— Простите, я тут немного забегался. Вы спрашивали, знакома ли мне фамилия Скард.
— Да, расследование по «Карнале» вывел нас на эту семейку. Они вам знакомы?
— И да и нет.
— Не понял.
— Шеридан, фамилия показалась мне знакомой, но я не знаю, откуда.
Хардвик мне рассказал, что у Скардов дурная репутация, и что они живут на Сардинии, но это не помогло мне вспомнить, почему имя кажется знакомым. Но оно определенно где-то мне попадалось, и не так давно.
— А больше Хардвик ничего не рассказал?
— Что никого из Скардов не привлекли к ответственности. И что «Карнала» занимается чем угодно, но не модной одеждой.
— Значит, мне нечего добавить. Зачем ты звонишь?
— Хочу быть официально задействован в расследовании.
— Это в каком смысле?
— Быть в курсе дела, ходить на встречи.
— Зачем бы?
— Меня всерьез занимает это дело. И до сей поры моя интуиция меня не обманывала.
— Это еще предстоит выяснить.
— Шеридан, я просто думаю, что мы друг другу можем быть полезны. Чем больше я знаю и чем скорее узнаю новости, тем больше от меня пользы.
Последовала продолжительная тишина. Гурни понимал, что прокурор, скорее, просчитывает перспективы, чем колеблется, и поэтому терпеливо ждал.
Наконец, Клайн задумчиво хмыкнул. Гурни продолжил ждать.
— Ты же знаешь, что Род тебя терпеть не может?
— Естественно.
— Равно как и Блатт.
— Ну да.
— И даже Билл Андерсон.
— Допустим.
— То есть, твое появление в Бюро встретят с таким же радушием, как пердеж в лифте. Ты это осознаешь?
— У меня не было иллюзий.
Последовала очередная пауза, и Клайн снова хмыкнул.
— Значит, поступим так. Я всем сообщу, что Гурни — это проблема. Обезьяна с гранатой. И нам выгоднее всего, чтобы обезьяна была у нас на виду, на коротком поводке. Так что я ради этого намерен звать тебя на все встречи и выслушивать твои соображения, от греха подальше. Как тебе такой расклад?
Держать обезьяну с гранатой на коротком поводке вряд ли было разумно, если ты не полный псих.
— Меня устраивает, сэр.
— Отлично. Следующая встреча — завтра в десять утра. Не опаздывай, — Клайн закончил звонок, не попрощавшись.
Глава 51
Неразбериха
Остаток вечера Гурни купался в облегчении, наступившем после разговора с Клайном.
Он был рад и несколько удивлен, что чувство сохранилось даже наутро, когда он проснулся. Чтобы поддержать эту зыбкую стабильность и остаться в мире, где он охотник, а не жертва, Гурни за утренним кофе перечитывал материалы по делу Перри. Затем позвонил Ребекке Холденфилд и оставил на автоответчике свой номер, а также вопрос, нельзя ли заскочить к ней в Олбани после встречи в Бюро.
Звонить, перезванивать, назначать встречи — все это создавало ощущение порядка, осмысленной деятельности. Он набрал номер Вэл Перри и попал на автоответчик. Едва он успел представиться, как она подошла к телефону. Гурни не ожидал, что она так рано встает.
— Что нового? — спросила она.
Он понял, что не готов к серьезному разговору, и произнес:
— Просто хотел… сверить данные.
— Да? И какие? — ее голос был слегка раздраженным, впрочем, кажется, не более чем всегда.
— Вам что-нибудь говорит фамилия Скард?
— Нет, а должна?
— Я подумал, что Джиллиан могла ее упоминать.
— Но я же говорила вам: Джиллиан никогда и ничем со мной не делилась.
— Да, причем говорили не один раз. Но бывает, что вопросы приходится задавать даже если наверняка знаешь, что услышишь в ответ.
— Ладно. Какой следующий?
— Джиллиан когда-нибудь просила, чтобы вы с супругом купили ей новую дорогую машину?
— Джиллиан то и дело у нас что-нибудь просила. Так что да, могла. С другой стороны, она еще в двенадцать лет сообщила нам с Уитроу, что мы ей на хрен не сдались, потому что она способна найти себе богатенького папика, который купит ей все что надо, — она помолчала, как бы давая собеседнику время оправиться от заявления. — Мне надо бежать. Будут еще вопросы?
— Нет, миссис Перри. Спасибо.
Как и Клайн, она повесила трубку, не попрощавшись. Определенно, она ожидала, что его участие в расследовании будет выражаться каким-то другим образом.
В 9:50 утра он уже парковался у крепости окружной прокуратуры, где была назначена встреча на 10:00. За ту минуту, что он искал свободное место, телефон звонил дважды. Первый абонент оставил голосовое сообщение, а второй — эсэмэску. Гурни надеялся, что хотя бы один из звонивших — Ребекка Холденфилд.
Припарковавшись, он достал телефон и сначала проверил текстовое сообщение. Оно было с незнакомого номера с манхэттенским кодом.
Он прочитал сообщение, и страх из солнечного сплетения взметнулся к сердцу.
«Ты как, вспоминаешь моих девочек? Они тебя вспоминают».
Он перечитал его пару раз. То, что номер не был скрыт, почти наверняка означало, что автор текста отправил его с предоплаченного телефона и концов не сыщешь. Однако это также означало, что можно отправить ответный текст.
Отметя порыв написать что-нибудь яростное или безрассудное, Гурни ограничился одним-единственным словом: «Продолжай».
Когда сообщение ушло, на часах было 9:59, и он поспешил в офис.
В безликом помещении уже были заняты все шесть стульев. Вместо приветствия Хардвик ткнул пальцем в ряд складных стульев у стены возле кофеварки. Родригес, Андерсон и Блатт никак не отреагировали на его появление. Гурни хорошо представлял себе, с какими кислыми минами они выслушали объяснение окружного прокурора насчет обезьяны с гранатой.
Рыжая сержант Вигг, которую он помнил еще по делу Меллери, сидела в дальнем конце стола, уставившись в ноутбук, как и в прошлый раз. Ее задачей было отслеживать логику и фактическую связность обсуждения. Гурни принес себе раскладной стул и сел напротив нее. На стене висели часы, на которых было 10:05.
Шеридан Клайн посмотрел на них и поморщился.
— Так, мы немного выбились из графика, а у меня сегодня мало времени. Давайте начнем с чего-нибудь нового, есть какой-нибудь прорыв в расследовании, перспективные направления?
Родригес с готовностью прокашлялся.
— У Дейва есть новости, — перебил его Хардвик. — Кое-что важное всплыло на месте убийства. Давайте с этого и начнем.
Клайн вопросительно посмотрел на него.
