять вам? Как выжить и выполнить задание?
На этот раз люди отвечали охотнее.
— Подражать им.
— Вести себя правдоподобно, чтобы легенда прокатила.
— Быть последовательным. Не палить прикрытие, что бы ни случилось.
— Вжиться в образ. Верить, что ты тот, за кого себя выдаешь.
— Держаться спокойно, не суетиться, не показывать страха.
— Показать, что ты крутой.
— Да, чтобы верили, что у тебя стальные яйца.
— Точно. Типа, вы тут верьте, во что хотите, а я — это я. И чтоб они поняли: ты реально неуязвим. К тебе не надо лезть.
— Короче, прикинуться Аль Пачино, — усмехнулся Фальконе, оглядываясь в поисках поддержки, но вместо этого обнаруживая, что отбился от общего мозгового штурма.
Гурни проигнорировал его шутку и вопросительно посмотрел на женщину с испанским акцентом.
Немного поколебавшись, она сказала:
— Важно показать им, что в тебе есть страсть.
Некоторые отреагировали смешками, а Фальконе закатил глаза.
— Хватит ржать, придурки, — произнесла она беззлобно. — Я просто хочу сказать, что помимо фальшивки надо предъявить что-то настоящее, осязаемое, что зацепит их за живое. Тогда они поверят. Ложь в чистом виде не пройдет.
Гурни почувствовал знакомое волнение, которое всегда окутывало его, если удавалось распознать среди учащихся звезду. Оно каждый раз укрепляло его в желании продолжать вести эти семинары.
— Ложь в чистом виде не пройдет, — повторил он достаточно громко, чтобы все расслышали. — Золотые слова. Чтобы ложь сошла за правду, нужно подавать ее с подлинными эмоциями. «Легенда» должна быть привязана к живой частичке вас. Иначе она будет просто карнавальным костюмом, который никого не обманет. Явного обманщика не жалко расстрелять, чем зачастую дело и заканчивается.
Он оценил реакцию зала и прикинул, что из тридцати девяти по меньшей мере тридцать пять человек действительно слушают. Тогда он продолжил:
— Подлинность — вот ключевое слово. Чем глубже ваш собеседник верит вам, тем больше он вам расскажет. А насколько глубоко он поверит, зависит от вашей способности использовать настоящие переживания, чтобы оживить вашу легенду. Так что транслируйте подлинную злость, неприкрытую ярость, искреннюю жадность, откровенную похоть, честное отвращение — по ситуации.
Затем он отвернулся, якобы чтобы вставить видеокассету в плеер под огромным экраном и убедиться, что провода в порядке. Когда он вновь повернулся, его лицо исказилось яростью — точнее, весь Гурни как будто готов был взорваться. По залу прокатилась легкая дрожь.
— Представьте, что вам нужно быстро продать легенду полному психу. Не бойтесь, копните себя поглубже. Туда, где больное, где сидит другой псих — почище того, что перед вами. Дайте ему говорить от вашего имени. Пусть собеседник его увидит — этого отморозка без башни, который способен голыми руками вырвать ему сердце, сожрать сырым и сыто рыгнуть в его мертвую рожу. Может быть, не просто способен, а хочет этого. Но сдерживается. Сдерживается едва-едва…
Он резко дернулся вперед и с удовольствием отметил про себя, что практически все, включая Фальконе — особенно Фальконе, — опасливо отшатнулись.
— Ладно, — произнес Гурни, с улыбкой превращаясь обратно в самого себя. — Это был просто пример убедительной страсти. Большинство из вас почуяло что-то нездоровое — злобу, безумие. И вы инстинктивно отшатнулись, потому что поверили, да? Поверили, что у Гурни не все дома?..
Кто-то закивал, кто-то нервно хихикнул. В целом зал как будто выдохнул с облегчением.
— Так в чем суть-то? — хмыкнул Фальконе. — Что в каждом есть долбанутый псих?
— Я бы предпочел на сегодня оставить этот вопрос открытым.
Раздались беззлобные смешки.
— В нас гораздо больше дерьма, чем хочется думать. Пусть не пропадает зря. Откопайте его и используйте. Работая под прикрытием, вы обнаружите, что качества, которые подавляются в обычной жизни, здесь — ваш главный инструмент. А иногда — решающий козырь в рукаве.
